Несмотря на свой внешне мирный вид, поселок колонистов мог много чем удивить незваных гостей. Начать с того, что почти все дома в нем были на каменных фундаментах, а узенькие оконца в полуподвалах ну очень походили на амбразуры. В каждом доме было оружие – и не только привычное охотничье, но и самое настоящее боевое, причем владеть им, так или иначе, умели все. Под несколькими совершенно неприметными с виду домиками скрывались настоящие бункеры – с железобетонными перекрытиями, с фильтрами, способными задержать любой отравляющий газ, – никаких иллюзий насчет благородства противника у землян давно не было, все слишком хорошо помнили времена Серых Войн и усвоили данные о Чужих, за последние три года доставленные разведчиками. О таких мелочах, как окружавший поселок двойной забор из стальной сетки и натыканные повсюду вокруг него датчики, не стоило и говорить – врага они остановить не могли, но от визитов любопытной местной живности помогали отменно. Сейчас же, с приходом профессиональных военных – с ракетными установками, с дюжиной боевых машин, – поселок мгновенно превратился в настоящую крепость.
Борька, как ни странно, был одновременно разочарован и напуган. Разочарован, естественно, тем, как быстро все закончилось и что ему не довелось участвовать в потехе. Умом он понимал, что за этой неожиданной быстротой стоят десятки лет самоотверженной работы земных конструкторов и годы не менее упорной учебы тех, кто применял их технику по назначению, но сердцу-то не прикажешь, оно рвалось в бой и требовало покарать наглых пришельцев по старинке – чуть ли не зубами порвать, а лучше перестрелять их всех, так эффективней и надежней…
Но при всем при том мальчишке было страшно. В свои годы он не так уж хорошо разбирался в военном деле, но самые основы уже знал и понимал, что прикрытую надежной ПВО позицию – их поселок, в данном случае – положено давить танками или просто разбивать в пыль артиллерией, а смотреть, как все, построенное здесь за четыре года, превращается в эту самую пыль, ему ну совершенно не хотелось.
На какое-то время – примерно на полчаса – установилось затишье. Враг вовсе не отказался от своих намерений – челноки заходили на цель волна за волной, но теперь они опускались за лесом, вне зоны досягаемости ракет.
Борька заметил, как несколько крохотных – по два-три человека – группок егерей канули в этом самом лесу – разведка на войне дело самое первейшее. Враг, силы и намерения которого известны, – это уже не враг, а материал, который понятно как бить. Мальчишке тоже хотелось пойти с ними – и не в разведку, а в самую настоящую атаку – такого враги уж точно не ожидали! – однако ускользнуть от внимательного взора отца, хорошо знавшего авантюрные наклонности отпрыска, было совершенно нереально. Юнармейцы-пионеры были рассеяны среди взрослых защитников, среди родни: действовать отдельным отрядом им не разрешили, хоть они и были к этому подготовлены. Именно потому, что рисковать не стоило – мало ли, что придет в голову мальчишкам, да еще разгоряченным видом падающих машин врага…
…Вторая атака Чужих тоже не стала неожиданной – по крайней мере, прежде, чем в воздухе завыли мины, зазвучала сирена – и все, кто еще не был в окопах или укрытиях, успели спрятаться. Стреляли Чужие неточно – по квадратам, как говорится, – но все равно даже в окопе было очень страшно. От прямого попадания мины окоп не поможет – а сидеть и ждать, когда тебе на голову грохнется смертоносный «гостинец», изготовленный бог весть на какой планете каким-нибудь затурканным рабом, было слишком тошно.
Какого калибра мины, мальчишка, разумеется, не знал, но взрывались они гулко и мощно, земля под ногами подскакивала, а воздух больно бил не только по ушам, а по всему телу. Над головой то и дело противно визжали осколки, так что высовываться особо не хотелось. Тем не менее мальчишка высунулся – на пару секунд, пока железная рука дяди Антона не утянула его вниз.
– Сиди, береги уши!
Борька успел заметить, как от прямого попадания мины взлетела крыша соседнего дома. Несколько домов уже горели – не слишком, надо сказать, жарко, выпуская лениво клубившийся белесый дым.
Мальчишка ощутил, как откуда-то из глубины души поднимается почти незнакомое ему доселе, темное, страшное чувство: НЕНАВИСТЬ. Все ночные раздумья и сомнения отступили – их сменила ненависть к этим вот незваным гостям, спокойно и равнодушно уничтожавшим весь его мир. К ненависти примешивалось оставшееся с ночи недоуменное удивление – зачем, кому помешал маленький переселенческий поселок? За что их всех приговорили к смерти? А в том, что Чужие явились сюда просто убить всех землян, сомнений не оставалось – прорвавшаяся к планете разномастная эскадра не предъявила землянам никаких требований, а запущенные ею штурмовые челноки сразу же принялись палить из плазменных орудий и швырять бомбы… И, должно быть, не только здесь!
Ненависть к незваным гостям испытывал, как оказалось, не он один. Когда по цепи окопов покатилось предупреждение о появлении врага, в нем звучал не страх, нет – в нем звучал едва сдержанный, нетерпеливый гнев.
Вновь осторожно высунув голову из окопа, мальчишка, наконец, заметил врага – крохотные пока что темные фигурки. Борька приложил к глазам одолженный у дяди Антона бинокль – сейчас так делали многие, стараясь понять, с кем свело их недоброе военное счастье.
В первый миг мальчишке показалось, что на него движутся… орки из известной всем старинной книжки «Властелин колец» – закованные в черное железо, гориллоподобные фигуры в шипастых шлемах. Лица – темнокожие, с вывернутыми ноздрями – были тоже самые что ни на есть орочьи, вот только в руках эти уроды держали, увы, не ятаганы, а незнакомое Борьке оружие с короткими и толстыми стволами – должно быть, знаменитые плазмометы. Было их очень много – наверное, тысячи, двигались они с равномерной, безжалостной неторопливостью, явно рассчитанной на психологический эффект.
Вот только землян напугать было трудно – там и сям захлопали снайперские винтовки, и враги начали падать, словно марионетки с обрезанными нитями. В поселке очень многие умели отлично стрелять из оптики и промаха не давали. В каком-то смысле защитникам поселка повезло – на них вышли не почти неуязвимые для обычных пуль дайрисы, не нэйкельцы, привыкшие давить врагов огнем своей жуткой биомеханической техники, не страшные своей неотступной методичностью и холодной отвагой сторки, даже не свирепые наемники-скиутты, почти непобедимые в рукопашном бою, – на них вышли джаго, славные в Галактике лишь своим умением давить врага количеством. Но в другом смысле – не повезло, нет. Скиутты и даже сторки могли бы пощадить хотя бы женщин и детей, у них было свое понятие Чести. Джаго тоже пощадили бы их, но совершенно с другой целью. Кое-что Борька проходил в школе, кое о чем ему с гневом и презрением говорил отец, и мальчишка понимал, что попадать в плен к джаго живыми нельзя. Мертвыми тоже нежелательно – эти твари ели убитых ими, надеясь, что их сила перейдет к ним. Для землянина такое звучало дико, но большинство джаго – озлобленных, не получавших почти никакого образования – были самыми настоящими дикарями, пушечным мясом не только для своих более продвинутых союзников, но даже и для собственных безжалостных и грозных владык. Боевых машин у них, к счастью, не было – они не вошли бы в обычные челноки, – но в задних рядах строя там и сям виднелись гротескные, похожие на трехногие шагающие колоды, фигуры киберстрелков.
