Курьер молча, но с упорством, смотрел Гвоздю в глаза.
– Ну это мы сейчас уладим, – проговорив так, Гвоздь достал пистолет и ткнул стволом курьеру под подбородок. – Я думаю, это веский аргумент против твоего упрямства? Не так ли? Надеюсь, теперь ты станешь сговорчивым.
Курьер опустил глаза вниз, на пистолет, потом посмотрел в глаза Гвоздю.
– Вам это не сойдет с рук. В том числе и самому Розовскому, – сказал он.
Гвоздь выхватил из его руки сотовый, сунул его себе в карман, улыбнулся.
– Знаешь, если начать думать о последствиях, никогда не будет удачи. А она в твоем дипломате, – легонько стукнул ногой Гвоздь в бок дипломата, который курьер бережно прижимал к себе. Кажется, только теперь он понял свою обреченность, с ненавистью глянул на Юлю и сказал:
– Попомни меня, сучара. С тебя с живой сдерут шкуру, – пригрозил он.
Юля переменилась в лице. Теперь и до нее стало доходить, зачем сюда вместе с Гвоздем приехали эти трое парней с мрачными лицами.
– Аркаш… что ты собираешься делать? – боязливо спросила девушка.
Гвоздь обнял ее свободной рукой, поцеловал в голову и ответил с улыбкой:
– Все нормально, детка. Сейчас мы войдем туда и побеседуем с господином… как вас? Хотя, это уже не важно. Иди, – Гвоздь ткнул дулом пистолета курьера в живот так, что тот охнул. Парни подхватили его под руки и втолкнули в открытую дверь ворот. Следом вошли Гвоздь и Юля.
– Аркаша, подожди. Скажи, ты ведь не убьешь его? Ну, скажи?
Гвоздь обернулся к ней, и Юля ужаснулась, увидев его выражение лица.
– Слушай, лучше не доставай меня сейчас, – посоветовал Гвоздь. – Делай, что я тебе скажу. И не доставай. А то пожалеешь, – прозвучало угрожающе.
Юля подошла к веранде, отперла ключом дверь.
Гвоздь деловито вошел на веранду, держа, отобранный у курьера дипломат в руке. Следом вошла и Юля. Парни с Курьером остались на улице. О чем они там разговаривали, Юля не прислушивалась, потому что все ее внимание сейчас было приковано к дипломату.
Гвоздь положил его на стол. Открыл крышку, и Юле едва не сделалось дурно от увиденного. Ну разве может быть такое? Столько денег.
Дипломат оказался битком набит пачками сто долларовых купюр.
Юля ахнула, забыв обо всем. А Гвоздь стоял рядом и улыбался.
– Сколько здесь? – спросила Юля, пытаясь определить на глаз сумму.
Гвоздь захлопнул крышку, чтобы Юлю окончательно не охватило безумие. Вид такого количества денег на всех действует по-разному. Судя по расширенным зрачкам девушки, на нее они подействовали не очень хорошо. И что будет, когда она узнает о действительной сумме.
– Здесь три миллиона, – ответил Гвоздь, оставляя, дипломат на столе.
– Три миллиона, – автоматически повторила Юля, почувствовав в голове легкое помутнение. Воображение стало рисовать радужные картины безбедного будущего, окажись эти все деньги у нее. Такого количества денег Юля никогда раньше не видела и потому, как загипнотизированная повторяла одну и ту же фразу:
– Три миллиона долларов.
Вот они лежат в этом здоровенном дипломате ровными стопками. К ним можно протянуть руку. Можно их потрогать. Но они никогда не станут ее.
И Юля заплакала.
Гвоздь посмотрел на нее и спросил нахмурившись:
– Что с тобой?
Юля покрутила головой, размазывая ладошками по лицу слезы.
– Ничего, – ответила она и отвернулась от дипломата. Видеть его не могла.
Гвоздь понимающе кивнул.
