Я не спеша налил воду, с нарочитой аккуратностью поставил чайник. Телефон надрывался. Наконец я снял трубку:
— Слушаю.
— Князь, это Соболин. — Откуда-то издалека доносилась приятная, интимная музыка. Я почему-то представил, что Соболин звонит мне из какой-нибудь отделанной в восточном стиле спальни, а рядом с ним — не менее восточная красавица. — Что стряслось? Что за пожар?
— Пожар был…
— Не понял? — вскинулся Соболин.
— …почти месяц назад.
— Что за дурацкие шутки, Зураб? — Володя, похоже, обиделся.
— Помнишь, в начале февраля на Есенина на пожаре погиб парень-охранник?
— Конечно. У нас тогда совсем пусто было. После убийства Ратнера вообще все и вся затихли. Пришлось бытовой пожар на ленту новостей ставить. А что случилось?
— Может быть, и ничего. Володя, на убийство Ратнера не ты ездил?
— Было дело.
— Ты не помнишь, вроде бы дня за три до убийства… По заявлению госпожи Ратнер никого не задерживали?
— Мать твою! — рявкнул Володя. — Точно! Я-то думаю, фамилия знакомая. Именно — Юрий Сметании!
— Это задержание тоже ты отрабатывал?
— На него Витя Шаховский ездил. Меня тогда Обнорский в Выборг посылал. Связи с местными органами налаживать.
Я обреченно вздохнул:
— Какой у Шаха пейджер?
Похоже, только одной порцией кофе не отделаешься.
* * *
Убийство Игоря Ратнера — коммерческого директора пивзавода «Нерпа» — открыло новый год. Как тогда, на следующее утро после убийства, мрачно пошутил Коля Повзло: «С открытием сезона… охоты».
Убийца действовал дерзко, но наверняка.
Ратнер с женой, детьми и матерью жил на третьем этаже престижного доходного дома на Вознесенском проспекте. Окна его кухни — единственные — выходили во двор-колодец.
Стрелок знал, что если финансист дома, то около полуночи обязательно выходит на кухню — перехватить что-нибудь.
Убийца выбрал место: черная лестница через двор от подъезда Ратнера, окно между четвертым и пятым этажами.
Отсюда кухня в квартире финансиста просматривалась как на ладони.
Поздно вечером в воскресенье, 23 января, во дворе-колодце прогремели выстрелы. Хотя «прогремели» — громко сказано: никто выстрелов не слышал.
Игорь Ратнер умер на месте.
Его жена Полина, прежде, чем свалиться в обморок, вызвала «скорую» и милицию.
Расследование взяли под особый контроль.
И так далее.
А вот за три или четыре дня до убийства Ратнера…
* * *
Шах отзвонился сразу. Наверное, это у него привычка еще из прошлой жизни: раз звонят на пейджер, значит, дело срочное.
— Витя, ты далеко? — спросил я.
— Не очень.
— Ты можешь подъехать в Агентство?
Разговор есть. Не телефонный. Это очень важно.
Шаховский вопросов не задавал, что-то быстро прикинул:
— Буду минут через пятнадцать. Готовь кофе.
— Легко, — бодро отозвался я.
— Еду.
Кофе… Я отправился на промысел в репортерский отдел. Восьмеренко немного, для порядку, поворчал, но на кофе все же раскололся.
Минут через десять я услышал, как во дворе, прямо под окнами, заскрипели тормоза «лохматки» Шаховского: «жигуленок» давно пора было отогнать на свалку и приплатить мусорщикам, а то ведь могли и не взять.
Кто— то, наверное Зудинцев, рассказывал мне, что еще года четыре назад Шах был вполне преуспевающим бандитом.
Ездил на «мерее» и жил на широкую ногу.
Имел свой небольшой, но более-менее надежный бизнес. Потом начались какие-то проблемы, и Витя подался в журналистику.
Честно скажу, писать у него получалось много лучше, чем у меня. Мое военно-десантное образование не шло ни в какое сравнение с его филологическим: по неподтвержденным слухам, Витек закончил филфак университета чуть ли не с красным дипломом. По крайней мере, на английском он говорил с хорошим лондонским произношением. Хотя временами…
Когда мы только взялись за «Кантату», я впервые увидел Шаха «в деле». Профессионал!
Витя вошел в кабинет, скинул промокшую под снежно-дождевой моросью куртку.
— Что стряслось? — Он опустился в кресло, сразу же закурил.
Я налил ему кофе, придвинул пепельницу и сел напротив.
— Помнишь, дня за три-четыре до убийства Ратнера… По заявлению его жены задержали двух мальчиков-топтунов?
— Это было в среду, 19 января… — Витя тщательно стряхнул с сигареты пепел. — Вечером…
* * *
19 января в 20.34 в дежурной части 1-го отдела Адмиралтейского РУВД раздался звонок:
— Дежурный Васильев слушает!
— Это милиция? — спросил женский голос.
— 1-й отдел.
— Мне нужна помощь. Помогите… — Голос женщины сорвался.
— Успокойтесь, пожалуйста. — Дежурный придвинул к себе сигареты, щелкнул зажигалкой. — Что случилось?
— За моей… за нашей квартирой следят.
«Еще одна…» — со вздохом подумал дежурный. После Нового года и Рождества часто бывает.
— Кто?
— Двое молодых людей. Они уже несколько дней следят. Скоро муж вернется, я за него боюсь.
— Муж? А кто у нас муж?
— Игорь Ратнер, коммерческий директор «Нерпы».
— Ратнер? — переспросил дежурный.
Как— то на совещании в РУВД их предупреждали, что на «земле» 1-го отдела появился еще один крупный клиент. Это было… Весной прошлой это было.
— А вы… Как вас зовут?
— Полина Ратнер.
— Адрес? Телефон? Высылаем наряд.
Они проверят.
Женщина старательно продиктовала адрес: Вознесенский проспект, угол с улицей Римского-Корсакова.
— Ждите. Скоро к вам приедут.
— Спасибо, — кажется, женщина была искренне растрогана.
— Не за что. Это наша работа, — ответил дежурный. Совсем как в «Ментах». Черт!…
Дежурный придвинул к себе микрофон рации. Вызвал наряд. А потом взял трубку телефона и отправил сообщение на пейджер Вити Шаховского.
Была года четыре назад одна история, когда еще младший лейтенант Васильев попал в крутой переплет… Помог ему выпутаться парень по кличке Шах. А сейчас Витя Шаховский, репортер Агентства «Золотая пуля», регулярно получал сообщения о том, что творилось на «земле» 1-го отдела в Адмиралтейском районе. И никогда не оставался в долгу, если дело того стоило.
