– Я ворона вижу, он черным крылом
Взмахнул и поднялся за белым орлом…
– Ворон-викинг,
Ворон-викинг! —
отозвались на веслах.
– Я вижу, как в небо они поднялись,
Как спутались когти, как крылья сплелись! —
отозвался с носа Джек, ловко сев вполоборота, а палуба отозвалась:
– Ворон-викинг,
Ворон-викинг!
– Орлиные крылья вороньих сильней,
Орлиные когти вороньих острей —
И падает ворон, орел одолел, —
пел Нэд, щуря глаза в даль моря, —
Он сел на скалу и победу воспел!
– Но ворон оправился, взмыл на скалу —
Страшный удар он наносит орлу! —
Джек в рост поднялся на носу и улыбался:
– Ворона клюв —
Викинга меч!
Орлу он срубает
Голову с плеч!
– Ворон-викинг, —
ухнула палуба, —
Ворон-викинг!
[11]
«Ну что ж, – подумал я, – не худший вариант, если подумать».
А вода, взбитая веслами в пену, бежала за бортом от носа к корме.
* * *
Сергей помог мне застегнуть крючки бригантины.
– Нормально?
– Нормально. – Я подвигал плечами. Спереди тихо посвистели, драккар плавным рывком придвинулся к темнеющему на фоне неба берегу еще ближе. Достав наган, я посмотрел, открыв шторку, донца патронов в барабане.
– Стрелять будешь? – поинтересовался Йенс. – Вроде бы наш брат белый…
– Случай не тот, – пробормотал я, убирая наган. – А ты прав, Йенс. Урса тут мало, потому что своих ублюдков хватает… Вот и проредим их густые ряды.
Драккар неспешно, но уверенно подбирался к берегу. Нэд не хотел рисковать, выслал вперед дозор на лодке для промеров. Своего мастерства эрл Кардиган не преувеличивал – его драккар уверенно шел над мелями, только что не скребя по ним дном, впритирку, но без проблем.
– Пожалуй, я проведу разведку, – подошел ко мне Вадим.
Я покачал головой:
– Пожалуй, я сам ее проведу… Слышишь, Нэд?
Он махнул рукой, подходя:
– Хорошо, но мы не будем ждать, пойдем сразу следом за вами. Если что, – он подозвал одного из своих мальчишек, с рогом на боку, – трубите.
– Не надо, – отозвался я. – Вадим пойдет со мной, а у него свирель. Ждите свистка.
– Хорошо, – Нэд хлопнул меня по плечу, – и удачи. Если тебя сейчас все-таки убьют – то, честное слово, это будет обидно.
– Учту, – усмехнулся я. – Вадим, Йенс, Сергей, Джек – со мной пойдете?
– Это звучит, как вопрос, – проворчал Вадим, наматывая на кулак ремень кистеня и пряча гирьку в рукав.
– Ответ? – хмыкнул я.
Вадим развел руками:
– Конечно – да.
– Два топовых огня справа по борту, – сказали с носа. В самом деле, примерно в трех километрах от нас ритмично покачивались два огня, словно бы висевшие в небе. Раньше, чем я успел это сообразить, Нэд сказал:
– Это в заливе за мысом. Две каравеллы… Знать бы, где третья?
– Если я что-то понимаю, то северней нас, у маяка, – вспомнил я карту Сандры. – И, кажется, форт еще не взят, иначе зарево было бы вполнеба…
В темноте облегченно вздохнула девчонка.
– Пошли, а? – почти жалобно попросил Сергей, поправляя перевязи. – Замотался ждать.
– Лодка подана, прошу, – сообщили серьезно из-под наших ног у борта. – Тут рядом, сползайте, доставим.
– Табань, – приказал Нэд, уже перестав на нас обращать внимание. – Убрать весла, волчары!
* * *
Если бы я был на месте Сатаны, то, получив известие о появлении драккара, первым делом приказал бы караулить именно мели. Но этот парень – кто бы он ни был – судя по всему, оказался типичным американцем: ограниченным, самоуверенным и недальновидным. Скорей всего, он просто не подумал, что «чужак» может вмешаться в местные дела. И почти так же точно, что «гроза Тихого Океана» редко встречался с европейцами.
Когда мы выбрались на берег, начинало светать – только-только, но вполне достаточно, чтобы не сбиваться с дороги. Мы выбрались к речушке, впадавшей в залив. Справа от нас начинались поля, засеянные уже налившейся золотом пшеницей, а кое-где, полосками – кукурузой.
Спереди тянуло дымом – и полевая дорога вскоре вывела нас к сожженному мосту. Точнее, он был сперва сожжен – очевидно, защитниками острова, – а потом наскоро восстановлен, просто положены бревна. На той стороне, за садовыми насаждениями, дымил подожженный маяк. А с этой видны были полдюжины сгоревших и разметанных вигвамов. Несколько человек, перекликаясь, возились около трех больших, поднятых на столбы, амбаров. Три трупа лежали аккуратным рядком около берега, еще пять или шесть – просто разбросаны вокруг в притоптанной траве и пшенице. Вадим тронул меня за рукав и указал глазами на тела двух девчонок, уже безжизненные, распятые между вбитыми в землю кольями. А пацана со всаженным в голову томагавком, обвисшего на веревках у одного из опорных столбов, увидел я сам.
Ну что ж, обычные развлечения для мерзавцев, достаточно сильных, чтобы метнуть топор или «поставить» свою «палку», но недостаточно людей, чтобы иметь совесть.
– Около дюжины, – заметил Джек. Он не сгибал лук, а держал ладонь на рукояти меча.
– Мелочи, – небрежно сказал Сергей. – Надо только взять живыми парочку и никого не упустить… Заметили, кстати: чем больше кто-то увлекается вот такими вещами, тем хуже он сражается.
– Зайдем отсюда, со стороны поля, – приказал я, обнажая палаш и дагу. – Прижмем их к реке. Вадим, Йенс – на вас по одному пленному.
Немец кивнул. Вадим проворчал:
– Да сделаем…
Сейчас он был похож на самого себя – прежнего и ответил мне, когда я ему подмигнул.
Мы спустились с пригорка, из-за кустов на котором наблюдали, и, войдя в посевы, бесшумно заскользили вперед.
Я опередил остальных – просто в силу привычки – и, очевидно, все-таки нашумел. Недостаточно, чтобы серьезно кого-то обеспокоить, но когда я вышел на край, то мальчишка, что-то лопавший из берестяного короба (поразительно похожего на наш, русский, туесок!), смотрел именно в мою сторону. Остальные были повернуты к нам спинами.
Я поймал глазами недоуменный взгляд пацана и, покачав головой, поднес лезвие даги к губам: «Тссс…» Но парень то ли был достаточно храбрым, а скорей просто не мог поверить в то, что появился кто-то более опасный, чем они. Туесок упал на землю (там оказались крупные ягоды). Мальчишка заорал, выхватывая палаш.
