Незнакомец на это только усмехнулся.
– А как вы хотели, моя дорогая. Вы что, думаете, ваш особнячок стоимостью порядка пятнадцати миллионов «зелени», приобретен на трудовые доходы мужа? А круизы по морям, океанам. Поездки по белому свету? Думаете, это все на диведенты? – Он отрицательно покрутил головой. А Инне стало не по себе. Оказывается, она была женой теневого дельца. И судя по всему, сидящий перед ней человек, из того же теста.
Инне сделалось противно на него смотреть, и отвернувшись, она сказала со вздохом:
– Уходите. Прошу вас. Я устала и хочу спать. А, кроме того, тех денег, о которых хотел рассказать муж, у меня нет. Где они, я не знаю. Уходите, пожалуйста, – повторила она, а не ожидавший такого поворота незнакомец, опешив, нахмурился.
– Слушай, ты видно так и не поняла, зачем я сюда пришел? – произнес он угрожающе. – Сейчас я объясню тебе. Я не хочу, чтобы ты вот так сразу разделила судьбу своего мужа. Слышишь меня? Поэтому, я не уйду отсюда, пока кое-что не сделаю.
Инна и в самом деле выглядела измученной. Все услышанное, подействовало на нее угнетающе. И теперь уже она не чувствовала того благополучия, которое мерещилось ей в дальнейшей жизни. Более того, ее дальнейшее существование уже не казалось ей таким безоблачным. И она, устало, заглянув в лицо незнакомцу, спросила:
– Хорошо, что вы хотите от меня? После смерти Лени, у меня осталась кой, какая наличность. Тысяч сто долларов. Еще есть деньги в банке. Но получить их оттуда я смогу только через полгода. И все равно трех миллионов не наберется. Так что забирайте эти сто тысяч и уходите. Слышите?
Мужчина вскочил со стула, пораженный неслыханной наглостью.
– Плевать мне на эти сто тысяч. Я хочу заглянуть в тайник твоего мужа. У вас в доме есть тайник? Такой небольшой сейфик, где-нибудь в стене под картиной. Или может быть он в подвале? Возможно, в нем лежит тот дипломат с тремя миллионами долларов. Понимаешь, сучка, о чем я говорю.
– Слушайте, по какому праву вы со мной разговариваете таким тоном? – Инна попыталась встать, но подскочивший к ней мужчина, наотмашь ударил ее по щеке.
– Заткнись. И не строй из себя цацу. Ты дешевка, которую твой Ленечка купил. Причем, купил, как покупают уличных девок. Тоже мне – леди. Так что сейчас мы с тобой пройдем в дом, и ты покажешь, где твой муж хранил деловые бумаги. Стол, сейф. Шкаф, наконец. Где-то ведь у него есть такой укромный уголок. Ну, соображай. Шевели мозгами. Ты ведь только и умеешь, что вилять задницей перед мужиками. А теперь прояви сообразительность. И смотри, – он взял Инну за волосы, чуть оттянул голову назад. – А то ведь мое терпение лопнет. Со мной приехали два жеребца, у которых при виде твоей махнатки слюнки потекут. Так вот, сначала они тебя задрючат до полусмерти. А потом привяжут к лежаку и в твою дырочку загонят, нет, не член, а чтобы ты думала?
Инна промолчала, боясь заглянуть ему в лицо и уж тем более, отвеить.
– Они загонят тебе разбитую бутылку. И ты истечешь кровью. Но пока еще будешь, жива, ты будешь проклинать себя за то, что отказала мне в таком маленьком пустяке. Ну, так что ты выбираешь?
Глава 4
Мысль вернуться и присмотреть за домом Розовских, пришла к Туманову после того, как Грек с Ваняшиным рассказали про серый «Фольксваген».
– Мне оттуда участковый звонил, – сказал майор, положив телефонную трубку на аппарат. – У него эта машина тоже вызвала подозрение. Третий день она там мелькает по улице. Он подозревает, что кто-то пытается следить за домом Розовских. Чтобы не спугнуть их, он к машине подходить не стал. Позвонил мне. Так что, поехали, глянем на того мордастого, который тебе, Грек, по зубам заехал. Если что, сцапаем их до выяснения личностей, – предложил Федор, а довольный Грек потер руки.
– Ну я тогда душу отведу. Я ему покажу, как бьют по морде профессионалы, – с долей самобахвальства проговорил Грек.
Ваняшин с ехидной улыбочкой глянул на него.
– А что ж ты сразу там не показал? – спросил лейтенант, вспоминая, как Грек завалился на траву. – Развалился на травке, и лапки кверху задрал.
Грек от обиды нахмурился. Получилось и в самом деле некрасиво. Все-таки он капитан милиции, оперативник, привыкший ко всякого рода неожиданностям и так дал маху. Надо было как-то оправдаться, чтобы не выглядеть лохом перед Тумановым. И Грек сказал запальчиво:
– Леш, там была другая ситуация. Ты думаешь, я бы его не сделал?
Ваняшин махнул рукой. А Грек совсем вспылил, обиженный недоверием.
– Да запросто бы сделал. Но я ж не знал, что он, гад, вот так сразу мне и по зубам. Я сгруппироваться не успел. Стоял расслабленный. Не успел в глухую защиту уйти. Вот, если б он вылез, и мы бы один на один с ним, ты бы увидел меня в деле. – В словах Грека сквозило открытое бахвальство, к которому Ваняшин успел привыкнуть, а потому сказанное капитаном пропустил мимо ушей.
На улицу, где находился дом Розовских, они приехали, когда уже порядком завечерело. Поразило то, что улица выглядела совсем безлюдной. Видно все обитатели шикарных теремов, здесь предпочитали большую часть времени находиться за своими заборами. По этому поводу Грек мрачно заметил:
– Здесь, когда не появись, хоть утром, хоть днем, хоть вечером, ни одного человека не встретишь, домоседы проклятые. За заборами прячутся.
Хотя лично Леха Ваняшин на этот счет был другого мнения.
– А чего им по улицам шастать, без нужды. У каждого земли по гектару. И все условия есть для нормального отдыха. Деревья растут. Бассейны. А на улице чего, пылью дышать? Да на таких как ты смотреть?
Грек покосился на молодого приятеля, вздохнул, но ничего не сказал. Не было настроения. В другой бы раз постарался убедить лейтенанта в неправильном рассуждении, а сейчас наплюнул. Не до него. Лицо обстрекал крапивой. Да и челюсть болит так, что лишний раз рот разевать неохота.
Серый «Фольксваген» они увидели издалека. На этот раз сидящие в нем молодцы, набрались наглости и припарковали машину едва ли не к самым воротам Розовских.
Предусмотрительно свинтив с бампера синий номер, опера не беспокоились за то, что сидящие в «Фольксвагене» увидев их, поспешат скрыться. По улицам много проезжало машин. Попадались среди них и черные «Волги». Правда, не такое старье, на каком раскатывали опера. Но что делать, если другую машину им не выделяют.
– Леша, значит так, – сказал Туманов лейтенанту. – Сейчас подъезжаешь и ставишь машину так, чтобы отрезать им разворот на проезжую часть. Понял?
Ваняшин в ответ угукнул. А Туманов продолжил, не обращая внимания на этот не слишком красноречивый возглас:
– А мы с Греком выскакиваем, и вытаскиваем всех, кто в машине. Особенно, водителя, чтобы не дать им смыться. Если все понятно, то, Леша, давай по газам, – приказал Туманов, достав из кобуры табельный «Макаров».
Ваняшин не зря считался водителем асом. Он не спеша, поехал по проезжей части улицы, делая вид, что стоящий серый «Фольксваген» нисколько не интересует его. И только, когда уже почти поравнялся с ним, вдруг резко прибавил газу, и, перемахнув через бордюр, остановился в нескольких сантиметрах от переднего бампера «Фольксвагена». А у сидящих в иномарке молодцев от такой наглости сумасшедшего водилы черной «Волги», глаза полезли на лоб.
