– Она полностью израсходовала бензин на автостраде?
– Полностью, именно на автостраде. Она нашла место, где
можно было свернуть, и аккуратно припарковала машину.
– И что случилось потом?
– Затем она пешком дошла до бензоколонки.
– Она не останавливала попутку?
– Нет. Она отъехала от колонки всего полмили или около того,
и она немного побаивалась садиться в машину к незнакомым людям.
– Но с вами она чувствовала себя спокойно?
– Да. Она даже объяснила почему. Когда она двинулась к
бензоколонке, она шла по тропинке чуть в стороне от обочины, но когда она купила
канистру с бензином, пусть всего на один галлон, канистра быстро показалась ей
тяжелой, и поэтому она очень скоро вернулась на трассу. Она сказала, что
почувствовала усталость, а мое появление успокоило ее. Она сказала мне, что я
показался ей… э-э… славным малым – неплохой комплимент из уст молодой женщины,
такой, как она. Поверьте мне, она классная дамочка по многим параметрам.
– И что же дальше? – спросил Мейсон.
– Ну, так вот, я никак не мог придумать, что, черт возьми,
предпринять дальше. В моем автомобиле сидит девушка, у которой только что
украли ее машину. Сумочку тоже украли, причем вместе с водительскими правами,
кредитной карточкой, карточкой социального страхования…
– Вы спросили, как ее зовут? – спросил Мейсон.
– О да, мы познакомились. Поймите меня правильно, мистер
Мейсон, я просто пытаюсь пересказать вам все так, как оно и произошло.
– Так как ее зовут?
– Лоис Вагнер.
– Она работает? Замужем? Не замужем?
– Ну, я так понял, что замужем она была, но развелась. Она
весьма сдержанно рассказывала о своей личной жизни. Исходя из ситуации, я не
чувствовал, что на нее следует давить, чтобы получить ответ. Понимаете, мистер
Мейсон, совсем немного времени нужно, чтобы проехать несколько миль в поисках
машины, и… я полагаю, мы с ней разговаривали в общей сложности минут
десять-пятнадцать. Я посоветовал ей заявить в полицию и дать точное описание
машины, но она отказалась, сказав, что не хочет никуда обращаться. После чего я
спросил, есть ли у нее идеи, как поступить дальше. И она совершенно четко
ответила, что ни малейших идей. Я спросил, есть ли у нее в городе друзья, и она
ответила, что не знает ни единой живой души. Тогда я сказал: «Вот что, юная
леди, я не могу позволить вам бродить ночью». Она напомнила мне, что у нее нет
денег, а я ответил, что, как бы то ни было, я не могу допустить, чтобы она
бродила ночью по дороге и тряслась от страха.
– Понятно, – сухо заметил Мейсон.
– Конечно же, мистер Мейсон, я улавливаю отчетливые нотки
скептицизма в вашем голосе. Должен отметить, я чувствовал себя в тот момент
точно так же. Нашей поездке, до самого ее завершения, сопутствовало неприятное
ощущение, что все это – какая-то неведомая мне игра, в которой она является
наживкой или приманкой и… Видите ли, я кручусь в бизнесе, который вынуждает
устраивать и оплачивать множество банкетов то тут, то там, и я частенько не
знаю заранее, когда мне потребуется отправиться в поездку, поэтому я постоянно
держу при себе весьма значительную сумму наличных денег.
– Что вы понимаете под «значительной суммой денег»? –
спросил Мейсон.
– Ну вот, я всегда прячу в коробке с колодой карт
тысячедолларовую бумажку, и у меня с собой бумажник, в котором лежит от семи до
пятнадцати сотен долларов. Я стараюсь, чтобы четыре-пять сотен были при мне
постоянно.
– Понятно, – сказал Мейсон. – Значит, прошлой ночью у вас,
как обычно, были при себе деньги?
– Конечно.
– И как много?
– Где-то порядка двух сотен долларов. Ну и вот, как бы то ни
было, я отвез девушку в мотель и сказал владельцу, что хочу снять для нее
комнату, и… Ну, в общем, он отказал мне.
– Почему?
– Осторожный человек, я полагаю. Конечно же, обычные
дурацкие мысли об одинокой девушке, которую проводил в мотель мужчина старше
ее, и… Да будь он проклят! Там висело объявление: «Свободные места». Да они и
были, что ясно как божий день! Но все равно у него хватило наглости заявить
мне, что свободных-то мест у них как раз и нет. Что все свободные места заняты
согласно предварительным заявкам.
– И как вы поступили?
– Ну, я объяснил мисс Вагнер, что… сложилась весьма
щекотливая ситуация.
– Продолжайте, – сказал Мейсон.
– Тогда она предположила, что если я зарегистрирую нас как
мужа и жену, то проблем с номером не возникнет. И что она останется, а я могу
ехать. Она молодчина, что касается выдумки. Конечно же, она была крайне
расстроена кражей машины, сумочки, личного багажа и всего остального, но она
являла образец собранности и понимания и волновалась, что задерживает меня, что
представляет собой ужасную обузу.
– Сколько было времени? – спросил Мейсон.
– Где-то около полуночи. Наша вечеринка закончилась сразу
после одиннадцати, и, я полагаю, было около полуночи.
– Хорошо, – перебил Мейсон, – итак, она предложила вам
зарегистрироваться как муж и жена. Что вы сделали?
– Я поехал к следующему на пути мотелю, «Бьюти Рест». Я
въехал на территорию мотеля и сказал, что хочу остановиться на ночлег.
Менеджер, окинув нас быстрым взглядом, произнес: «Двадцать долларов». Так что я
быстро и легко все оформил.
– Как вы зарегистрировались? – спросил Мейсон. – Под своим
настоящим именем?
– Нет, не под своим, мистер Мейсон. Поскольку ее фамилия
Вагнер, я зарегистрировал нас как мистера и миссис Джон Вагнер, и, раз уж я
забыл вовремя спросить, из какого она города, я внес в книгу постояльцев
первое, что пришло мне в голову, – Сан-Франциско, Калифорния; адрес я просто-напросто
придумал. И поскольку требовалось сообщить номер автомобиля и его марку, я
написал… первые три буквы своего собственного номера плюс первую цифру. Затем я
схитрил и приписал две цифры своего телефонного номера. В этот момент я
засомневался в том, что поступаю разумно.
– Я прекрасно вас понимаю.
– Ну так вот, мистер Мейсон, я был уверен, что поступаю если
и неразумно, то, по крайней мере, правильно, хотя и не покидали мысли, что,
возможно, меня заманивают в ловушку. Но ничего ужасного тем не менее не
произошло. Я заплатил за номер в коттедже, менеджер проводил нас и показал
домик, я припарковал машину и пожелал мисс Вагнер доброй ночи. Я еще раз
предложил ей заявить о краже в полицию, но она ответила, что с полицией не
стоит связываться и на то есть свои причины, о которых она не может мне
рассказать, и что она не хочет, чтобы полиция или кто другой совал свой нос в
это дело. Так что я дал ей десять долларов, пожелал еще раз спокойной ночи и
направился домой.
