И все! Больше никого не было. Не было тех, кто это сделал, и часовые клялись, что они никого не видели. Никто не проникал в лагерь, никто из него не выходил.
– Что тут было? Кто на вас напал? – стали расспрашивать оставшихся в живых. Те только стучали зубами и не могли толком что-либо рассказать.
– Мы видели только глаза, – отвечали они. – Большие зеленые глаза. Они смотрели на нас. А когда мы схватились за оружие, что-то большое и тяжелое стало метаться по палатке, и она рухнула на нас. И все.
Тогда все взоры устремились на Гэндальфа и Ольве. Последний тоже подошел сюда.
– Это сделал кто-то из Дикого Народа? – спросил у эльфа Гэндальф.
– Нет, – ответил эльф. – Это сделал Ночной убийца. Демон ночи. Они помогают Дикому Народу. Появляются редко. Но так поступают они.
Гэндальф был серьезен. Посох в его руке вдруг вспыхнул синим светом, затем стал фиолетовым.
– Здесь побывало зло, – сказал он. – Неведомое и сильное. Я чувствую его. И мы должны опасаться его.
– А что ему было нужно? – жалобным голосом спросил мага Бильбо. Он и гномы прибежали одними из первых, потому что жили в соседней палатке. И теперь у хоббита волосы на голове вставали дыбом, при мысли о том, что эта неведомая смерть могла заглянуть и к ним в палатку.
Гэндальф пожал плечами:
– Если бы я знал.
– Смотрите! – вдруг закричал Двалин, указывая в сторону горы Ардагард.
Все взоры устремились туда, куда показывал гном. И оттого, что они увидели, даже у самых смелых воинов пробежали мурашки по спинам. А Бильбо, так и вовсе присел от страха, ухватившись за полу плаща Гэндальфа, словно хотел накрыться им и спрятаться.
Ардагард светился. Темно-багровые отблески медленными волнами пробежали по его склонам, поднялись к вершине, и там грохнула багровая молния, осветившая что-то, напоминавшее кривую спиралевидную башню с острой крышей. Затем снова все погрузилось в ночную тьму.
– Это что же мы туда собрались? – спросил в полной тишине Балин.
– Туда, – ответил Гэндальф. – Прямо в пекло. Так что есть еще время тому, кто решил передумать.
– Уж я то не передумаю, – хмыкнул гном, помахивая перед своим бородатым лицом секирой. – И меня не испугают всякие там демонические штучки. Мы поднимемся туда и тоже устроим фейерверк. Не так ли?
Гному никто не стал перечить. И не один из гондорцев, кто должен был идти на Ардагард, также не отказался от своего жребия.
– Ты можешь остаться, – сказал тогда Гэндальф хоббиту, встретив его испуганный взгляд.
Бильбо очень не хотелось подниматься на гору, которая может так светиться и грохотать. Но оставаться в лагере, где по ночам нападает невиданное и неслыханное зло, тоже не собирался. Так он об этом и сказал Гэндальфу.
Спать в эту ночь никто из людей не ложился. Всем было не до сна. Надо было подготовиться к похоронам погибших товарищей, подготовить погребальный костер и сложить для них прощальную песнь…
Утром Торонгил зычным голосом призвал всех на сбор. Они с Гэндальфом уже стояли у реки в ожидании участников похода. В трех шагах от них на валуне сидел Ольве и перекладывал в колчане стрелы, чтобы они не подвели в нужную минуту.
Первыми подошли гномы и хоббит. Затем в течении нескольких мгновений к ним присоединились остальные гондорцы. Всего, не считая проводника эльфа, отряд насчитывал пятнадцать участников.
В воздухе стоял легкий утренний туман. С моря тянуло прохладой. Небольшие волны с тихим шелестом накатывали на каменистый берег. Безмолвно возвышался, закрывая собой рассветное солнце, Ардагард. В общем, все было мирно и тихо, и ничего не напоминало о ночном происшествии. Кроме сложенного на морском берегу погребального ложа и двух тел, лежащих на нем. Гондорцы выстроились вокруг погибших товарищей, и Феномир положил на их последнее ложе горящий факел. Остальные сделали то же самое. Затем, когда жаркое пламя устремилось к небу, воины запели прощальную песню, в которой воспевались подвиги Бретила и Братобора, так звали погибших. Под эти печальные и торжественные звуки отряд разведчиков выступил из лагеря и направился к Ардагарду.
Ольве повел их верх по руслу реки, которая, как оказалась, называлась Быстропенная. Он шел первым. За ним ступал Гэндальф с гномами и Бильбо, затем шли гондорцы, замыкал шествие Торонгил Странник. У всех за плечами были мешки и полное вооружение. Большие круглые щиты, тяжелые мечи, топоры и луки со стрелами. Только у Бильбо был один кинжал, да у Ольве ничего кроме лука и колчана со стрелами не было. Гэндальф шел, опираясь на посох. Оружия у него не было. Во всяком случае, в руках или на спине. Но хоббиту то хорошо было известно, как вооружен и опасен становится Гэндальф, когда начинается настоящий бой.
Шли молча. На душе было невесело и тревожно. Только Балин и Двалин о чем-то переговаривались между собой. Бильбо шел и клевал носом, потому что не выспался. Гондорцы, как настоящие воины, ничем не показывали, что тоже провели бессонную ночь.
Только когда берег остался далеко за спиной, а потом, когда отряд вошел в жидкий и низкорослый елистый лес, и вовсе пропал из виду, настроение постепенно стало меняться. Воины, привыкшие к опасностям жизни, видевшие смерть товарищей, они не могли предаваться унынию слишком долго. И вот уже разговоры между ними все чаще и чаще стали переходить в смех, ночные страхи казались чем-то далеким и нереальным. А когда в полдень, прямо на отряд выскочил красавец тур с огромными рогами и тут же пал, сраженный сразу двумя стрелами, одну выпустил Ольве, другую, на секунду позже него, Балин, так и вовсе стало приподнятым. После вяленного и соленого мяса, всем хотелось полакомиться свежатинкой. Тут же был разведен костер, туша зверя надета на крепкий осиновый кол, и все стали в нетерпении ждать трапезы.
Пока готовилось мясо, Ольве и Гэндальф прошли вперед. Неожиданно для себя за ними увязался и Бильбо.
– Еще поллиги, и мы будем у подножия Ардагарда. Там только одна тропа. Она ведет вокруг горы, и мы обойдем ее три раза, прежде чем окажемся на вершине, – рассказывал Ольве.
– Сколько понадобится времени на восхождение? – спросил Гэндальф. – Ардагард, гора не высокая, но основание у нее очень широкое.
– Это верно. Не меньше дня понадобится на то, чтобы добраться до верха.
– Это значит, что мы будем там как раз в полночь? – вдруг дошло до Бильбо то, что говорит эльф. – Но ведь это самое нехорошее время.
– Это самое нужное для нас время, – перебил его Гэндальф. – Мы должны быть там до рассветного тумана, если хотим увидеть Зачарованные острова.
Где-то сбоку громко хрустнула ветка. Все трое замерли на месте.
– Это кабан, – улыбнулся Ольве. – Уводит от нас свое семейство. Не хочет попасть на вертел.
Бильбо первый раз увидел, как улыбается темный эльф.
– А вы всегда такие мрачные? – спросил он Ольве. – Никогда в жизни я не видел таких мрачных эльфов.
