Но вся загвоздка заключалась в том, что деньги при расчете за работу, сперва попадали к директору агентства Вождяеву, который большую часть суммы оставлял себе, ссылаясь на якобы непредвиденные расходы. Какие были расходы и в чем они заключались, это оставалось для сотрудников полной тайной. Зато потом Рязанцев узнал о том, что их директор приобрел в собственность несколько шикарных квартир на территории города Москвы. И тогда Рязанцев решил действовать иначе.
Заказы на выполнение работы поступали лично директору Вождяеву, и он сам распределял их между сотрудниками. Причем, выполнение могло вестись, как в одиночку, если дело касалось элементарной слежки, так и группами, если работа была сопряжена с определенным риском для исполнителей.
Вызвав к себе Рязанцева, директор рассказал, что к ним в агентство поступил заказ. Дело, в общем-то, из разряда пустяковых.
– У одного лоха, дома имеется тайничок. Такой железный сейфик. А в нем кейс, который тебе необходимо у этого лоха забрать. Для такого специалиста, как ты, ничего сложного. Вот адресок того лоха, – протянул Вождяев исписанный лист бумаги. – Тут все его данные. Кстати, у него есть личный охранник. Имей это в виду, – предупредил он.
Узнав про охранника, Рязанцев не удержался от вопроса, как быть с ним.
– Да чего ты из этого проблему строишь? Тюкни по башке и все. Хозяин квартиры, старикашка. Его тебе опасаться не стоит. Съездей, присмотрись, как там и что. Думаю, за недельку управишься.
При этом Вождяев умолчал о контракте, когда Рязанцев поинтересовался, какую сумму они получат от заказчика. Директор постарался увильнуть от прямого ответа, сказав, что контракт еще не заключен, а конкретная сумма оплаты не оговорена. Но ко всему прочему, предупредил, что на этот раз их заказчиком является не кто иной, а известный московский вор в законе. Что, собственно, и заинтересовало Рязанцева. Ведь при желании, вор да еще такой величины, может приказать своим браткам и те выполнят любое его желание, а уж похитить кейс из тайника, это для них как выпить стакан водки.
– А может, он не хочет, чтобы кто-либо из братков, а тем более криминальных авторитетов узнал об этом, – сказал Вождяев, помолчал, а потом решил сделать еще одно открытие, тем более, если Рязанцев возьмется за работу, то сам все узнает: – Тут вот какое дело. Должен тебя предупредить. Тот человек, у которого тебе предстоит выкрасть кейс… Ну, в общем, он тоже вор. Даже еще покруче заказчика.
Для Рязанцева не было открытием, что среди воров тоже процветают закулисные игры. Тайная борьба за лидерство. Она велась, и еще долго будет вестись. Но было бы понятно, если бы один вор, заказал другого. А если дело дошло до элементарной кражи, да еще выполнение ее доверено, посторонним лицам, значит, то, что содержится в кейсе, будет куда важнее простого убийства.
Для начала за квартирой Лунькова, Рязанцев установил наружное наблюдение. Вместе с сотрудником детективного агентства Игорем Овечкиным в доме напротив они сняли частную квартиру, из окон которой хорошо просматривались окна интересующей их квартиры. Они выяснили до мельчайших подробностей, во сколько хозяин квартиры вместе со своим телохранителем уезжает, во сколько возвращается. Но первоначальный план элементарной кражи рухнул, как только Рязанцев узнал, что в свое отсутствие вор Луньков ставит свою квартиру на сигнализацию на пульт централизованной охраны. И былая мечта о краже со взломом, сама собой отпала.
– Ничего не поделаешь, – сказал Рязанцев напарнику Игорю Овечкину, покидая снимаемую ими квартиру. – Придется действовать по-другому.
Еще когда они вели наблюдение за квартирой Лунькова, частенько видели подъезжавшую к подъезду, в котором жил вор, красивую девушку. Каждый раз, прежде, чем войти в подъезд, она поднимала голову и смотрела на окна Луньковской квартиры. А когда уходила, старый вор выходил на балкон, трогательно махал ей ручкой, глядя, как красотка усаживается в приехавшее за ней такси.
