Выдержка из электронного издания «Расы Местной Зоны.
Справочник для учебных заведений не-людей».
Издание 200 г. Галактической Эры.
Луна. Русская Империя. Звездный Порт.
…Шэни давно тяготились зависимостью от своих соседей. Это была именно зависимость. Ограничение на космические полеты эта самоуглубленная раса восприняла достаточно спокойно, космосом цивилизация шэни внезапно «переболела» около трех веков назад. Хотя у них сохранялись и космофлот, и даже несколько планет-колоний и немало лун, ни на что большее Брэссудза не претендовала, а проблемы, занимавшие шэни, были настолько обращены в их внутренний мир, что большинству рас они казались и вовсе беспроблемным – или совершено окостеневшим – сообществом оторванных от насущных реалий мира странноватых особей. Но шэни претила агрессивность Четырех Рас и их готовность брать силой то, что им не принадлежит. Кроме того, сторки нередко не гнушались захватом шэни в рабство, да и остальные высоко ценили таланты шэни в области различных теоретических наук и ставили их себе на службу незамысловатым путем: опять же силой.
Появление на «галактической арене» землян шэни сперва напугало. Новые обитатели космоса были агрессивны, нетерпеливы, упрямы – короче, обладали всеми теми качествами, которые были неприемлемы для мировоззрения шэни. Тем больше было их удивление, когда выяснилось, что земляне как-то сочетают со всем этим уважение к любой расе, не задевающей их интересов. Первые контакты, состоявшиеся во втором году Экспансии (по земному летоисчислению), удивили флегматичных шэни донельзя, как никто не удивлял их уже давно. Удивление переросло в благодарность, когда земляне вдруг решительно стали вступаться за шэни в конфликтах с соседями. Благодарность, зревшая достаточно долго, что типично для шэни, наконец переродилась в твердое стремление помочь землянам в надвигающейся войне и самим обрести долгожданный покой (не «свободу», этим словом шэни, будучи всегда и везде свободными внутренне, не оперировали) в полной независимости от угнетателей. Наверное, если брать старые земные аналогии, примерно то же ощущал привыкший к побоям старших ребят талантливый, развитой, но слабый мальчик, за которого вдруг решительно вступился подошедший незнакомый парень – может, и не слишком умный, но справедливый, сильный и добрый.
Благодарность не только на словах. Благодарность, толкающая – вопреки всему накопленному прежнему опыту, призывающему к осторожности, вопреки просто-напросто рассудку! – слабого малыша в драку плечом к плечу с тем, кто заступился…
…К сожалению, попытка не удалась. Новорожденный флот шэни был разгромлен, земляне оттеснены от зоны союзников – и на Брэссудзу высадились полчища карателей, разозленных и удивленных поведением «водорослей», как кое-кто называл шэни. Активно воевать на поверхности родной планеты шэни не осмеливались, так как это окончательно разрушило бы привычный мир…
Ааанло Мит Хаанто Семнадцатая была одной из тех немногих – относительно немногих, впрочем – шэни, которые оказали врагам активное сопротивление. Ей не повезло. Отряд, в котором женщина сражалась (и в составе которого было с десяток землян и существ других рас), был разбит, сама она – пленена. Все это Борька выслушал без особого внимания, если честно – его интересовали сейчас совсем другие вещи.
– А Витька где? – спросил он, едва шэни замолчала.
– Не знаю, – покачал головой Олег. – Когда ахнуло, я ему крикнул: «Беги!» Он побежал. А ты упал, я и задержался… Будем надеяться, что он спасся.
– Из-за меня ты в плену остался, – убито ответил Борис.
Олег покривился:
– А, зола. Плюнь.
– Нет, все равно… Ты стоял и смеялся, когда вокруг ракеты рвались, а я… я…
– Я… не от храбрости, – с усилием сказал Олег и спрятал глаза. – Я, наверное, наоборот. От страха. Я думал – может, наши меня сейчас убьют, и тогда я не в плен…
– Да уж, – пробормотал Борька, отворачиваясь. – Повезло нам. Как утопленникам. Ладно, не жалко – лишь бы Витька спасся…
* * *
…Витька не убежал далеко. Тот самый взрыв, который контузил Борьку, отшвырнул его в овражек, почти доверху засыпанный какими-то вспоротыми упаковками, и сильно оглушил. Сверху навалило разного мусора и сора…
Когда мальчишка, придя в себя, выбрался из оврага, то первое, что он понял, было: Чужие ушли. Все, кто остался жив.
Вторым было то, что Борьку и Олега они забрали с собой.
Витька пришел в неописуемый ужас от своего нечаянного предательства. Он вскинул голову к небу и закрыл лицо руками, скуля:
– Ребята… я не хотел… ребята… я случайно… ребята… вернитесь же…
Он – тут, Чужие ушли. А друзья – там, во вражеском корабле, в плену!!! И как теперь жить дальше?!
Почувствовав чье-то присутствие, он быстро опустил руки. И увидел, что к нему приближаются не меньше сотни – настоящая толпа! – Чужих. В основном это были джанеты, но не только. Они быстро и целеустремленно двигались к мальчишке.
Витька почти обрадовался тому, что сейчас неизбежно должно было случиться. Все справедливо. Он бросил друзей и теперь погибнет в бою после победы, как после победы попали в плен они. Нагнувшись, мальчишка схватил – вокруг валялись горы этого добра – не очень удобную, не под человеческие руки, винтовку… а когда распрямился, то почти выронил оружие себе на ноги.
Чужие остановились метрах в пятидесяти от него. Они бросали оружие – далеко в сторону. И кто-то кричал на довольно правильном русском:
– Человек, мы сдаемся! Человек, не стреляй! Человек, мы сдаемся! Человек, вы победили! Мы в плен, человек! Не убивай нас, человек! Мы сдаемся! Сдаемся! Сдаемся!
В первую секунду мальчишка не понял сказанного, словно говорили не на его родном языке. Во вторую – не поверил тому, что понял.
А потом – рассмеялся. Презрительным, негромким смехом. И, вскинув винтовку стволом на плечо, оглядел Чужих.
Они вторглись на планету, жители которой и в мыслях не держали с ними воевать. Они сожгли его, Витьки, родной поселок. Сколько они убили людей… И вот они стоят перед ним, Витькой, и они боятся его – Витьки. Потому что земляне победили.
И он не хочет в них стрелять. Слишком велико презрение.
– Марш вперед! – сказал он громко, но без срыва, скорей презрительно. Увесисто кинул винтовку стволом в ладонь, и множество взглядов проводило ее ствол со страхом.
И кивнул туда, куда надо было идти…
…Передовой гусарский дозор встретил мальчишку, гнавшего перед собой – покорным стадом – больше сотни вражеских солдат нескольких рас, через три часа.
Ни в какие отчеты этот случай не попал, так как был далеко не единичным.
* * *
Второй раз в жизни Борька не мог уснуть.
Но в первый раз он не спал перед боем, когда готовился защищать родной поселок. А сейчас… сейчас он был пленным. Пленным у проигравшего врага.
