— Иди-ка сюда, Валера… Видишь во-он тот сарайчик — смотри, куда я рукой показываю… Чернов подошел к Челищеву и выглянул из окна:
— Вижу, а что?…
Он не услышал, как сзади к нему бесшумно приблизился Олег. Наверное, даже не понял, что произошло: Званцев схватил его за щиколотки и одним движением выкинул из окна… Дикий крик оборвался глухим шлепком, от которого, как показалось Олегу и Сергею, вздрогнул пустой дом. Олег перекрестился. Челищев опустил голову, а потом сказал:
— Быстро собираем все и валим отсюда.
Через несколько минут «шестерка» Званцева выехала на улицу. В темном дворе недостроенного дома осталось обезображенное тело того, кто при жизни занимал должность заместителя начальника отдела в ОРБ…
Друзья молча курили в машине, тяжело вздыхая по очереди. Первым нарушил тишину Сергей:
— Вроде и сволочью был покойник, а все равно на сердце как-то… Олег пожал плечами и ответил философски:
— Все относительно в жизни… Твой Марков — спору нет — сволочью не был… Но он бы с огромным удовольствием отправил на лесоповал меня, да и тебя, я думаю, тоже… Так что — не всякий хороший человек — нам друг и не всякий подонок — враг.
— Это потому, что мы с тобой — такие, — устало сказал Челищев.
— Какие это «такие»?! — завелся Званцев. — Я, при всех моих раскладах, последней сволочью себя не считаю.
— Да я не об этом, — перебил его Челищев. — Я тоже себя сволочью не считаю… Ладно, Олежка, хорош самоедством заниматься, давай о деле поговорим.
— Давай, — согласился Олег. — Послезавтра я попробую Палыча у Техноложки снять. Если не получится — что делать будем?
Сергей помолчал немного, потом сказал:
— Я над этим уже думал. Если не получится — езжай спокойно за сыном, я попробую на крайний случай Антибиотика через Генеральную прокуратуру слить. Кое-какой опыт имеется… Но лучше, чтобы у тебя получилось.
— Это уж как Бог даст. Сергей кивнул:
— В Ахтарск тебе лететь в любом случае — привози сына и добивай тему с документами. Четырнадцатого июня я должен буду привезти Катерину.
— Если Бог даст, — снова добавил Олег.
— Да. Если Бог даст, — согласился Сергей… Они проговорили еще минут двадцать и разъехались.
В указанное Черновым время у Техноложки Антибиотик не появился. Видимо, он достаточно быстро узнал о странной смерти своего агента.
Олег улетел в Приморско-Ахтарск, а Челищев начал проработку последнего возможного варианта прикрытия их предстоящего бегства…
…Примерно дней за десять до выхода Катерины из «Крестов» Сергей начал вдруг испытывать странные ощущения — ему казалось, что внутри у него работает метроном, который день за днем убыстряет темп странного отсчета… Челищев понимал, что с нервами творится явно что-то нехорошее, но утешал себя: поскольку он осознавал это, то, значит, еще не окончательно сошел с ума…
Подошла к своей финальной фазе и операция с авизовками. За прошедшие недели Сергей очень сблизился с Леной Красильниковой, несколько раз бывал у нее дома, играл с дочкой и пил чай вечерами. В принципе, он легко мог бы, при желании, и оставаться ночевать, ему казалось, что Лена даже хочет этого, но… Этого не хотел Сергей. Даже не то что не хотел — не мог. Его и так мучило сознание того, какую роль он готовил Красильниковой, но Челищев успокаивал свою совесть тем, что пусть «втемную», но он изменит жизнь этой женщины к лучшему… Он старался не вспоминать мудрый афоризм о том, куда именно ведет дорога, вымощенная благими намерениями…
Шестого июня 1993 года в банк «Отечество» пришло платежное поручение от фирмы «Вайнах», имеющей счет в одном из банков города Грозного. Сумма, указанная в авизовке, была весьма внушительной — пять миллиардов рублей, и деньги предназначались петербургской фирме «Самоцвет». Авизовка поступила Елене Красильниковой, которая, согласно инструкции должна была перед тем, как начать выплату, получить официальное подтверждение из Москвы о том, что «Вайнах» действительно располагает указанной в платежном поручении суммой. В «Отечестве» уже с утра томился получатель денег с доверенностью от фирмы «Самоцвет». Получатель был благообразен, носил очки в роговой оправе и внешне походил на композитора Раймонда Паулса. Даже опытный опер никогда не сказал бы, что этот лощеный человек был дважды судимым мошенником и кидалой — его хорошо знал теневой Питер, когда-то Михаил Константинович Бродовкин работал вместе с Хоттабычем…
Лена объяснила Бродовкину, что тот реально сможет распорядиться деньгами лишь после того, как курьер доставит подтверждение из Москвы. Михаил Константинович начал заламывать руки и кричать, что у него горят контракты и срываются сделки. В разгар его глубокой коммерческой драмы появился Сергей, который, как оказалось, хорошо знал Бродовкина.
— Лена, может быть, можно получить подтверждение из Москвы по телетайпу? — спросил Челищев Красильникову. — Это очень важно, очень… У меня в «Самоцвете» тоже есть свои интересы.
Лена посмотрела Сергею прямо в глаза и наклонила голову:
— Хорошо, я попробую. Для тебя…
Лена отбила в Москву шифротелетайпограмму и получила оттуда подтверждение. Фокус был в том, что шифротелетайпограмму из Москвы давал человек, который был в доле и почти ничем не рисковал, потому что официальным подтверждением мог считаться лишь корешок платежки, доставленный специальной почтой, а все остальное было воздухом, словами, фикцией…
Бродовкин, получив возможность распорядиться деньгами, тут же раскидал их на счета сразу нескольких фирм в разных банках. Оттуда деньги пошли еще дальше — так, чтобы их уже никто не смог отследить. Сергей ошеломленно наблюдал за тем, как прямо из воздуха на его глазах материализовались миллиарды — он до самого конца не очень верил, что все может получиться так просто…
На следующий день Челищев приехал в банк незадолго до конца рабочего дня и отвез Лену домой, где состоялся тяжелый разговор. Сергей рассказал, что Бродовкина подставили и кинули — реальных денег у «Вайнаха» нет, подтверждения из Москвы не будет… Лена побелела и разрыдалась, а Челищев долго утешал ее, объясняя, что не бросит ее в этой ситуации, что нужно просто скрыться на какое-то время — деньгами и документами он поможет, и место уже есть замечательное — домик на северном побережье Крыма в поселке Песчаное — там солнце, море, фрукты, там можно будет начать новую жизнь, а здесь уже ловить нечего. Кто тут станет разбираться в том, что на самом деле произошло? Все свалят на Лену, сделают ее крайней…
Он говорил, убеждал, доказывал несколько часов, рисовал перспективы нормального, обеспеченного будущего:
— Ты пойми, Леночка, бояться и стыдиться тебе нечего, умысла на все случившееся у тебя не было, а значит, и совесть твоя чиста. Деньги, которые потерял банк, спишутся, просто кто-то немного потеряет в прибыли… А ты уже давно заслужила нормальную человеческую жизнь, ты и твой ребенок…
В конце концов Красильникова немного успокоилась и начала суматошно собирать вещи — Челищев сказал, что улететь нужно прямо завтра, а паспорт на новое имя и новую метрику ребенку он сделает за несколько часов…
