– Есть, – спокойно подтвердил Охэйо. – И много-много-много на него похожих. Я, впрочем, там не был – правду говоря, мне нечего там делать, – но ЕСТЬ.
– Вообще-то, ты не слишком-то похож на Арагорна, – опомнившись, сказал Игорь.
– Ну, я же не он, – спокойно согласился Охэйо. – Зато и бродягой меня никто не обзывает. Короны, правда, тоже никто не поднесет, ну и фиг с ней, не в коронах счастье…
– Кстати, а сколько тебе лет?
На вид Охэйо было лет двадцать, не больше.
– Двадцать, – подтвердил он, словно читая мысли мальчишки. – Тысяч. С мелочью.
– Люди столько не живут, – сказал Игорь, просто от удивления.
– Живут, как видишь.
Игорь попытался представить, как это – прожить двадцать тысяч лет – год за годом, – но ему не хватило терпения.
– А зачем тебе это? – ничего умнее ему в этот миг не пришло в голову.
Охэйо фыркнул:
– Ну, ты и сказал… Разве ты не хотел бы?
– Нет.
Охэйо дико взглянул на него – наверное, второй раз мальчишке удалось его удивить.
– Но почему?
Игорь пожал плечами. В самом деле, как объяснить чужаку всем понятные вещи? Но ведь придется объяснять как-то…
– Понимаешь, человек не может меняться бесконечно, – наконец сказал он. – Рано или поздно, но неизбежно, он становится замшелым консерватором. Опыт сделает его осторожным. Чересчур. Неизбежно. А общество должно жить. И если оно не будет обновляться, оно погибнет.
– Вот как… ради Империи, да? – В голосе прозвучала насмешка.
Игорь твердо взглянул в его глаза:
– Да. А разве у тебя иначе?
– МОЕЙ Империи уже давным-давным не существует. Правду говоря, я – последний, кто еще помнит о ней…
Охэйо сказал это спокойно, как вещь совершенно обычную, но Игорю вдруг стало страшно – просто оттого, что такие вещи БЫВАЮТ. Умом он понимал, что Империи, как и люди, тоже рождаются и умирают, – но примерить такое на себя он не решился. Даже представить ТАКОЕ было слишком тяжело. Вот и живи вечно. Тут с ума сойдешь от одних воспоминаний…
– Как… как это было? – Голос прозвучал глухо, как не его собственный. Знать это Игорю не хотелось, но он был должен.
– Мроо.
Как ни странно, после ответа мальчишка успокоился. Он не представлял, конечно, кто такие эти самые Мроо, но пасть в битве с врагом совсем не так страшно, как медленно сгнить изнутри. Да это и не обязательно – в войне не только пасть, в ней и победить можно…
– Мроо? А кто это? – решил он уточнить важный вопрос.
– Я надеюсь, что ты никогда не узнаешь этого, – спокойно ответил Охэйо. – Мроо – это такие твари, что, дай им хотя бы миллионную долю шанса – они тебя убьют. Здесь их нет и, как я надеюсь, никогда не будет. Они не смогут войти в ваш мир, не изменив его, а сделать это им будет… очень трудно. Кроме того, очень и очень многие не дают им делать все, что только им хочется…
И тут, в самый неподходящий момент, замурлыкал комбрас. Игорь едва не подскочил от неожиданности. Первым его побуждением было – выключить проклятое устройство… но в следующий миг дисциплина взяла верх, и он нажал на кнопку визирования – кто бы это ни был, оставлять его без ответа было бы невежливо.
С маленького экранчика на него уставилось возмущенное лицо Яромира.
– Ты куда пропал? – с ходу спросил он. – Мы все с ног уже сбились!
– Я у Охэйо, – ответил мальчишка. – Очень важный разговор.
– Ты что, офигел? – спросил Яромир. – Охэйо тут, в зале!
– Слушай, я потом тебе все объясню, – Игорь начал злиться.
– У тебя все в порядке? – Яромир встревожился.
– Да все, все! – Игорь поднял комбрас и обвел объективом комнату, чтобы показать – никто не держит его тут насильно.
Охэйо – вот зараза! – широко улыбнулся и даже помахал рукой, отчего глаза у Яромира стали совершенно квадратные. Раньше, чем он успел что-то сказать, Игорь оборвал связь. Сердце у мальчишки колотилось – он уже понимал, что объяснять все это ему придется ДОЛГО.
– Зачем? – наконец, спросил он. Он не уточнил, но Охэйо и сам догадался, о чем идет речь.
– Мне нравится удивлять людей – такой ответ тебя устроит?
Игорь помотал головой. В его представлении последний герой погибшей Империи был кем-то вроде… да, вроде того же толкиеновского Мэглора из «Сильмариллиона» – мрачным и немного ненормальным витязем с печатью проклятия на челе. Охэйо, однако, никак не походил на витязя – впрочем, и на беззаботного болтуна он не походил тоже. Боги, как же наивно было думать, что впереди будет только ПОНЯТНОЕ…
В голове у него крутилась куча вопросов, и он даже не знал, какой задать, – за что ни возьмись, все казалось потрясающе важным. Он даже на секунду задумался: а что, если попробовать отвести ЭТОГО Охэйо хотя бы к полковнику?
– Как ты попал сюда? – наконец спросил он. Самое важное, безусловно, было – это.
Охэйо искоса посмотрел на него. Видимо, вопрос ему понравился.
– Правду говоря, сюда попал не я, а Анхела – я такого не умею… Я – как это сказать? – лишь ее попутчик. Иннка, кстати, тоже…
– Кто?
– Иннка Келлихаанс. Ты ее видел только что… Та девушка, о которой ты сказал.
– Так, значит, Анхела – не она? – голова у мальчишки закружилась. В мире не столь развитом Иннка могла бы сойти за небольшого бога. А Анхела… – А Иннка – она кто?
– Симайа.
Это слово ничего не говорило Игорю, и мальчишка вновь помотал головой.
– Кто?
– Знаешь, это долго объяснять. Если коротко и как нельзя проще – то есть существа, а есть Сущности. Вы тоже когда-нибудь станете… ну, не такими же, конечно, но похожими. Этого не избежать. Пусть даже у вас все будет по-другому…
– Почему?
– Ваш мир – отчасти магический. Наверное, вы не задумываетесь об этом, но это – правда. Вы владеете Силой, а на родине Иннки – кстати, она и моя тоже – эту возможность пришлось СОЗДАВАТЬ. В каком-то смысле, вам повезло больше. В каком-то – нет. Ведь СОЗДАТЬ способность гораздо почетнее, чем ОВЛАДЕТЬ ею…
Эта фраза задела мальчишку. Игорь привык считать, что Империя – лучшее не только из того, что есть, но и из того, что может быть. Пусть это не всегда согласовалось с логикой, но он считал так, и все тут.
– То-то вы все сидите у принца в посольстве, как тараканы за печкой, – это прозвучало довольно-таки зло, но Охэйо не обиделся:
– Мы здесь просто гости, у нас нет тут никакой цели – разве что отдохнуть немного и посмотреть на новый мир… И потом – вот ты, например, можешь надавать люлей, – Охэйо обращался с терминологией лицеев с невероятной небрежностью и знанием дела, – почти каждому, кого встретишь. Но это же не значит, что ты только этим и занимаешься?
