Книга Отроки до потопа, страница 64. Автор книги Олег Раин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Отроки до потопа»

Cтраница 64

— Да ты гонишь! Аврора — и рыдала?

— Честное-пречестное! Я сама видела! — глаза Олечки азартно горели. Все-таки была она еще совсем девчонкой; не зря, говорят, за ней ухлестывали парни из одиннадцатого. Да и немудрено, если она сама закончила школу всего год назад. Словом, с детьми Олечке было определенно легче, нежели со взрослыми.

— Выходит, папочка у Оршанской — шишка?

— Да не совсем. Главный инженер в какой-то строительной фирме, — словоохотливо докладывала Олечка. — Но друзей имеет таких, что и Саматова не боится. То есть сначала он сам позвонил, а потом какой-то Гвиазов из облдумы. И так пропесочил Георгиевну, такого ей наговорил!

— Ты-то откуда знаешь? Подслушивала, что ли?

— Больно надо! — Олечка обиделась. То есть, конечно, подслушивала, — это было видно по ее лицу, по малиново отсвечивающим мочкам ушей, но кто же в таком признается!

— Тут не хочешь, да услышишь, — вывернулась все-таки секретарша. — Иногда так кричат — телефоны раскаляются.

— Тяжелая у тебя работа, — пожалел Серега.

— Еще какая тяжелая, — согласилась Олечка. — Но годик-другой протяну.

— А потом что?

— Как что? — огромные ресницы запорхали с такой частотой, словно собирались поднять секретаршу в воздух. — Замуж выйду. А замужем — какая школа!

Серега молча ей позавидовала. Жизненная программа Олечки была логична и предельно проста…


Олега Семеновича он узнал сразу. Это был тот самый мужчина, что командовал разгрузкой вещей при переезде. Еще и замечание сделал Еве за то, что курит.

На этот раз Олег Семенович был при полном параде — в строгом костюме с галстуком, в сияющих остроносых туфлях. Да и машинка, возле которой он стоял, была не последней. Свеженькая мазда — беленькая, ни разу еще не тюкавшая столбы и соплеменниц.

— Здравствуй, — он протянул крепкую сухую ладонь, качнул головой в сторону своего авто. — Устраивайся.

— А что, мы куда-то должны ехать? — Серега не торопился залезать в кабину.

— Разве в машине не удобнее? Или боишься меня?

— Да нет, не боюсь… — Серега решительно шагнул к мазде. — Вы про Еву, наверное, хотите поговорить?

Олег Семенович посмотрел на него со странным выражением на лице, не сразу кивнул.

— Ты ведь ее друг?

— А вы — отец? — парировал Серега. Затянувшиеся баталии со взрослыми порядком его забодали. Он вовсе не склонен был играть в вежливого мальчонку.

— Верно, отец… Извини, что не представился. Я полагал, ты знаешь.

— Знаю, конечно, — Серега покосился на здание школы. Класса математички отсюда не было видно, а то наверняка кто-нибудь уже выставил бы в окно рожу. — Вы не обращайте внимание, мы все тут с заскоками. Переходной возраст.

— Понимаю…

Они сели в машину, Олег Семенович завел мотор, медленно тронулся вперед. Сначала он молчал, потом неожиданно раскрыл бардачок, достал черный пакет, протянул Сергею.

— Взгляни, возможно, тебе будет интересно.

— Что это?

— Фотографии…

Он не шутил. Серега, в самом деле, держал в руках фотографии. Практически все они изображали Еву Оршанскую — в разных ипостасях и разном возрасте. Вот она в садике — смешная, хохочущая — похожая и непохожая на себя сегодняшнюю. А вот чуть постарше — на коне, в жокейской униформе, в черном шлеме с козырьком. Разве что без шпор и хлыста. А далее — тир или что-то вроде полигона: Ева с отцом целятся из луков в далекую мишень. Потом море, огромные, смахивающие на рыжие облака скалы, яхта с раздутыми парусами, галечные пляжи. И везде, само собой, Ева — то маленькая, то большая, то грустная, то веселая. Серега ощутил неудобство. Точно подсматривал за чужой жизнью в дверную щелку.

— А зачем вы мне все это показываете? — он исподлобья взглянул на хозяина мазды.

— А почему бы нет? Ты ведь ее друг?

Снова этот непонятный вопрос.

— Так друг или нет?

Голос у Олега Семеновича звучал ровно, но Серега уловил в нем некое напряжение. Точно отец Евы сердился или вот-вот собирался рассердиться. Так бывает, когда заряжаются злой решимостью выяснить убегающую ото всех истину — скажем, сумели бы вытянуть дедка с бабкой пресловутую репку, если бы вместо всего упомянутого в сказке зверинца пригласили одного нормального мужика-соседа? Или почему у репки, если уж она так крепко засела, не оборвалась ботва? Словом, вопрос явно не на засыпку, и Серега даже удивился, что не знает, как на него ответить. Потому что так просто согласится на «друга» он уже не мог, — это тоже было бы неправдой, а что есть правда, он и сам не знал.

— Ну, наверное, друг… — пробурчал мальчуган.

Сказанное Олегу Семеновичу не слишком понравилось.

— А она о тебя лучше отзывалась, — скупо отреагировал он.

— Так ведь не в том смысле! — Серега понял, что краснеет. — То есть, конечно, друг, но я же хотел сказать… Я… — он споткнулся и вдруг жалко пролепетал: — Мы с ней целовались. А раз так, значит, это уже другое…

— Вот как? — по лицу Олега Семеновича скользнуло подобие улыбки. — Я не знал.

Сереге показалось, что голос у него немного оттаял.

— Вчера у вас битва была. Из-за чего дрались?

Может быть, он хотел услышать, что из-за Евы, но Серега решил, что отцу Оршанской следует говорить все, как есть.

— Там все вперемешку было — Тарас, Ева, прочие дела… Хорошо, Крабов Мишаня помог, а то затоптали бы на фиг.

— Не очень дружный у вас класс, верно?

— Почему же — нормальный.

Олег Семенович покачал головой.

— Не знаю, в наше время все иначе было. И лежачих старались не бить, и гашиш не курили… Скверное время вас приютило, Сереж. Я бы сказал — стервозное. Так что могу только посочувствовать.

Серега опять набычился. Потому что не понравилось, как походя прошлись утюжком по времени и классу… Подумаешь, стервозное! Будто что-то они там выбирали! Времечко — это не товар на полке, какое досталось, такое и нюхаем… У них, с понтом, не стервозное было! В магазинах вон тараканы бегали, в войнушку игрались где ни попадя, за анекдоты сажали…

— Что молчишь? Обиделся?

Олег Семенович явно был не дурак, просекал все сходу, и Серега перешел в контратаку:

— Что ж вы сами-то, если умные, ничего не построили? В Швеции вон — социализм давно, а у нас как была фигня — фигня и осталась.

Олег Семенович усмехнулся.

— Ладно, квиты. В политику нам, действительно, не стоит углубляться. Я про Еву хотел рассказать.

Серега молчал, а машина тем временем выкатила за пределы города и остановилась возле заводской изгороди. Слева, само собой, пестрела помойка, а дальше простирался лес. Чахлый и обгрызенный вблизи, он темнел и поднимался в высь с каждым шагающим вдаль километром. Это напоминало гигантскую, замершую на городских подступах волну. Сереге даже подумалось, что завезли его сюда неспроста. Точно уложили под наковальню и пригрозили: правду и ничего кроме правды, пацан! Иначе щелкнут пальцы, и сдвинется с места хвойно-земляная громада, обрывая миллионы корней, хрустя ветками, поползет вперед. Селем и солью земной сомнет промзону, устремится к прелым квадратикам хрущеб и сглотнет город, не жуя, все равно как горькую таблетку…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация