— Командир, — Олег скривился, — каждый час может оказаться для человека, которого мы ищем, последним. И вы, и мы просто потеряем время. Мы не скажем, ни кто мы, ни откуда родом. Всё упрётся в тупик. Если только вы не прикажете пытать девочек и младшего, — Олег понизил голос. И угадал: на лице офицера промелькнуло отвращение. Он отвернулся и отдал несколько команд.
Олег вздохнул и начал расстёгивать пояс.
* * *
Помещение, куда их привели, было проделано в городской стене — камера три на три метра, без мебели, без окон, без света (он попадал сюда сквозь зарешёченную часть металлической двери), но с работающим вентилятором. В углу стояло ведро. Артур, сунув туда нос, отрапортовал:
— Вода.
— Попали, — сказал Борька, несколько раз пнув дверь. За решёткой возникло лицо солдата, он что-то буркнул и исчез. — И чего теперь делать?
— Сядь и отдохни, — предложил Артур, сам садясь в угол. Олег опустился в другой, Саша села у стены. Оля, устроившись рядом с нею, тихо спросила:
— А что с нами будут делать?
— Полагаю, что ничего, и это самое скверное, — сказал Олег не столько ей, сколько себе. — Пытать, конечно, не будут. Будут кормить, поить, выводить в туалет и на прогулки — и держать здесь, а одновременно с этим выяснять, кто мы и что мы. Скорее всего — поверят в нашу легенду и через три-четыре дня вывезут на границу Венейи и передадут властям. Тогда и начнётся самое интересное… Думаю, там поразятся по-настоящему.
Артур молча, но отчётливо стукнулся затылком о стену. Олег вздохнул:
— Да это мне надо стучаться… Думал, и тут пропрём на голубом глазу. Кто ж знал, что тут нефтепровод, они наверняка за него горой… Ты же говорил, что вся эта канитель как раз из-за нефти.
— Тухлая перспектива, — сказал Артур. — Стратегическое сырьё, всё такое… Просто так не выкрутимся.
Борька ходил и пинал теперь уже стенки, потом присел на корточки и поскрёб пальцами землю. Остальные наблюдали за ним с ленивым любопытством. Мальчишка посмотрел вокруг сердито:
— Ну что, так и будем сидеть, что ли?!
— Можешь полежать, пол тёплый, — Олег вздохнул. — Да-а… Глупая ситуация. С одной стороны — мы в полной безопасности. С другой — хуже некуда.
Едва он это произнёс, как дверь распахнулась, и уже знакомый офицер, возникнув на пороге, нейтральным тоном сказал:
— Кто тут у вас старший-то?
Олег поднялся, отряхнул джинсы. Постоял секунду и, не глядя на остальных, вышел наружу…
…Как ни странно, не было ни конвоя, ни какой-либо охраны. Офицер просто шёл впереди Олега к своей палатке, и мальчишка, краем глаза заметив коновязь с их лошадьми, подумал: а если?.. Изо всех сил ударить ногой в почку, в два прыжка — до коновязи… Нет, глупости. И даже не потому, что, скорее всего, тут же застрелят. Ребят и девчонок — что, бросить?
Около палатки, возле флага, стоял часовой. Подтянувшись, отсалютовал автоматом. Офицер вошёл, небрежно откинув полог. Олег, чувствуя себя очень глупо — следом.
— Садись, — офицер кивнул на раскладной стул, присел сам к столу, на котором были разложены вещи Олега. Налил себе из зашипевшего пузатого сифона воды, плеснул струю во второй стакан, протянул Олегу. — Содовая, пей… — выпил сам, вздохнул: — Как же тут жарко… — Олег, отпив немного (минералку он никогда не любил), молча кивнул. — Моё село стоит на берегу озера. Там водятся рыбы… — он сморщил лоб: — Как это на вашем языке… Большие, сонные, похожие на тарелку…
— Караси? — Олег тоже вздохнул.
— Да, караси… Мы на них охотились с заточенным прутом. Ныряешь и плывёшь над ямами… — офицер улыбнулся. — Я дома не был семь лет. Даже в отпуск не получалось съездить. Мы с женой живём в столице. У меня старшему сыну столько же, сколько тебе. Он воспитанник военной школы.
— Зачем вы мне это рассказываете? — тоскливо спросил Олег. — Чтобы расположить меня к себе? Но вы мне и так нравитесь. И вообще хатты нравятся. Чтобы я рассказал вам правду? Но я говорю правду…
— Да нет… — офицер посмотрел удивлённо. — Я… собственно, я просто говорил. Зачем мне твоё расположение? Хотя… — он придвинул к себе вещи Олега. — Хотя вот тут есть интересная штука, — офицер уже вертел в руках «гном». — Гладкий ствол, большой калибр… И клеймо странное, — он провёл пальцем по тульскому значку — скрещённых молоткам в круге, — не знаю такого. Ваш Вечевой Оружейный Завод клеймит оружие головой оленя, ведь так, кажется? А уж это вообще… — он выложил мобильник. Олег перестал дышать. — Похоже на радиостанцию, — задумчиво добавил офицер, не глядя на мальчишку. И продолжал: — Я видел такие во время стычек на северо-востоке, с островитянами. Переносные. Но они были раз в десять больше и раз в двадцать тяжелее. Цифры, надписи — всё непонятное. Это не наш язык… — он поднял на Олега глаза. — И не ваш.
Олег молчал. Что говорить, он не знал совершенно. Офицер вздохнул:
— Как тебя зовут?
— Олег, — ответил мальчишка. Офицер свёл рыжие брови:
— Как? О-лег? Странное имя. А твоих спутников?
— Я больше ничего не буду говорить, — буркнул мальчишка.
— Завтра утром я должен передать вас представителям Отдела Полевого Дознания, — заметил офицер. — Или отправить с конвоем до границы. Но пока принимать решение на этом уровне — моё дело. И я не могу решить, потому что вы не из Венейи. Кроме языка и внешности вы ничем не похожи на вендов. Вас можно перепутать лишь при невнимательном осмотре или будучи к вам заранее доброжелательно настроенным.
Олег глядел в расстеленный на песке брезентовый коврик и молчал.
— Вы и не островитяне. Что до наших соседей с крайнего юга, из Фангхаста — я их плохо знаю, но совершенно точно у нас с ними один язык и одна письменность. В принципе, я вообще не могу себе представить, откуда вы. Ни единого государства не могу представить вшей родиной.
— Мне нечего вам сказать, — тихо ответил Олег. — Но поверьте — если вы нас не отпустите, то погубите одного человека и очень усложните жизнь нам пятерым. И ещё — мы не шпионы, — Олег умоляюще поднял глаза.
— Тогда всё в сто раз хуже, потому что — кто же вы тогда? — почти доброжелательно и сочувственно спросил офицер. — Тут ведь тьма возможностей. И все неприятные для вас. Ну, например, люди ОПД могут решить, что весь этот глупейший маскарад — приманка, чтобы вами заинтересовались и доставили вас… да хотя бы к конунгу. Лично. А вы совершили бы его убийство.
— Господи… — вырвалось у Олега.
— Ну а как же? — офицер усмехнулся. — А если я отправлю вас на границу — те же вопросы возникнут у вендской Палаты Пламени.
— Резная Изба — это разведка, а Палата Пламени — контрразведка? — спросил Олег.
— Так вы не из Венейи?
— Нет… — выдохнул Олег.
— Да, Резная Изба — гражданская разведка, а Палата Пламени — общая гражданская служба безопасности… Так я могу надеяться услышать правду?