– Ну ладно. Тогда ты побудь пока тут. А я сейчас, – сказал он и вышел.
Оставшись одна, Юля покосилась на дипломат. Если бы у нее была возможность схватить его и убежать, она бы не раздумывая, сделала это. Но такой возможности у нее не было. И чтобы отвлечься от дурных мыслей, она принялась разглядывать цветы, стоящие в горшочках в цветнике. Не думала, что ее шеф большой эстет. Оказывается, как все-таки мало она знает его. Всегда считала, что коварство и прекрасное не могут ужиться в одном человеке. Получается, что она ошибалась.
Внезапный шум, послышавшийся за окном из глубины сада, заставил ее отвлечься от всех мыслей. Показалось, будто бы вскрикнул кто-то.
Юля испуганно оглянулась на темный коридор. Гвоздь запретил ей зажигать в доме свет, чтобы не привлекать внимания соседей. Ей стало страшно оставаться одной в незнакомом доме. Лучше уж она подождет Гвоздя сидя на крылечке.
Она подошла к двери и только протянула руку, чтобы ее открыть, как дверь сама открылась, и она столкнулась с Гвоздем. Ойкнула от неожиданности.
Гвоздь втолкнул ее обратно на веранду.
– Ты куда это собралась, подруга?
– Я? Я хотела выйти. Мне страшно тут одной. Там кто-то закричал, – кивнула Юля на окна, потом посмотрела на Гвоздя и заметила, что руки у того в крови. – Ой, Аркаша. Что с тобой случилось?
Гвоздь с недовольством глянул на нее.
– Не ори, как дура. Успокойся.
– Но у тебя руки в крови, – проговорила Юля это так, словно случилось что-то необычное. Хотя, похоже, сам Гвоздь был на этот счет иного мнения. Сказал, не скрывая раздражения:
– У этого козла Виктора оказался нож. Задел меня маленько. – Он схватил висевший на спинке кресла женский халат, вытер об него руки, посмотрел на Юлю. – Вот что, детка. Сейчас тебя отвезут домой. Дальше мы тут сами…
Юля молча смотрела на Гвоздя, и видно ее взгляд не понравился ему.
– Ну что ты на меня пялишься так? Поезжай. Свое дело ты сделала. Оставаться тебе тут не за чем. Увидимся завтра. – Он подошел и небрежно поцеловал Юлю в лоб. Потом проводил до ворот, наказав своему водителю отвезти Юлю домой, и потом вернуться сюда.
– Значит, что там было потом, вы не знаете? – спросил Туманов сидящую перед ним девушку. Причем, теперь Юля вела себя довольно раскованно, сидела в непринужденной позе, положив, ногу на ногу и ее короткая юбка, превратилась в узкую полоску, едва скрывавшую ажурные трусики.
Услышав вопрос майора, девушка равнодушно пожала плечами.
– Нет. Я лишь могу догадываться, куда делся курьер. Приехав домой, я не успела даже принять душ, как мне вдруг позвонил Гвоздь. Весь взбешенный. Страшно ругался. Сказал, что пока они возились с Курьером, лежащий на столе дипломат с долларами куда-то пропал. Спросил у меня, не заметила ли я ничего подозрительного. Я, естественно, не заметила. Да и как там можно что-то заметить? Домина огромный. А территория вокруг него такая, что заблудиться можно. Возможно, там и был кто-то, но лично я не видела никого. Так и сказала Гвоздю. Через день вернулся Розовский. Отдохнувший. Посвежевший. Но когда узнал от Гвоздя, что дипломат с деньгами пропал, его чуть не хватил паралич. Он не верил Гвоздю, что кто-то вот так просто похитил у них дипломат с тремя миллионами долларов. А тут еще каждый день ему поступали по поводу пропавшего курьера звонки. Прибалты требовали немедленно разобраться, куда он делся и где деньги, – проговорила Юля, потянувшись к пачке за другой сигаретой.
