В другой витрине толстяк в фартуке мясника резал младенцев.
Это была наглядная пропаганда общественной благотворительности.
— Вот на что уходят деньги, — сказал Колен. —
Убирать все это каждый вечер стоит, наверно, очень дорого.
— Но ведь младенцы ненастоящие! — с тревогой
сказала Хлоя.
— Как знать? В общественных благотворительных
заведениях младенцев навалом… — сказал Колен.
— Мне это не нравится, — сказала Хлоя. — Прежде
таких ужасных витрин не было. Я не считаю, что это шаг вперед.
— Не важно, — сказал Колен. — Это ведь
действует только на тех, кто и без того верит в подобные глупости.
— А это что такое? — спросила Хлоя.
В витрине было выставлено гладкое, круглое, как шар, брюхо
на колесах с резиновыми шинами. А под ним надпись: «И на вашем не будет
складок, если вы его погладите Электрическим Утюгом».
— Да ведь я его знаю!.. — воскликнул Колен. —
Это брюхо Сержа, моего бывшего повара! Как оно здесь очутилось?
— Какая разница, — сказала Хлоя. — Стоит ли
горячиться из-за этого живота? К тому же он такой огромный…
— Но Серж так хорошо готовил!..
— Пошли отсюда, — сказала Хлоя. — Я не хочу
больше смотреть витрины. Мне это не нравится.
— Что же мы будем делать? — спросил Колен. —
Может, выпьем где-нибудь чаю?
— О!.. Сейчас не время… и вообще, я это не очень люблю.
Колен вздохнул с таким облегчением, что подтяжки его
затрещали.
— Что это за звук?
— Я наступил на сухую ветку, — покраснев, объяснил
Колен.
— Не пойти ли нам погулять в Булонский лес? —
предложила Хлоя. Колен с восторгом посмотрел на нее.
— Отличная мысль! Там сейчас никого нет. — Хлоя
покраснела.
— Я не из-за этого. К тому же, — добавила она
мстительно, — мы будем ходить только по главным аллеям, чтобы не промочить
ноги.
Она взяла его под руку, и он слегка прижал к себе ее локоть.
— Пойдем по подземному переходу, — сказал он.
Вдоль всего перехода с обеих сторон тянулись огромные
вольеры, где Городские Уборщики держали запасных голубей для Скверов и
Памятников. Там находились также питомники для воробьев и питомников для
воробушков. Люди избегали пользоваться этим переходом, потому что все эти птицы
махали крыльями, и от этого возникал невероятный сквозняк, вздымавший белые и сизые
перышки.
— Они что, вообще никогда не перестают
трепыхаться? — спросила Хлоя, надвигая на лоб меховую шапочку, чтобы ее не
унес ветер.
— Они все время меняются, — сказал Колен.
Он никак не мог справиться с развевающимися полами своего
пальто.
— Давайте пройдем поскорее мимо клеток с голубями.
Воробьи не поднимают такого ветра, — сказала Хлоя, прижимаясь к Колену.
Они прибавили шагу и вышли из опасной зоны. Облачко не
последовало за ними под землю. Оно избрало кратчайший путь и уже ждало их у
выхода.
XIV
Темно-зеленая скамейка оказалась сыроватой, но по этой аллее
почти никто не ходил, и им было тут неплохо.
— Вам не холодно? — спросил Колен.
— Нет, из-за облачка, — ответила Хлоя. — Но…
все же я могу к вам придвинуться.
— О!.. — вырвалось у Колена, и он покраснел.
Ощущение было удивительное. Он обнял Хлою за талию. Шапочка
была у нее надета набок, и у самых его губ оказалась копна блестящих волос.
— Мне хорошо с вами, — сказал он.
Хлоя ничего не сказала в ответ. Она только учащенно задышала
и незаметно еще плотнее прижалась к нему.
Колен говорил ей теперь почти в самое ухо.
— Вам не скучно? — спросил он.
Она покачала головой, и Колену удалось, воспользовавшись ее
движением, еще к ней приблизиться.
— Я… — шепнул он ей прямо в ухо, но в этот момент она
как бы случайно повернула голову, и Колен поцеловал ее в губы. Это длилось
недолго. Зато в следующий раз получилось уже куда лучше. И тогда он уткнулся
лицом в волосы Хлои, и так они сидели, не говоря ни слова.
XV
— Как мило, что вы пришли, Ализа, — сказал
Колен. — Но вы будете единственной девушкой…
— Не важно, — сказала Ализа. — Шик не против.
Шик это подтвердил. Но, по правде говоря, голос Ализы был не
очень веселым.
— Хлои нет в Париже, — сказал Колен. — Она
укатила на три недели на юг со своими предками.
— Так ты, наверно, очень несчастен.
— Что ты! Я еще никогда не был так счастлив! —
сказал Колен. — Я как раз хотел вам объявить о нашей помолвке…
— Поздравляю, — сказал Шик. Он старался не глядеть
на Ализу.
— Что с вами происходит? — спросил Колен. —
Похоже, где-то заело.
— Все в порядке, — сказала Ализа. — Просто
Шик глупый.
— Да нет, — запротестовал Шик. — Не слушай
ее, Колен. Ничего не происходит.
— Вы говорите одно и то же, но не согласны друг с
другом, — сказал Колен, — значит, кто-то из вас врет, а может, и оба.
Давайте ужинать.
Они прошли в столовую.
— Садитесь, Ализа, — сказал Колен. — Вот
сюда, рядом со мной. Вы мне расскажете, в чем дело.
— Шик совсем глупый, — сказала Ализа. — Он
говорит, что не должен больше жить со мной, потому что у него нет денег, чтобы
меня обеспечить. Ему, видите ли, стыдно, что он на мне не женится.
— Я негодяй, — сказал Шик.
— Право, не знаю, что вам сказать…
Колен сам был так счастлив, что все это его невероятно
огорчило.
— Дело ведь не только в деньгах, — сказал
Шик, — а еще и в том, что родители Ализы не согласятся на наш брак и будут
правы. В одной из книг Партра как раз описана подобная история.
— Это великолепная книга, — сказала Ализа. —
Вы ее не читали, Колен?
— Вот вы какие, — сказал Колен. — Не
сомневаюсь, что вы по-прежнему тратите все свои деньги на Партра.
