Постельное белье долго пролежало в холодной кладовке, поэтому прежде чем его постелить, девушкам пришлось развесить его перед кафельной печкой, чтобы оно согрелось. Тем временем Ингеборг варит еще кофе, и Герда выпивает четвертую и пятую чашку. Она старательно ведет им счет. «И чем только все это кончится?» – с восхищением думает она. Ведь такое количество кофе ей еще в жизни не приходилось пить!
И вот теперь, когда они сидят за столом в тишине и спокойствии, Каролина рассказывает о мужчине, которого она встретила во дворе, где живет Герда. Сейчас для этого наступил подходящий момент. Между ними – атмосфера полного доверия. И Герда осмеливается быть откровенной.
– Он, конечно, был пьян?
Это первое, что она спрашивает, и Каролина согласно кивает.
– Да, пожалуй, что так.
Герда потягивает кофе и некоторое время сидит, призадумавшись. Затем продолжает:
– Он не знает, где я работаю. Да ему это и не нужно знать. А работаю я посудомойкой в небольшом трактире. А этот… он только и думает что о выпивке, так что сами догадываетесь, к чему вес это может привести. Даже если там и продают спиртное, мне-то оно все равно недоступно. Особенно для него. Но он этого не понимает. Не знаю, сколько раз я из-за него теряла работу. То же самое будет и здесь, так что ему не нужно знать. Оке тоже это понимает. Он ему ничего не скажет. Он знает, что для нас это может означать. Если я снова потеряю работу, и мы останемся без денег… На что нам тогда жить?
– Значит, вы не живете вместе? – спрашивает Ингеборг.
– Нет, что вы, боже упаси! – отмахивается Герда. – Что это была бы за жизнь?
– Оке никогда не рассказывал нам об отце. Поэтому мы не знали…
Это спрашивает Каролина, но Герда непонимающе смотрит на нее.
– Нет, с какой стати ему о нем рассказывать?
Она качает головой, но тут до нее доходит, что Каролина имеет в виду. Лицо ее становится печальным.
– Их отец умер. Он умер незадолго до того, как родилась Тира.
Герда с удивлением смотрит на девушек.
– Разве Оке вам ничего не говорил?
– Нет.
Она снова вздыхает.
– Он, видимо, хочет забыть. Это было для нас трудное время. Рольф… так звали моего мужа, он, понимаете ли, был не вполне здоров. Надежды было мало, хотя мы и старались вида не показывать. Ведь людям это свойственно?
Она снова беспомощным взглядом вопросительно смотрит на них.
– Не гак ли? Ведь людям свойственно так поступать?
– Пожалуй, что так…
Каролина наливает ей шестую чашку.
– Но этот мужчина, которого я встретила… Кто он?
– Это же мой отец!
Стало быть, это дедушка Оке! Ах, вот оно что! Тогда Каролина понимает! Вот почему она подумала, что он такой старый.
Бедная Герда… Бедные дети…
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
– Что с тобой, Герда? У тебя такой задумчивый вид.
Это спрашивает Каролина. Герда вместе с детьми переехала к ней. Ей пришлось покинуть свое жилище. Другого выхода не было. Каролина и Ингеборг сразу это поняли, когда пришли к ней домой. Там все выглядело просто ужасно: во всех углах крысиные норы, дыра в дымоходе, огонь прорывался внутрь, что было крайне опасно. Все ее жилище состояло из одной-единственной комнаты с небольшой ржавой печкой, в которой невозможно как следует топить. Другого очага в доме не было.
Герда, как могла, заткнула все крысиные норы. Но ничто не могло остановить этих бестий. Им всегда удавалось ее перехитрить. Повсюду сверкали их глаза, метались их длинные хвосты, слышался скрежет их зубов.
Эта комната была совсем непригодна для жилья. Герда и сама это понимала. И все же Каролине и Ингеборг пришлось долго ее убеждать, прежде чем она согласилась на переезд. Какой-никакой, а это все же ее дом. Она боялась стать кому-либо в тягость. Каролине пришлось постоянно напоминать ей о детях.
– Подумай об Оке и Тире, Герда! Нельзя, чтобы они жили в таких условиях!
В конце концов Герда согласилась на время переехать к Каролине, пока будет подыскивать себе новое жилье. Собрала все самое необходимое и вместе с детьми покинула свой дом.
У Каролины всего две небольшие комнаты, но есть еще и кухня, так что устроились они неплохо. Оке и Тиру поселили в одной комнате, а Герда, которая обычно работала допоздна, разместилась на кухне. Они жили у нее уже больше месяца.
Оке и Тира не доставляли ей никаких хлопот. Днем с ними оставалась Герда, пока Каролина была на занятиях в театральной школе. А по вечерам Герда работала и редко приходила домой до полуночи. Тогда за детьми присматривала Каролина, и она ничего не имела против. Каролина вообще неравнодушна к детям. А Оке и Тира к тому же такие преданные. Каролина чувствует, что они ее любят. Это она по вечерам укладывает их спать и будит по утрам. Герде необходимо высыпаться, ведь она очень поздно приходит с работы.
Вообще для Каролины это было счастливое время. Единственно, что беспокоило ее, это то, что она не могла работать. Хотя Ингеборг и помогала ей как могла. Она часто сидела с детьми, чтобы Каролина могла выкроить время для себя. Она также предложила Каролине приходить работать к ней домой. Но Каролине трудно сосредоточиться вне дома. К тому же ей нужны ее зеркала.
Поэтому нужно было как можно скорее подыскать Герде новое жилье. Она и сама к этому стремилась. Ей хотелось иметь собственный дом, но у нее не было на это средств. Те квартиры, которые она им показывала, были не намного лучше прежней.
Было заметно, что подобная зависимость ужасно тяготила Герду, и она все время стремилась чем-то отблагодарить подруг. В свободное время она старалась как можно больше помогать и всячески им угождать, прибиралась в комнатах, не давая себе ни минуты покоя. И вечно была начеку, постоянно боясь оказаться в тягость. Даже тогда, когда дело касалось детей. Герда не спускала с них глаз и без конца делала им замечания. Каролина часто упрекала ее за это. Тогда она ужасно расстраивалась. И при каждой подобной стычке впадала в задумчивость. Когда Каролина спрашивала ее, в чем дело, она не отвечала. Так повторялось всякий раз. Чаще всего Каролина оставляла ее в покое, но все равно замечала, что Герда постоянно в подавленном настроении.
В койне концов Каролина решила поговорить с ней начистоту.
– Герда, миленькая, скажи, что тебя так сильно тревожит? А то я буду думать, что я во всем виновата.
О нет! Сущие пустяки! Она просто боится, что мало им помогает.
– Но ты ведь знаешь, что это неправда! Нет, здесь что-то другое. И я хочу знать что. Я не отстану, пока не узнаю.
Герда, сгорбившись, сидела за столом. Но вдруг выпрямилась и посмотрела Каролине прямо в глаза. В ее взгляде мелькнуло недоверие. С горечью в голосе она проговорила:
