Люк рассмеялся, но я завороженно уставился на это
устройство, выглядевшее так, словно его сделали из крыльев мотыльков и
свернутого спиралью лунного света.
И тут я снова услышал кулдыканье.
— Не стой тут просто, глубоких полон дум! — бросил Кот,
осушая стакан Шалтая и снова исчезнув.
По-прежнему усмехаясь, Люк протянул свою кружку наполнить по
новой. А я стоял, глубоких полон дум. Примененный мною для уничтожения
Брандашмыга метод заклинания изменил ход моих мыслей. В последовавший за ним
недолгий миг у меня в голове, кажется, начало проясняться. Я отнес это на счет недолго
виденного мною образа Логруса. И поэтому снова вызвал его.
Знак возник передо мной, паря в воздухе. Я задержал его,
смотрел на него. Казалось, в моей голове снова задул холодный ветер. Осколки
памяти притягивались друг к другу, собираясь в цельную ткань, наделенную
пониманием. Ну, конечно…
Кулдыканье стало громче, и я увидел плывущую среди
отдаленных деревьев тень Бармаглота, с глазами, похожими на посадочные огни и с
множеством острых граней, предназначенных для кусания и хватания.
И это не имело ни малейшего значения. Ибо я понял теперь,
что происходит, кто в ответе, как и почему.
Я согнулся, наклонившись пониже, так что чуть задел
костяшками пальцев носок правого сапога.
— Люк, — обратился я. — У нас есть одна проблема.
Он отвернулся от стойки и взглянул на меня.
— В чем дело? — спросил он.
Те, в чьих жилах течет кровь Амбера, способны на потрясающие
силовые аттракционы. Поэтому среди своих это качество взаимно аннулируется.
Следовательно, к таким делам нужен исключительно правильный подход, если ты
вообще намерен прибегать к ним…
Я взметнул свой кулак от самого пола со всей силой, которую
только мог в него вложить, и нанес Люку такой удар в челюсть, что моего друга
приподняло над полом, перевернуло и отправило на рухнувший от этого стол, но не
остановило. Люк продолжал скользить на спине в другой конец бара, где он и
остановился наконец, весь помятый, у ног тихого джентльмена викторианского
вида, который выронил кисть и быстро отшатнулся в сторону, когда Люк затормозил
в его ногах. Я поднял левой рукой кружку и вылил ее содержимое на правый кулак,
в котором из всех ощущений осталось только такое, будто я врезал им по горе.
Как только я все проделал, свет померк и наступил миг полнейшей тишины.
Затем я бухнул кружкой по стойке.
Помещение выбрало именно этот момент, чтобы содрогнуться,
словно в преддверии землетрясения. С полки упали две бутылки, закачалась лампа,
кулдыканье стало слабее. Я взглянул налево и увидел, что жуткая тень Бармаглота
отступила несколько в глущобу. Больше того, нарисованная часть перспективы
теперь протянулась гораздо дальше в нормальное пространство и, похоже,
продолжала наступать в этом направлении, превращая трехмерное пространство в
плоскостную неподвижность. Судя по звукам, Бармаглот теперь удалялся налево,
спеша обогнать продвижение плоскости. Труляля, Траляля, Додо и Лягушонок
принялись упаковывать свои инструменты.
Я направился через бар к распростертому телу Люка. Гусеница
разбирала кальян и я заметил, что ее гриб наклонился под странным углом. Белый
Кролик удрал в нору под стойкой и я слышал, как бормотал проклятья Шалтай,
качаясь на табуретке, куда только-только сумел вскарабкаться.
Я помахал джентльмену с палитрой и приблизился к нему.
— Извините за беспокойство, — сказал я, — но, поверьте, это
к лучшему.
Я поднял обмякшее тело Люка и перекинул его через плечо. В
мою сторону устремилась стая игральных карт. Я отпрянул, чтобы не мешать их
стремительному полету.
— Господи Боже! Это напугало Бармаглота! — заметил позади
меня джентльмен с палитрой.
— Что? — переспросил я, не уверенный, действительно ли желаю
это знать.
— Это, — ответил он, показывая в сторону передней части
бара.
Я посмотрел и понял, что Бармаглот проявил не трусость, а
благоразумие.
В бар только что вошел двенадцатифутовый Огненный Ангел,
красновато-коричневого цвета, с крыльями, словно окна матового стекла. Наряду с
намеками на смертоносность, это напоминало мне богомола. На шее у него был
шипованный ошейник, а из короткого меха при каждом движении высовывались
многочисленные, похожие на тернии, когти. Один из когтей зацепил и сорвал с
петель шатающуюся дверь, когда существо втиснулось внутрь. Это был зверь Хаоса
— редкий, смертельный и высокоразумный. Я уже много лет не видел ни одного
такого и не желал бы видеть сейчас. Я также нисколько не сомневался, что
находится он здесь из-за меня. В какой-то миг я пожалел, что потратил
заклинание остановки сердца на всего лишь заурядного Брандашмыга. Пока не
вспомнил, что у Огненных Ангелов три сердца. Я оглядывался, когда он заметил
меня, издал короткий охотничий вой и устремился в мою сторону.
— Мне хотелось бы иметь достаточно времени, чтобы поговорить
с вами, — сказал я художнику. — Мне нравится ваша работа. К несчастью…
— Я понимаю.
— Желаю удачи.
Я шагнул в кроличью нору и побежал, низко пригнувшись из-за
нависающего потолка. Люк порядком затруднял мне продвижение, особенно на
поворотах. Позади послышался скребущий звук и охотничий вой повторился. Однако,
меня немного утешала мысль, что для того, чтобы пройти, Огненному Ангелу
потребуется увеличить некоторые участки туннеля. А плохая новость заключалась в
том, что он был способен это проделать. Эти твари невероятно сильные и
практически неуничтожаемые.
Я бежал до тех пор, пока пол не провалился у меня под
ногами. Я стал падать. Протянув свободную руку, я попытался ухватиться за
что-нибудь, но держаться было не за что. Дна все не было. Хорошо, именно на это
я надеялся и наполовину ожидал, что так произойдет. Люк издал единственный
тихий стон, но не шевельнулся.
Мы падали. Вниз, вниз, вниз, как сказал тот человек. Это был
колодец, и он либо был очень глубоким, либо мы падали очень медленно. Сумерки
окружали и я не мог различить стен шахты. В голове моей еще немного прояснилось
и я понял, что падение будет продолжаться до тех пор, пока я сохраняю контроль
над одной переменной — Люком. Высоко вверху снова раздался охотничий вой. За
ним сразу же последовал странный кулдыкающий звук. Фракир опять тихо
запульсировал на моем запястье, не сообщив в общем-то ничего такого, о чем бы я
не знал. Поэтому я заставил его замолчать.
Еще прояснение. Я стал вспоминать… Свое нападение на Замок
Четырех Миров, где я обнаружил мать Люка, Ясру. Нападение оборотня. Свой
странный визит к Винте Бейль, оказавшейся на самом деле совсем не тем, чем
должна была… Ужин в Закоулке Смерти… Стража, Сан-Франциско, хрустальная пещера…
Все яснее и яснее.
