— Что случилось?
Не в силах справиться с кашлем, он был вынужден отпустить ее
руки и отойти в сторону, но в конце концов кашель прошел. Хлоя вернулась с
двумя бокалами.
— Выпейте, — сказала она, — вам будет лучше.
— Спасибо, — сказал Колен. — Это что,
шампанское?
— Смесь.
Он выпил залпом и поперхнулся. Хлоя умирала со смеху. К ним
подошли Шик и Ализа.
— Что это с ним? — спросила Ализа.
— Он не умеет пить! — сказала Хлоя.
Ализа тихонько стукнула его по спине, и раздался гулкий
звук, словно ударили в гонг с острова Бали. Все тут же перестали танцевать,
решив, что пора садиться за стол.
— Вот и хорошо, — сказал Шик. — Никто не
будет нам мешать. Сейчас найдем хорошую пластинку…
Он подмигнул Колену.
— Давайте танцевать скосиглаз, — предложила Ализа.
Шик рылся в кипе пластинок, лежащей возле проигрывателя.
— Потанцуй со мной, Шик, — сказала Ализа.
— Вот под эту пластинку, — сказал Шик.
Оказалось, это буги-вуги.
Хлоя ждала, чтобы Колен ее тоже пригласил.
— Надеюсь, вы не станете танцевать скосиглаз под эту
музыку? — в ужасе воскликнул Колен.
— Почему? — спросил Шик.
— Не смотрите на них, пожалуйста, — сказал он
Хлое.
Он слегка нагнул голову и губами коснулся ее шеи чуть ниже
уха. Она вздрогнула, но не отстранилась.
Колен тоже не отнял своих губ.
А тем временем Ализа и Шик великолепно демонстрировали, как
танцуют скосиглаз в негритянском стиле.
Пластинка очень быстро кончилась. Ализа высвободилась из
объятий Шика и стала искать другую. Шик плюхнулся на диван, возле которого
стояли Колен и Хлоя. Вдруг он схватил их за щиколотки, и от неожиданности они
повалились на диван рядом с ним.
— Ну, птенчики, порядок?
Колен сел, а Хлоя удобно примостилась возле него.
— Милая девочка, верно? — сказал Шик.
Хлоя улыбнулась. Колен ничего не сказал, но обнял Хлою за
шею и стал небрежно играть верхней пуговицей платья, которое застегивалось
спереди.
Подошла Ализа.
— Подвинься, Шик, я хочу сесть между тобой и Коленом.
Она хорошо выбрала пластинку. Это была «Хлоя» в аранжировке
Дюка Эллингтона. Колен покусывал волосы Хлои у уха. Он пробормотал:
— Это в точности вы!
Но прежде чем Хлоя успела ему ответить, все остальные гости
вернулись танцевать, сообразив наконец, что еще не время садиться за стол.
— О, как жаль… — сказала Хлоя.
XII
— Тебе удастся с ней снова встретиться? — спросил
Шик.
Они сидели за столом и наслаждались последней творческой
удачей Николя, который из обыкновенной тыквы сотворил настоящую тыкву под
ореховым соусом.
— Не знаю, — ответил Колен. — Просто не знаю,
что мне делать. Понимаешь, это очень хорошо воспитанная девушка. В тот раз у
Исиды она выпила много шампанского…
— Ей это было к лицу, — сказал Шик. — Она
очень красивая. И не гляди на меня так!.. Подумай только, я нашел сегодня
издание «Проблема выбора при тошноте» не на ажурной, а на плотной туалетной
бумаге!
— Откуда у тебя такие деньги? — спросил Колен. Шик
помрачнел.
— Да, это стоит безумно дорого, но я не могу без этого
обойтись, — сказал он. — Партр мне просто необходим. Я коллекционер.
Я должен иметь все, что он написал.
— Да он только и делает, что пишет, — сказал
Колен. — Пять статей в неделю, не меньше.
— Я знаю, — сказал Шик.
Колен подложил ему еще немного тыквы.
— Скажи-ка лучше, как бы мне снова увидеться с Хлоей?
Шик посмотрел на него и улыбнулся.
— Верно, я тебе только голову морочу своими историями с
Жан-Солем Партром, — сказал он. — Мне хотелось бы тебе помочь… Что я
должен сделать?..
— Знаешь, это какой-то бред, — сказал
Колен. — Я в отчаянии и в то же время немыслимо счастлив. Здорово, когда
так дико чего-то хочется… Мне хочется, — продолжил он, помолчав, —
лежать на выгоревшей траве, ну, знаешь, когда солнце припекает, и земля совсем
пересохла, а трава желтая, как солома, и ломкая, и в ней полным-полно всяких
букашек, и они мечутся по сухому мху. Лежать ничком и смотреть на все это. И
чтобы поблизости была каменная изгородь, и корявые деревья с листочками. Тогда
сразу все отлегает.
— И еще Хлоя? — спросил Шик.
— И Хлоя, конечно, — сказал Колен. — Хлоя в
идее.
Они снова помолчали. Этой паузой воспользовался графин,
чтобы издать хрустальный звук, который эхом прокатился по стенам.
— Налить тебе еще немного сотерна? — спросил
Колен.
— Да, — сказал Шик. — Спасибо.
Николя принес десерт — нарезанный ломтями ананас в
апельсиновом креме.
— Спасибо, Николя, — сказал Колен. — Что,
по-вашему, мне надо сделать, чтобы вновь встретиться с девушкой, в которую я
влюблен?
— Вообще-то говоря, месье, такой случай, конечно, можно
себе представить… Но я должен признаться месье, что со мной этого никогда еще
не было.
— Естественно, — сказал Шик. — У вас фигура
как у Джонни Вейсмюллера. Не каждый может этим похвастаться.
— Благодарю вас, месье, за столь лестный отзыв, он
тронул мое сердце, — признался Николя. — А месье я могу
посоветовать, — продолжал он, обращаясь к Колену, — попытаться
собрать посредством того лица, у которого месье виделся с особой, встреча с
коей для месье столь желательна, хоть какие-то сведения о привычках и
знакомствах этой особы.
— Несмотря на всю сложность ваших оборотов,
Николя, — сказал Колен, — вы в самом деле дали мне разумный
совет. Но когда человек влюблен, он, как известно, глупеет. Потому я не сказал
Шику, что уже давно хотел бы это сделать.
Николя тем временем отправился на кухню.
— Этот парень неоценим, — сказал Колен.
— Да, — согласился Шик, — он прекрасно
готовит. Они выпили еще сотерна. Николя вернулся с огромным тортом на подносе.