Когда в очередной раз девица уезжала от Лунькова, Рязанцев сказал Овечкину:
– Судя по всему, она – любовница старика.
Кажется, напарник Рязанцева не проявил к сказанному интереса, пожал могучими плечами.
– Вполне может быть. Только нам-то чего с этого? Думаешь, и нам даст? – усмехнулся здоровяк Овечкин.
Его усмешка не понравилась Рязанцеву. Этот недотепа как-то взялся рассуждать о женской верности и готов был биться об заклад, что его молодая жена отличается особой нравственностью, как монашка женского монастыря от простой прихожанки, пришедшей в храм только для того, чтобы покаяться в грехах, а, выйдя, согрешить снова. Свою супругу Игорь Овечкин считал не такой.
Олегу Рязанцеву страшно не терпелось доказать своему молодому коллеге, что в женщинах тот не разбирается. Но пока до супруги Овечкина дело не дошло, и Рязанцев остановился на любовнице вора.
– Думаю, если сильно постараться и понравиться ей, то почему бы и нет, – сказал Рязанцев и тут же добавил, не оставляя за Овечкиным права на сомнения: – Нам эта красавица нужна. Если она свободно входит к Лунькову в дом, трахается с ним, ей не составит особого труда выяснить про тайник. Надо купить ее.
На это Игорь Овечкин отреагировал скептически, что явственно отразилось на его лице в виде ухмылки. Сам же Рязанцев постарался сделать вид, будто не заметил внутреннего настроя своего молодого друга. Но сказал:
– Все женщины продаются… – Хотел добавить, что в том числе и супруга Игоря Овечкина, но решил, что упоминание о ней будет выглядеть оскорбительным, поэтому добавил. – Нужно только знать их цену. Эта девка, – кивнул он на вышедшую из подъезда красотку, – стоит многого. Но мы ее купим. А для начала ты сделаешь вот что. Сейчас ты поедешь на нашем «Фольксвагене» за той машиной такси, и выяснишь адрес, где эта шалава живет. Мне нужен ее адрес.
Вечером Овечкин позвонил ему на сотовый и сообщил адрес Софи Бруно. Девушка жила одна в двухкомнатной квартире, но это было еще не поводом, чтобы заявиться к ней, под предлогом скрасить одиночество. Судя по всему, одинокой она себя не чувствовала. Короткое наблюдение помогло установить, что кроме старика вора, у нее имеется еще молодой любовник. Похоже, основную ставку своей будущей жизни красотка Бруно делала именно на него. Старый вор был всего лишь источником дохода. Еще к ней довольно часто наведывалась подруга. Ее красную «девяносто девятую» модель «Жигулей» Рязанцев несколько раз видел у подъезда, в котором проживала Бруно. Женщина была недурна собой, хорошо сложена, и, глядя на нее, у Рязанцева созрел план, как ему надо действовать дальше.
По крайней мере, его знакомство с любовницей вора не должно выглядеть навязчивым. А самый лучший вариант попасть к ней в дом, это соблазнить ее подругу, хозяйку новеньких красных «Жигулей». Хотя, как показалось Рязанцеву, эта хорошенькая мадам выглядела неприступной крепостью. Но подход к ней он нашел с помощью обыкновенного шила, которое имелось на его перочинном ноже. Когда в очередной раз подруга навестила Софи Бруно, Рязанцев подождал, пока женщина скроется за дверями подъезда, а потом подошел и шилом проколом заднее колесо ее машины. Потом сел на скамейку возле соседнего подъезда и стал терпеливо ждать возвращения владелицы «Жигулей». Ждать пришлось довольно долго. Видно подруги имели склонность к долгой болтовне. Но зато его терпение было сполна вознаграждено. После того, как он помог поменять спущенное колесо на запаску, Вика, так звали женщину, согласилась подвезти его до ближайшей станции метро. Глупышка представления не имела, с кем свела ее судьба. Зато сам Рязанцев готов был целовать ее прекрасные ножки, лишь бы красотка допустила его до себя. Ведь это его единственный шанс подобраться к любовнице вора Софи. И этот шанс осуществился после того, как Вика привезла его к своей молодой подруге.
