– Кристина! – заорал он зверем. – Ты где? Сучка! Все равно ты не уйдешь от меня. Лучше выходи. Облегчишь свою смерть. Я найду тебя. Слышишь? Найду! – Он бросился искать ее по комнатам.
И Кристина слышала его тяжелый топот по половицам.
Для верности он даже выскочил из дома, осмотрелся.
Машина стояла на месте. А куда она денется без машины? Он был уверен, что его девочка в доме, и запер дверь.
Кристина осторожно шагнула с последней ступеньки на земляной пол и почувствовала, как каблуки туфель стали проваливаться. Попыталась себя успокоить.
«Может, он не догадается искать меня здесь? Но чем же все-таки так ужасно воняет?» Она медленно двигалась в темноте.
Теперь надо подойти к этому проклятому окошку, чтобы там хоть немного оглядеться.
Она выставила вперед руки на тот случай, если споткнется обо что-то и упадет в этой ужасной темноте.
Подпол оказался огромным, во весь ее рост. Кристина и не предполагала, что в нем можно передвигаться не наклоняясь. И всего одно малюсенькое окошечко. Как неудобно и почти ничегошеньки не видно.
Она слышала над собой топот его ботинок, хлопанье дверей и голос. Теперь даже голос стал другой. Будто насмешливый – он знал, ей не уйти.
– Кристина! Ну где же ты! Выходи, дурочка! Сучка, я тебя сейчас найду, и тебе будет больно. Знаешь, как я умею наказывать непослушных девчонок? Сначала я привязываю их к кровати… Иди. Я расскажу тебе.
«Чокнутый псих!» – Кристина шарахалась в темноте от его голоса, словно он был не там, наверху, а уже тут, в подполе.
Зажимая рукой рот, чтоб не вырвало, она приблизилась к узкой щели в кирпичах. От вонищи кружилась голова. Но Кристина держалась. Может, здесь станет хоть немного легче дышать. Все-таки воздух с улицы должен проникать сюда.
Шаг. Еще один.
Вот это проклятое кошачье окно. Ах, если бы оно было большим, чтобы через него можно было пролезть.
«Мухи. – Кристина услышала их назойливое гудение и увидела рой. – Почему столько мух?»
Она наклонилась.
Что-то лежало под ногами. Большое, мягкое.
Кристина посмотрела.
Еще и еще. Плохо видно из-за этой проклятой темноты. И она не может рассмотреть. А мухи могут. Они видят, прекрасно ориентируясь в темноте, и летят туда, вниз, на это большое и мягкое.
«Да что же это там?» Кристина наклонилась еще ниже, глянула и увидела Жанку.
Жанка лежала, прислонившись спиной к заплесневелой стене фундамента, неестественно запрокинув голову.
Мухи с отвратительным жужжанием вгрызались в окровавленную рану на горле.
А рядом еще трупы.
Кристина увидела труп бородатого мужчины и рядом с ним труп старухи. Были и еще трупы, но Кристина не стала рассматривать их. Было противно и страшно вот так оказаться среди них.
Так вот откуда шел этот отвратительный запах. От разлагающихся тел. И где-то тут среди этого трупного месива – Олеська. Ее Олеська.
Кристина почувствовала, что больше не может сдерживать тошнотворную горечь. Надо обязательно избавиться от нее, иначе пропитается все тело.
Она раскрыла рот, испытывая необыкновенное облегчение.
Он услышал, остановился прямо над ней.
– Ах вот ты где, моя милая, – с издевательским смешком проговорил он. – Глупышка. Ты решила поиграть со мной в прятки? В темноте подвала? Ну что ж, давай. Я согласен. Только на условии: проигравший умирает.
«Дурак! Бешеный маньяк! Психопат!» Все это Кристине захотелось крикнуть ему.
– Кристина? – позвал он и тут же спросил: – Скажи, ты согласна умереть? Ты – жопастая, сисястая телка. И уже никто, слышишь, никто не потрахает тебя. Отвечай мне, сучка! – закричал он истерическим голосом и выбежал в коридор.
И Кристина поняла, что сейчас он будет здесь.
«Ну все». – Она мысленно простилась с белым светом. Никогда не думала о смерти, жизнь казалась вечной. Но сейчас она кончится.
Она услышала его быстрые шаги по дощатому полу коридора и ноющий, похожий на плач звук проржавевших петель на низкой подпольной двери.
И вот он уже медленно, шаг за шагом, входит в темноту к ней. Достает из кармана зажигалку.
Вспыхивает маленький слабеющий огонек. Горит еле-еле. Но даже его достаточно, чтобы разглядеть в его правой руке опасную бритву.
Все внутри у Кристины похолодело. Теперь дело за малым. Сейчас он увидит ее, подойдет и этой опасной бритвой…
В зажигалке кончается газ. Огонек уже горит так слабо, что ничего невозможно разглядеть.
Он страшно выругался от злости, бросил зажигалку в темноту и тут же рассмеялся как ненормальный. Хотя почему – как? Он – псих, и жаль, что такие, как он, могут ходить по земле. А как искусно он оплел ее, представляясь театральным художником.
– Ладно, Кристина. Так даже лучше. Романтичней. Правда? Почему ты молчишь? Игра со смертью в темноте. Кристина, ты хочешь поиграть в такую игру? Где ты, моя девочка? Отзовись! Я ведь знаю, что ты здесь. Забилась как мышка в уголок? – Он медленно пошел, рассекая острой бритвой темноту. Оборачивался то в одну, то в другую сторону. Бил наугад. Знал, ей некуда деться из этого злосчастного подвала. И смеялся. Уверен был, что скоро глаза привыкнут к темноте и он обязательно отыщет ее.
Кристина чувствовала его.
Проклятые мухи мешали услышать его шаги.
Но она чувствовала его приближение. Вот он совсем рядом. Ей даже казалось, она слышала тот едва уловимый звук, при котором бритва рассекала пространство рядом с ней.
Кристина опустилась на земляной пол и только убрала голову, как в воздухе, совсем рядом, что-то просвистело.
Она поняла, что.
Глава 17
Первый раз Валерка Безруков попробовал женщину, когда ему было уже девятнадцать лет.
Тихий, скромный паренек с румянцем на щеках, он всегда отличался от сверстников нерешительностью.
Девчонки таких не любили. Старались на тихоню не обращать внимания, даже сторонились его. И Валерка не мог похвастаться любовными успехами.
Если приятели заводили разговор, кто с какой девчонкой переспал, Валерка молчал. И только по ночам, во снах, испытывал сладостные ощущения, перенося их потом на бумагу.
Рисовал он здорово. И рисунки обнаженных девушек в самых невероятных позах дарил приятелям. Причем выполнено это было на уровне первоклассного портрета.
Тот злосчастный день он запомнил на всю жизнь. Был праздник – второе мая, на улицах веселье. И они с друзьями отмечали праздник. Пили вино, водку.
А вечером он, пьяный, шел домой из парка и случайно встретил знакомую. Когда-то учились с ней в одной школе, но потом она переехала в другой район, как оказалось, уже выскочила замуж и родила ребенка.
