К началу девяностых годов на «комитет» возложили еще одну задачу — борьбу с набиравшей силу организованной преступностью. Естественно, и у Назарова на его «объекте» появились дополнительные обязанности. Правда, в те годы в КГБ возникла странная концепция — дескать, с оргпреступностью нужно бороться не грубо, а умно, разваливая ее изнутри и как бы управляя ею… Функции Назарова по линии оргпреступности были чисто «наблюдательскими», но Аркадий Сергеевич привык все делать добросовестно и потому даже смог вскоре выдать кое-какие материалы на «реализацию» — именно с его подачи ушла в зону одна не очень большая рэкетирская группа, примыкавшая к поднимавшим в то время в городе голову «тамбовцам»…
А потом был путч 1991 года, потом начались такие перемены в государстве, по сравнению с которыми вся прежняя перестройка казалась просто детской игрой… Комитет постоянно перетряхивали и переименовывали, целые службы не знали, что им, собственно говоря, делать, законы менялись чуть ли не каждый день.
Начались большие перемены и в порту — он быстро превратился в акционерное общество, то есть в организацию уже не государственную, но коммерческую… Настала пора каких-то странных контрактов с Западом, как грибы после дождя росли в порту все новые и новые коммерческие структуры… Назаров только головой качал и удивлялся, как это еще никто не сумел таможню приватизировать и не взял в аренду участок границы…
Его коллега из «действующего резерва» — некто Бессонов Анатолий Валентинович — занял должность начальника Службы безопасности порта и получил просто неоценимые возможности для увеличения личного благосостояния. Анатолий Валентинович ведь стал одним из руководителей порта — с правом подписи и с соответствующей зарплатой… Да и вообще, от Бессонова, от его расположения зависели очень многие коммерческие структуры, закупавшие товар на Западе и получавшие его затем в порту. Что там говорить: именно начальник Службы безопасности подписывал пропуска на въезд и выезд из порта на автомобилях — знающие люди понимают, насколько это серьезно… Одно дело, когда ты к своим контейнерам спокойно на машине подъезжаешь, а другое — когда тебе до них километра два пешком шлепать… Бессонов мог распорядиться пропустить чей-то коммерческий груз без очереди, а мог наоборот — сделать так, что предпринимателя с его товаром мусолили бы в порту нещадно… Много в чем мог помочь Анатолий Валентинович людям — в «растаможке» иномарок, купленных на Западе, например… Ему ведь ничего не стоило позвонить на таможню и походатайствовать за «хорошего человека»:
— Ребята, там к вам очень уважаемый человек подъедет, так что вы уж…
А могла ситуация для кое-кого и по другому повернуться — это если человек «плохим» был. Тогда на таможню совсем другой сигнал уходил:
— Мужики, вас на козе ну совсем гондон объехать хочет, а у него в багажнике, между прочим, может, и наркота найтись, и взрывчатка, и оружие, так что вы уж…
В общем, с начальником Службы безопасности порта лучше было дружить, чем ссориться.
Понимал все это и майор Назаров, мудревший с каждым годом, приближавшим его к заветному пенсионному стажу. И неважно, что Аркадий Сергеевич на самом деле думал о Бессонове — важно, что конфликтов между ними никогда не было, и Назаров никогда в дела начальника Службы безопасности нос свой глубоко не засовывал, хотя мог бы… Ведь формально Аркадий Сергеевич имел право даже давать указания «резерву», но… Как уже было сказано выше, Назаров давно понял, что это сейчас ему все в рот смотрят, а вот когда он на пенсию уйдет — тогда все разом изменится, тогда он на хер никому не нужен будет… Если, конечно, не подсуетится вовремя, не найдет, где осесть после увольнения в запас…
Всерьез размышлять над этой проблемой Аркадий Сергеевич начал еще в 1993 году. Майор сразу понял, что, как бы он ни ненавидел всю портовскую «крутежку», оставаться надо где-то на «объекте» — потому что только здесь его все знают и он всех знает, он здесь, что называется, «землю чует» и тем ценен… Кому? Да мало ли коммерческих структур! Хотя, конечно, все совсем не так просто: коммерческих структур много, но далеко не все из них надежные и перспективные, многие — самые настоящие «мыльные пузыри», которые, того и гляди, лопнут… Нет, Назарову нужна была солидная фирма, такая, как «ТКК», например…
На акционерное общество закрытого типа «Транс Континентал Коммуникейшенз» Аркадий Сергеевич обратил внимание не случайно — эта фирма действительно была серьезной, и люди в ней подобрались оборотистые да хваткие.
А историю возникновения «ТКК», стоит, пожалуй, рассказать отдельно — чтобы яснее было, чем эта фирма занималась и какими возможностями обладала…
В конце 1992 года славная Ленинградская таможня развалилась на три самостоятельные организации, коими стали: Балтийская таможня (через которую шло все, что плыло по морю), Санкт-Петербургская (в ее компетенцию попадало все, что следовало по суше) и Пулковская (соответственно, все, что прибывало воздушным путем).
Разделение такое было вызвано причинами объективными — начиная с 1991 года, на Ленинградской таможне значительно возрос грузооборот, потому что Россия стала гораздо более открытой для Запада, а Запад — соответственно, стал ближе России. Грузы хлынули в страну таким потоком, что несколько сот человек, трудившиеся на Ленинградской таможне, уже просто физически не могли пропустить этот поток через себя. Возникали дикие очереди, обстановка накалялась.
Проведенная реорганизация решила проблему только частично — людей все равно не хватало, и постепенно всем стало ясно, что таможням для нормального функционирования нужны некие «околотаможенные структуры». Например — в 1992 году таможня просто задыхалась, не справляясь с заполнением грузовых таможенных деклараций. Тем, кто никогда не сталкивался с этим документом, просто повезло, потому что он настолько сложный, что в нем любой нормальный человек сразу же запутается — а уж заполнить эту декларацию сможет только профессионал… И в 1993 году, после специального распоряжения правительства, начали возникать первые фирмы-«декларанты». В таких фирмах, обладавших специальными лицензиями, за деньги быстро и качественно заполняли эти самые грузовые таможенные декларации…
Дело было прибыльным, но проблемы таможни упирались далеко не в одни только декларации. Не менее остро стоял вопрос с так называемым «внутренним транзитом» — скажем, человек везет водку из Финляндии в Тамбов через Петербург. В этой ситуации таможенные платежи с него взимаются на тамбовской, то есть «внутренней» таможне, а питерская — та же Балтийская, например — играет роль таможни внешней, которая лишь бумаги проверяет и отметки ставит… Возникает вопрос — как доставить груз от «внешней» таможни до «внутренней»? Кто за этот груз отвечать будет? Выход нашелся быстро, и в том же 1993 году возникают фирмы — «таможенные перевозчики», действовавшие также на основании специальных лицензий.
Но до тех пор, пока груз не пройдет все положенные процедуры на «внешней» таможне, его тоже где-то держать надо. А где? Порт забивался разными контейнерами, — и кто должен был платить за складирование, перевалку и хранение грузов? Таможня? Таможня платить не хотела… И вскоре возникло еще одно понятие — склады временного хранения, так называемые «СВХ». Эти склады открывали фирмы, также обладавшие специальными разрешениями. Так вот — АОЗТ «ТКК» как раз и было предприятием, обладавшим лицензиями на декларирование грузов, на их временное хранение и доставку от «внешней» таможни к «внутренним». Стоит ли объяснять, что кадровый состав «ТКК» формировался в основном из бывших таможенников и «комитетчиков»?
