Джон Кирби уже не пытался играть и скрывать тот ужас, с
которым он смотрел сейчас на Мейсона.
– Джон, – тихо проговорила его жена, – ты все это натворил?
– Я отвез девушку к дому доктора Бэбба, – чуть сдавленно
произнес он, – но у тебя нет причин для беспокойств, дорогая. Эта девушка не
совершала противозаконных действий. Она вне подозрения, и, несмотря на мрачные
прогнозы мистера Мейсона, она и останется вне подозрений. Возможно, им удастся
доказать, что она заходила в кабинет доктора Бэбба, но это все, что они смогут
доказать, и не надо забывать об этом.
Мейсон стоял, расставив ноги на уровне плеч, засунув сжатые
кулаки в карманы брюк, и сердито смотрел на Кирби.
– Вы выбрали самое дорогое развлечение – врать своему
адвокату. Если бы вы сказали мне правду вчера днем, я, вероятно, был бы в
состоянии избавить вас от массы неприятностей, которым еще предстоит случиться.
– Какие еще новые неприятности? – спросил Кирби. – Да, у
меня неприятности, Мейсон, но совсем не те неприятности, о которых вы думаете,
и я совсем не так глубоко запутался, как вы себе представляете. Запомните, я
занимаю достаточно высокое положение в этом городе! У меня есть влиятельные
друзья. Я могу начать дергать за множество политических ниточек, если мне
потребуется помощь.
– Уверен, что можете, – ответил Мейсон. – Именно поэтому
окружной прокурор и начал играть с вами в кошки-мышки, решив дождаться того
момента, когда вы окончательно клюнете на наживку. Возможно, это произойдет,
как только они срисуют пальчики Норы Логан с вашей машины. Возможно, они
сначала попытаются задержать Нору Логан и захотят услышать ее рассказ.
– Они не услышат ее рассказ, – заявил Кирби.
– Не обманывайте хоть самого себя, – сказал Мейсон, – они
заставят ее говорить.
Кирби в ответ упрямо качал головой:
– Если они ее и задержат, она будет молчать, она не скажет
им ни слова. Не ради меня, ради безопасности Ронни.
– Нет, она не будет молчать, – заверил Мейсон. – Вы сами
выбили из-под ее ног твердую почву. Вы посоветовали ей придерживаться вашей
версии о том, что вы ее подобрали на дороге. Стоит ей рассказать это, и она
пойдет ко дну. У полиции появятся неопровержимые доказательства. Они обвинят ее
в убийстве. И вас обвинят как соучастника в убийстве.
Кирби взъерошил волосы пальцами:
– Черт возьми! В чем же тут дело… Каким образом они узнали,
что она зарегистрировалась в мотеле?
– Тем же самым образом, каким они узнают о многих других
моментах, – говорил Мейсон. – С помощью добросовестной и напряженной работы.
Итак, что вы от меня ждете в данный момент? Хотите ли вы, чтобы я защищал ваши
права, или мне можно уйти прямо сейчас, а потом прислать вам счет за уже
оказанные услуги?
– Боже праведный, нет! Не уходите! – вмешалась миссис Кирби.
– Мистер Мейсон, вы должны представлять Джона, и вы должны попытаться сделать
так, чтобы никто не узнал историю рождения Ронни. Вы представляете, что может
произойти, если об этом узнают газетчики? Ронни очень чувствительный и ласковый
малыш. Он считает нас своими настоящими родителями, и он, конечно же, уверен,
что мы защитим его от любых неприятностей, как своего сына. Если вдруг он
узнает, что его усыновили… Знаете, я бы предпочла сказать ребенку, что его
усыновили, когда он уже будет достаточно взрослым… А лучше не говорить об этом
вовсе. Это ужасно – лишить ребенка ощущения, что он с настоящими родителями!
– Вам следовало подумать об этом шесть лет назад, – напомнил
Мейсон, – когда вы решили перехитрить закон.
– В нашей шкуре может оказаться совсем не так много людей, –
подхватил Джон Кирби. – Я узнал о докторе Бэббе от друга… он президент банка. Я
могу сказать вам одно – если об этом узнают газетчики, то на плечи окружного
прокурора ляжет такой груз неприятностей, что он пожалеет, что заварил всю эту
кашу.
– Ох! – вздохнул адвокат. – Это даст окружному прокурору
возможность вашего, и не только вашего, публичного раскаяния. Это даст ему шанс
выждать, пока бесстрашная пресса будет рубить направо и налево, так чтобы щепки
летели. И вот еще что я хотел бы уточнить. Кирби, вы можете держать свой рот на
замке? Когда полиция вернется, чтобы вас арестовать, вы можете им сказать, что
уже обо всем с ними переговорили и не желаете все это больше обсуждать?
– Могу, если вы считаете, что так будет лучше, – ответил
Кирби. – Но я по-прежнему думаю, что…
– Я знаю, что именно вы думаете, – сообщил Мейсон. – Но у
меня нет времени спорить с вами. Я очень спешу. Мне надо предпринять некоторые
шаги, чтобы защитить интересы вашего сына.
– Сделайте это, мистер Мейсон, и пришлите нам счет, – тихо
произнесла миссис Кирби. – До тех пор, пока Ронни в опасности, мы должны
сделать все возможное, чтобы защитить его.
– Хорошо, – ответил Мейсон, глядя на нее, – мне надо будет
поговорить с Норой Логан. Я сказал ей, что я не в том положении, чтобы
советовать ей. Я предложил ей обратиться к адвокату. Очень надеюсь, что она
именно так и поступила. Я считаю, адвокат подскажет ей не раскрывать рта до
того момента, как мы узнаем больше об остальных фактах этого дела, о том,
какими фактами они располагают против нее. И вот еще что, – произнес Мейсон,
вновь поворачиваясь к Кирби. – Я хочу еще раз задать вам этот вопрос и
напомнить, что безопасность и благополучие вашего сына будут зависеть от вашего
ответа. Вы назначали встречу с доктором Бэббом на вечер понедельника?
– Нет, не назначал.
– Ваше имя попало в книгу регистрации визитов. Каким
образом?
– Я не записывался к доктору на прием.
– Но ведь имя «Логан», – торопливо произнесла миссис Кирби,
– стояло рядом с «Кирби». Возможно, именно эта девушка назначила встречу с
доктором?
– Это именно то, что мне необходимо выяснить. Кто-то из вас
лжет. Она тоже заверила меня, что не договаривалась с доктором о встрече.
Поэтому я и спрашиваю, а не договаривались ли вы.
– Мистер Мейсон, – Кирби перехватил взгляд адвоката, – я
свалял дурака. Я старался обманывать вас тогда, когда мне следовало быть
честным. Но в данном случае я говорю вам чистую правду. Я не договаривался с
доктором Бэббом о встрече. И у меня не было личного контакта с доктором Бэббом.
Я разговаривал исключительно с Норой Логан. Я боялся разговаривать с доктором,
потому что… потому что боялся шантажа. Я и сейчас не уверен, что все это не
шантаж.
– И я тоже, – согласился Мейсон. – Но мне кажется, я знаю,
что следует делать. Когда полицейские явятся арестовать вас по подозрению в
убийстве, скажите им, что вы уже сделали свое заявление и не собираетесь менять
в нем ни слова.
– Кажется, вы действительно считаете, что они собираются
меня арестовать.
