Старик остался недоволен происшедшим. Выслушал Алика молча, не задавая лишних вопросов, а потом сказал:
– Не так уж и много у меня нормальных пацанов, чтобы вот так терять их. Как думаешь?
Охранник кивнул, соглашаясь. А вор продолжил:
– Надо вытащить ребят. Поезжай, узнай у долбаков охранников, чего они подписывали. Скажи, чтоб отказались от подписанного. А я сейчас, кой кому позвоню. Нашим мальчишкам нужны приличные адвокаты, – Барик достал трубку сотового, набрал номер.
Но суть разговора Алик уже не слышал. Нарушая правила движения, он летел по ночной Москве обратно к клубу «Прима».
Договорившись с адвокатами об утреннем визите к ментам, Барков немного успокоился. Теперь за своих ребят не стоило волноваться. Усков сделает все, что надо. А надо совсем немного: сначала переговорить с ребятами, чтобы подробней вникнуть в суть случившегося, а потом отвалить приличненькую сумму ментам.
После звонка Барика, адвокат Усков незамедлительно начал действовать. Сразу же ночью он поехал в управление и узнал у оперативного дежурного, что задержание было произведено оперативниками майора Туманова. Тут же позвонил Баркову на мобильник.
– С этим договориться невозможно, – после нескольких встреч с Федором Тумановым, у адвоката остались о нем мрачные воспоминания, которые он не скрывал. – Этот сам не берет, и опера его такие же. Но вы говорили, что у вас там есть один знакомый… чином повыше этого Туманова. Попробуйте уладить все через него. А пока придется подождать до утра, – ни обещая ничего, закончил адвокат.
Эдуард Юрьевич не возражал против такого расклада. Почувствовав некоторую усталость, он решил взбодриться рюмкой коньяка, и только после этого вошел в комнату, где его дожидалась Лина. По мнению Баркова, девушка она была правильная и никогда не лезла в его дела, не проявляя ни малейшего интереса.
До нее у Эдуарда Юрьевича была красотка, ну прямо противоположность Лине. Ее кипучая энергия всегда раздражала вора, и однажды он не выдержал. Хоть и жалко было ее терять, но пришлось. Пришлось избавиться от нее навсегда. Она слишком много знала, чтобы вор мог оставить ее в живых. Но Лина – глупышка, из тех, кто старается брать от жизни только наслаждения. И это вора устраивало.
Он вошел в комнату. Лина уже приняла душ, завернувшись в большое полотенце, сидела на диване и смотрела ночной канал. Барков подошел, погладил ее по мокрым волосам. После того, как Алик привез ее, вору некогда даже было с ней поговорить. Но теперь… теперь уладив свои дела, у него появилось время для красавицы.
– Детка, ты заставила меня поволноваться…
Лина промолчала. Отвечать сейчас старикашечке что-либо, было бесполезно. Он, как и многие люди его возраста и положения, частенько вел себя достаточно капризно, и, зная это, девушка решила пощадить его самолюбие.
– Кроме того, если бы ты не вздумала сбежать, мои парни не попали бы в ментовку. Вот так, – призадумался вор. – Разве тебе у меня плохо?
Лина замотала головой.
– Нет. Совсем не плохо. Просто я испугалась того усатого мента и убежала. А потом, боялась вернуться к тебе, – соврала она. Трудно сказать, поверил Барков ей или нет. Он внимательно посмотрел ей в глаза и тоном, не терпящим возражений, сказал:
– Больше никогда не делай так. Никогда. Если не хочешь быть крупно разочарованной. Я умею женщинам прощать, но прощать не все. Имей это в виду.
Лина кивнула и, улыбнувшись, сбросила с себя полотенце, представ перед вором во всей красе.
– Я буду хорошей девочкой, – пообещала она, удовлетворив капризное самолюбие старичка. Его рука подобралась к ее паху и погладила ровную бровку золотистых, жестких волос.
– Вот и славно, – сказал старичок и тут же добавил: – Не разочаруй меня. – Барков медленно опустился на диван, некоторое время любовался красивой фигурой стоявшей перед ним девушки, потом потянул ее за руку.
Лина легла на него, обсыпая поцелуями грудь, потом провела влажными губами по животу, медленно подбираясь к увядшей старческой плоти. Закрыла глаза, представив на месте вора того недавнего парня, с которым так хорошо провела время. Тот, не смотря на свою молодость, сам оказался мастаком на ласки. Лине было хорошо с ним.
Барков довольно жестко схватил девушку за волосы, заставляя опустить голову. Лина вздохнула. Если бы он знал сейчас, как надоел ей.
Глава 10
Как человек тактичный, прежде чем отпереть дверь своей собственной квартиры, Даша на всякий случай позвонила. Вдруг Оксана там не одна. Девушка она молодая, красивая. Даша нисколько не сомневалась, девушки с такой внешностью не могут оставлять мужчин равнодушными, особенно тех, кто не пропускает ни одной юбки. А быть свидетельницей пикантной сцены, Даше не хотелось. Пару дней назад Оксана позвонила ей, сказала, что помирилась со своим любовником, но попросила разрешения оставить свои вещи и никому не сдавать квартиру. Даша согласилась. Да и еще сто долларов, которые оставила Оксана за квартиру, не лишние.
Вот, собственно, за ними и приехала Даша. Деньги, как и было условленно, лежали на столе. Даша осмотрелась. В квартире – чистенько. Все прибрано. Напрасно Федор противился, когда узнал, что Даша на время сдала свою квартиру. Деньги, которые платит Оксана, пригодятся им. А это, между прочим, почти сьолько же, сколько он получает в своей милиции.
Даша вспомнила, что Оксана говорила про вещи, открыла дверь шкафа. Две здоровенные сумки, до самого верха набитые чем-то, стояли в нем. Даша не возражала. Даже совсем неплохо. Оксана, как и говорила, опять вернулась к своему любовнику, и, кажется, бывает здесь редко, судя по обилию пыли. Федор может, успокоится по поводу квартиры, раз девушка тут не живет. А иметь двести долларов в месяц только за то, чтобы тут постояли две ее сумки, по мнению Даши совсем неплохо.
Даша села в кресло и с грустью посмотрела на большую хрустальную вазу, стоящую на столе. Когда-то в ней всегда стояли розы. Федор частенько дарил ей цветы. Но это было когда-то. А теперь в вазе даже нет капли воды. Даша отвернулась. Не хотелось грустных воспоминаний. И так на душе тошно. Вчера днем ей на сотовый позвонил Глеб, говорил, что соскучился по ней, требовал встречи. В случаи отказа, грозился передать Федору видеокассету. И сейчас Даша чувствовала то, что чувствует мышь, загнанная в мышеловку. Она также беззащитна перед этим негодяем и не может рассказать Федору о подлости Глеба. Почти всю ночь она не спала. Сама себе казалась гадиной. Что делать, если Глеб потребует, чтобы она осталась с ним? Мысль об этом доводила ее до слез.
Утром, перед тем, как уйти на работу, Федор сказал ей, что сегодня вернется попозже. Причем, сказано все было в извиняющимся тоне. Он просил Дашу не сердиться. Хотя она только делала вид, что сердится. А сама в глаза ему не смотрела от стыда. Он ей верит, а она поступает, как последняя сучка. Как же тут не стыдится.
Даша вздохнула и подтянула за шнур к себе аппарат. Набрала номер Глеба и, услышав его голос, безрадостно сказала:
