– Вот это дело! – обрадовался Бильбо. – А то ведь мы две ночи без сна.
«Хеллуин» на всех парусах шел вперед, вспенивая острым носом холодную стальную воду. К Гэндальфу подошел Гирма.
– Какой держать курс? – поинтересовался он.
– Пойдем, я покажу тебе путь, – сказал маг, и повел капитана на нос. – Смотри. Но перед этим дай клятву, что ты никогда и никому не расскажешь о том, что ты сейчас уведешь!
– Будь я проклят, если проболтаюсь, – с прямотой бывалого моряка ответил Гирма.
Гэндальф что-то повернул на пальце, и капитан увидел, как на нем неизвестно откуда появилось кольцо с удивительным и прекрасным перстнем. Словно заходящее солнце, заиграл алыми и малиновыми лучами крупный рубин. Маг вытянул руку вперед и что-то прошептал на незнакомом капитану языке. Рубин вспыхнул, и яркий длинный луч прорезал пространство перед кораблем надвое. Он был такой длинный и тонкий, что невозможно было разглядеть, где он заканчивается. Но дальше было еще удивительнее. Красный луч вдруг как живой отделился от драгоценного камня, который его излучал, и медленно опустился к воде. Там, в нескольких ярдах от воды он замер прямо перед носом корабля. Создалось впечатление, что «Хеллуин» идет на веревочке, которую кто-то там за горизонтом тянет за собой.
– Сколько я пробороздил морей, – пробормотал Гирма, – но такого не видывал. Клянусь акулой!
– Вот это и будет для тебя путеводная нить, – сказал капитану Гэндальф. – А про перстень помалкивай.
– Это уж будь спокоен, господин маг! Если уж я поклялся, то никто никогда от меня ничего не услышит.
– А это, чтобы тебе было легче сдержать свою клятву, – усмехнувшись, сказал Гэндальф, прикасаясь рукоятью посоха к губам Гирмы. – Печать молчания. Уж она точно не даст тебе развязать язык. Я ведь знаю, какие вы, моряки, болтуны.
И «Хеллуин» прямым курсом пошел туда, куда показывал ему рубиновый путеводный луч…
Бильбо проснулся, потому что кто-то довольно грубо ткнул ему в бок чем-то твердым. Он недовольно пробормотал что-то, но толчок повторился, и хоббит открыл глаза.
– Ах это ты, Гэндальф! А я то думаю, кто это меня так грубо толкает?
– Сейчас не до нежностей, – ответил маг. – Вставай и садись завтракать.
Хоббит встал и сладко потянулся:
– Так бы и спал до бесконечности.
– Придет и твое время, когда можно будет отоспаться. Стол накрыт. Иди ешь.
– А где Балин и Двалин? – Бильбо удивленно уставился на пустые койки гномов.
– Ловят рыбу.
– Как в самом деле? Но это же здорово! Я тоже хочу.
– Сначала поговорим.
– О чем?
– О драконах!
Хорошее настроение как рукой сняло. Бильбо вдруг вспомнил все события последних дней, и до него дошло, что он отнюдь не на увеселительной прогулке, которую ему пообещал Гэндальф, а в очень серьезном и опасном приключении. Даже аппетит пропал. Бильбо сел за стол и стал жевать кусок вяленого мяса, которое показалось ему слишком соленым и жестким. Даже вино его не радовало.
– А что рассказывать про драконов? – пробурчал он. – Разве Балин и Двалин тебе ничего не рассказали?
– Они мне рассказали только то, что на вас напали летучие мыши, после чего ты пропал. Они тебя долго искали и вдруг попали в грот, в котором ты сражался с только что вылупившимися драконами. А как ты мне все это объяснишь?
– Ты знаешь, это очень нехорошее дельце было. Кажется, я опять сделал что-то не то.
– Ты надевал Кольцо! – ахнул маг.
– Ну да! Знаешь, как было страшно, когда на нас налетели эти ужасные летучие мыши!
– Бедный Бильбо! – искренне пожалел хоббита Гэндальф. – Мне так жаль, что ты попал в эту передрягу. И все равно не надо было надевать Кольцо.
– А я его надел и…
– Что и?
Бильбо чуть не плакал:
– Я видел Смога, Гэндальф. Вот как сейчас тебя. Это было так ужасно!
И хоббит подробно рассказал Гэндальфу все, что с ним произошло под Ардагардом. Маг слушал его очень внимательно. Его глаза сверкали из-под тяжелых густых бровей, а руки длинными худыми пальцами судорожно сжимали посох.
– Ты ни в чем не виноват, малыш, – сказал он, когда Бильбо закончил рассказывать. – Все произошло так, как и должно было произойти. Скажу больше. Если бы ты не надел Кольцо, мы бы никогда не узнали, что тайное хранилище драконов находится, вернее находилось под Ардагардом. А ведь я столько искал его! А ты надел Кольцо, и на тебе! Удивительно! Но это было рискованно. Очень рискованно. Ты чуть было не возродил драконов! Да это так! Но ты их и убил, тем что, заставил покинуть яйца.
– Неужели? – удивился Бильбо. – Каким образом?
– Кольцо, – прошептал на ухо хоббиту Гэндальф. – Ты даже не подозреваешь, на что оно способно. Это оно.
– Что оно? – Бильбо от страха вжался в стул.
– Оно провело тебя в мир теней. Там ты встретился со Смогом и Ведригайлой. Не знаю, как, но они использовали тебяя и его в своих целях.
– Ты хочешь сказать, что это из-за моего волшебного колечка стали вылупляться все эти дракончики?
– Другой причины я не вижу. Потому что Ока Дракона больше нет, и в мире нету больше силы, способной возродить род драконов, кроме…
– кроме?
– Разве что кроме Кольца. Потому что это не простое Кольцо! В этом я больше не сомневаюсь! – Гэндальф в волнении вскочил и заходил по каюте. Каюта была низкая, и высокому магу приходилось нагибаться, чтобы не стукнуться головой о потолочные балки. – Неужели Саруман ошибся?
Бильбо удивленно смотрел на друга.
– Но я и так знаю, что мое Кольцо волшебное. Что тебя так удивляет?
Гэндальф неожиданно успокоился и снова сел рядом с хоббитом.
– Об этом ты узнаешь как-нибудь позже. Если конечно мои домыслы окажутся верными. Сейчас же я тебе скажу только то, что это большая удача, что драконы вылупились из яиц.
– Ты уже это говорил. Но я не понимаю, почему. Они бы и так все были раздавлены горой, когда она осела вниз.
– А вот тут ты не прав! – маг торжественно обхватил хоббита за плечи. – Нет ничего более крепкого, чем скорлупа драконьего яйца. Даже если бы все горы Средиземья упали бы на эти яйца, и тогда бы они не раздавили их. Они были бы просто надежно укрыты. До поры до времени. И рано или поздно драконы все равно вывелись бы на свет. Но ты прикончил их всех, мой хоббит Бильбо. Ты великий герой! И самый удачливый к тому же.
– Правда!
– Как то, что меня зовут Гэндальф!
Вдруг маг снова стал озабоченным.
– Покажи мне Кольцо! – вдруг потребовал он.
