Гвоздь стоял и с сожалением смотрел, как рушилась его империя.
Лейтенант Ковальчук по просьбе майора Туманова принес Гвоздю рубашку и брюки. Но бывший вор даже не притронулся к ним.
– Я никогда не ношу чужую одежду, – сдерживая злость, проговорил он.
Полковник Васильков, наблюдавший за этим его капризом, заметил:
– Ну, что ж, ходи нагишом, если тебе удобней. Да и для ребят так даже будет сподручней, к которым ты в камеру попадешь. Не надо портки с тебя стаскивать. Твой объект вожделения сразу очутится у них перед глазами.
Не теряя достоинства, Гвоздь посмотрел на полковника, потом наклонился, поднял с земли шмотки.
– Если бы кто знал, как я вас ненавижу, – медленно произнося слова, сказал он. Наверное, хотел взвинтить полковнику нервы, но не получилось.
Васильков похлопал его по плечу.
– Ненавидеть, удел слабых людей. Плебеев, если хочешь. Достойных противников, надо уважать, – сказал Васильков, кивнув на майора Туманова. Потом подошел к майору и спросил: – Ну, что, майор, теперь-то можно в этом уголовном деле ставить точку? Или у тебя есть еще что-то?
Федор отрицательно покачал головой.
– Нет, товарищ полковник, не пора. Есть еще два штриха, которые необходимо прояснить. А вот тогда уже…
Глава 26
Увлеченный чтением материала по делу об убийстве председателя совета директоров топливной корпорации Леонида Розовского, майор Туманов не сразу отреагировал на стук в двери. И только, когда он повторился еще и еще, Федор оторвался от бумаг и громко сказал:
– Входите. Кто там?
Дверь открылась, и в проеме показалось лицо человека, который повел себя довольно робко. Не смотря на приглашение майора войти, он еще раз переспросил:
– Можно, да?
Федор не раз убеждался, что излишняя скромность вредна. Всего должно быть в меру. В меру нахальства, в меру скромности. И всего остального тоже в меру. Так правильно формируется личность. А если чего-то не хватает, или избыток, то эта личность ущербная. Похоже, такая вот и предстала перед ним.
– Я же вам сказал, входите, – проговорил майор, разглядывая вошедшего.
Человек прошел к столу. Им оказался толстячок лет пятидесяти с небольшим. Причем, его красное, вспотевшее лицо показалось Федору знакомым.
– Садитесь, – майор любезно кивнул на стул.
Толстячок уселся на стул, который от его веса едва не заходил ходуном, особенно, когда он попытался поудобней разместить на нем свою пухлую задницу.
Федор с сожалением подумал о том, что вот пара, тройка, таких посетителей и им самим придется сидеть на полу. Новых стульев полковник им точно уж не выпишет. Но долг обязывает майора относится ко всем предельно вежливо, независимо от их комплекции, и потому Федор сделал вид, будто не заметил жалобного стона мебельного атрибута, спросил:
– Слушаю вас?…
– Моя фамилия, Глотов, – поспешил заявить о себе посетитель.
– Вот как, – сказал на это Туманов. Хотел добавить, что на ловца, как говорится и зверь бежит, но воздержался, зная, что господин из другого ранга и, возможно, к грубым метафорам оперов не приучен.
– Да, – произнес Глотов с небольшой заминкой. – Я только что разговаривал с вашим начальником…
– Полковником Васильковым? – решил уточнить Туманов.
Глотов сказал, кивнув:
– Он посоветовал обратиться лично к вам. Вот почему я, собственно, здесь.
Федор отложил толстую папку, набитую бумагами, в сторону, тем самым, давая понять, что готов выслушать Глотова.
– Понимаете, в чем дело… как бы это сказать, – произнес Глотов, несколько волнуясь. – Мы были с Леонидом Розовским компаньонами…
– Точнее бы назвать, вы были его так называемой «крышей»? Представитель закона. Человек с положением. Есть «крыша» криминальная. А вы – «крыша» от власть имущих. Верно? – спросил Туманов. На что Глотов не стал возражать, но и не стал опровергать сказанное майором. Сказал, улыбнувшись:
– Уж вы скажите тоже. Ну, помогал я ему иногда в делах…
– Прошу заметить, в делах незаконных, – уточнил Туманов. – Коллеги из управления по борьбе с экономическими преступлениями проводили проверку топливной корпорации, руководимой Розовским. И нашли там массу нарушений. Там и ваша фамилия, между прочим, фигурирует, – проговорил майор, впрочем, не заметив особого беспокойства в глазах толстячка. По всему чувствовалось, что все сказанное Тумановым не новость для него. Сейчас его больше беспокоило другое, и он признался майору:
– С этим ладно. Я как-нибудь утрясу. Меня сейчас другое беспокоит…
Туманов давно подметил за собой одну особенность, которая прижилась в нем, это умение безошибочно отличать хороших людей от типичных негодяев. Глотов на хорошего человека явно не тянул.
– И что же? – поинтересовался майор.
– Понимаете, я был вынужден прибегнуть к услугам одного человека, с богатым криминальным прошлым…
– Вор в законе – Зибор? – спросил майор, видя по лицу толстяка, что попал в самую точку. И Глотов услышав о Зиборе, занервничал.
– Понимаете, мне пришлось. Деваться было некуда. Курьер привез три миллиона долларов. И вдруг, пропал. Вместе с деньгами. А его, между прочим, прислали серьезные люди….
Туманов все понял, усмехнулся.
– Которые теперь наехали на вас? Я правильно понял?
Глотов горестно вздохнул.
– Вы не представляете, на что они способны. Моя депутатская неприкосновенность для них ничего не значит. А у меня, семья. Вы понимаете?
Майор пожал плечами.
– Пока, не особенно. Мы не занимаемся охранной деятельностью. Бывает, конечно, но это в особо исключительных случаях, когда дело касается безопасности важных свидетелей. Но вы для нас таковым не являетесь. Поэтому, мы не можем вас охранять, – проговорил Федор, заметив на лице толстяка нескрываемое разочарование.
– От кого охранять, Федор Николаевич? Если эти люди захотят убить, они это сделают. И никакая охрана не поможет, – разочарованно констатировал толстячок, чем еще больше удивил Туманова.
– Тогда что же вы хотите от меня? – спросил майор.
Лицо Глотова приняло оживленный вид.
– Понимаете, те серьезные люди, которые направили к Розовскому курьера, требуют теперь, чтобы я вернул три миллиона долларов…
Теперь до Федора кое-что стало доходить, и он кивнул.
– Еще они требуют разобраться, кто убил их курьера. Поэтому мне нужны факты. Нужно знать, где те проклятые три миллиона, и каким образом мне их вернуть. Нужны фамилии тех, кто убил курьера, – потребовал Глотов, на что майор Туманов задумчиво хмыкнул, не понимая, на каком основании этот толстячок требует от него всего и так много. И имеет ли он, вообще, право требовать. Вошел, такой робкий, а сейчас разошелся не в меру. А не пора ли его осадить, чтоб не так мягко было его толстой заднице?
