– Мы не можем вычислить такого человека без помощи
самого Арзуманяна. Когда жертва выживает, заказчика преступления найти гораздо
легче. Но я подозреваю, что Арзуманян не хочет нам об этом говорить именно
из-за того, что собирается отомстить лично. Мне кажется, что именно поэтому он
и нашел вас. Арзуманян – человек южный, горячий. На Кавказе еще сохранился
обычай кровной мести, наверное, он хочет сам отомстить и поэтому не собирается
нам помогать. Ему важно, чтобы именно вы нашли возможного «заказчика» и
киллеров.
– Арзуманян – армянин, а у армян нет кровной
мести, – устало возразил Дронго. – Он бывший бакинец, вполне
цивилизованный человек. Хотя, честно говоря, в его положении я бы тоже,
вероятно, попытался найти своих «кровников».
– Вы тоже? – изумился Гордеев. – О чем вы
говорите? Вы же тоже цивилизованный человек.
– Налет цивилизации быстро испаряется, когда убивают
членов вашей семьи, – заметил Дронго, – и я вполне понимаю
Арзуманяна. Более того, я его поддерживаю в стремлении найти виновника
трагедии. Можете считать, что я тоже не совсем цивилизованный человек.
– Я этого не говорил, – немного смутился Гордеев.
– Иногда трудно бывает совместить общепринятые нормы,
закон с собственной моралью, – задумчиво произнес Дронго, – и я не всегда
знаю рецепт, как примирить подобные противоречия. Кажется, я начинаю говорить,
как резонер. Но, учитывая, что я лет на шесть-семь старше вас, мне это
простительно.
– Я готов вам помогать, но в рамках закона, –
сказал Гордеев. – И если я узнаю, что Арзуманян собирается лично мстить
своим обидчикам, то я вынужден буду возбудить уголовное дело. И против него, и
против вас. Надеюсь, что вы понимаете мои мотивы.
Дронго мрачно кивнул.
– Как была украдена машина? – спросил он, чтобы
сменить неприятную тему. – Вы проверяли все версии? Возможно, среди
киллеров был профессиональный угонщик. Или бывший преступник, занимающийся
угонами автомобилей.
– Мы проверяли и эту версию, – кивнул
Гордеев. – Машину угнали, когда растяпа-водитель оставил ее перед
магазином спортивной одежды. Он даже не включил сигнализацию, решив, что
заскочит только на минуту. Когда он вышел из магазина через минуту, автомобиля
уже не было.
– Значит их было трое, – решил Дронго, – один
должен был остаться за рулем автомобиля, чтобы подстраховать киллеров, которые
ждали жертву в засаде. Если они смогли выйти на телохранителя Арзуманяна, то
наверняка не стали бы оставлять ворованный автомобиль без присмотра.
Получается, что их было трое.
– Нам от этого не легче, – покачал головой
Гордеев. – Мне важно найти заказчика преступления и уже потом конкретных
исполнителей. Может, их уже нет в живых. Вы же знаете, как готовят такие
преступления. Если они сумели убрать телохранителя, значит, могли
«подстраховаться» и с непосредственными исполнителями. Как вы считаете?
– Троих сразу? – Дронго задумался и покачал
головой. – Нет, не думаю. Если заказчиком преступления был кто-то из
конкурентов Арзуманяна в сфере бизнеса, то он не стал бы отдавать подобного
приказа. Тем более, что нападение оказалось неудачным. Скорее, он пока ничего
не будет предпринимать. Вряд ли у заказчика преступления есть столько готовых
исполнителей. Он ведь не «вор в законе», а обычный бизнесмен. Версию
телохранителя вы тоже отработали?
– Конечно. Проверяли всех его знакомых, говорили с сестрой.
Она рассказала, что брат настоял, чтобы свадьбу перенесли именно на этот день.
Он хотел создать себе алиби. В его окружении был один рецидивист, дважды
судимый. Но и у него есть алиби. В момент убийства он был в Туле. Мы проверяли,
все совпадает. Рецидивист – бывший «медвежатник», уже пожилой человек. Он
никогда не имел дело с киллерами. Это не его стиль.
– Этот телохранитель давно работал с Арзуманяном?
– Четыре года. А почему вы спрашиваете?
– Его мог видеть человек, который раньше часто встречался
с Арзуманяном, – предположил Дронго, – это еще одна версия в пользу
«заказчика» из окружения самого бизнесмена. Нужно искать кого-то именно здесь.
– Вы говорите так, словно уже знаете, кто этот человек.
– Если бы знал, сказал бы прямо сейчас, чтобы вы его
арестовали. И желательно до того, как об этом узнает Арзуманян. У него крупные
кулаки и широкие плечи. Я, вообще-то, не спрашивал, но, по моим наблюдениям, он
бывший спортсмен. И если ему в руки попадет этот человек, боюсь, вам придется
проводить вскрытие трупа.
– Он бывший борец, – подтвердил Гордеев. – Вы
действительно этого не знали?
– Не знал. Тем не менее, я постараюсь найти убийц и
передать их вам, несмотря на то, что обещал найти их для Арзуманяна. И знаете,
почему?
– Вы ведь профессиональный юрист и понимаете, что
кровная месть пережиток прошлого, – пожал плечами Гордеев.
– Нет, – ответил Дронго. – Я хочу, чтобы
убийцы немного помучились. Я садист по натуре и собираюсь любым способом
сообщить в тюрьмы, где будут сидеть эти подонки, что они стреляли в детей.
Такие вещи в уголовной среде обычно не прощают. Там чтут собственные традиции.
До свидания, Игорь Валентинович. Я же говорил вам, что стал немного резонером.
Он пожал руку удивленному следователю и вышел из кабинета. У
здания прокуратуры стоял его «вольво». Уже несколько лет Дронго предпочитал
именно эту марку всем остальным. Сев в салон, он кивнул водителю и попросил:
– Едем на дачу, – Дронго пробормотал адрес и,
откинув голову на подголовник, закрыл глаза.
В салоне автомобиля водитель никогда не включал музыку без
разрешения, зная, что она отвлекает Дронго от мыслей. Однако иногда, когда у
Дронго было хорошее настроение, он разрешал включать тихую музыку, и тогда
голос Армстронга служил фоном для его размышлений.
Неожиданный звонок мобильного телефона отвлек Дронго от
мыслей. Он не любил эти аппараты – от них у него болела голова. Поэтому обычно
он оставлял телефон в машине. Водитель, ответив на звонок, протянул аппарат
Дронго.
– Это вас.
– Слушаю, – сказал Дронго, чуть нахмурившись. Он
не любил неожиданные телефонные звонки.
– Здравствуй, – услышал он голос Джил, – как
у тебя дела?
Когда он слышал ее голос, ему становилось спокойнее. Он
знал, что в этом мире существуют Джил и их сын. Но она жила в Италии, а он не
собирался переезжать к ним, хотя безумно скучал по обоим.
– Неплохо, – пробормотал Дронго.
– Как всегда, ловишь жуликов? – рассмеялась
Джил. – Ты был каким-то странным в Севилье.
– Да, – согласился Дронго.
«Хорошо, что она ничего не знает», – подумал он. Это
была одна из главных причин, почему он не хотел, чтобы Джил переехала в Москву.
Он понимал, что его собственная жизнь слишком сложна и опасна, чтобы посвящать
в нее Джил.
