— Не-а. Мы пробовали насыпать немного на газету и поджечь.
Порошок плавится и течет. И все.
— У тебя не найдется пара лишних?
— Вообще-то есть… — без особого энтузиазма ответил он.
— Я дам тебе доллар.
Тогда он снова показал мне прореху в передних зубах, и его
рука проворно исчезла в боковом кармане джинсов. Я же прогнал Фракира над
пригоршней монет из отражений и извлек доллар. Парнишка подал мне два
закопченных патрона.
— Спасибо, — улыбнулся он.
— Пожалуйста, — ответил я. — А больше ничего интересного ты
не видел?
— Не-а. Только сажа да пепел.
Я залез в машину и включил двигатель. Затем я помыл ее в
первом попавшемся пункте тех. обслуживания, потому что дворники только
размазывали сажу и грязь по ветровому стеклу. Пока проворные щупальца резиновых
моющих валиков обхватывали машину сквозь штормовое море пенистой воды, я
проверил, на месте ли спичечная коробка, которую мне дал Люк. Она была на
месте.
Отлично. Я направился к будке таксофона.
— Алло, мотель «Нью-Лайн» слушает, — ответил мне мужской
голос.
— Пару дней назад у вас снимал комнату Люк Рейнард, — сказал
я. — Я хотел бы узнать, не оставил ли он мне письма или записки. Мое имя Мерль
Кори.
— Одну минуту…
Последовала пауза, потом послышался шорох.
— Да, есть.
— Что там написано?
— Это запечатанный конверт. Я бы не хотел…
— Ладно. Я понял. Я заеду.
И я заехал. В холле за столом я обнаружил человека с уже
знакомым мне голосом.
Я назвал себя и попросил отдать письмо. Молодой человек за
столом высокий худощавый блондин с усиками — несколько секунд смотрел на меня,
потом спросил:
— Вы увидитесь с мистером Рейнардом?
— Да. Во всяком случае я надеюсь.
Он открыл ящик и вытащил небольшой коричневый конверт, в
котором лежало что-то явно более объемное, чем листок бумаги. На конверте было
написано имя «Люкас» и номер комнаты.
— Он не оставил нам адреса, по которому его можно было бы
разыскать, — пояснил молодой человек. Он распечатал конверт.
— Горничная нашла это кольцо в ванной, когда он уже выехал.
Вы не могли бы передать это кольцо ему?
— Конечно, — кивнул я.
Я принял кольцо и присел в кресло тут же в холле мотеля.
Кольцо, собственно, было перстнем — червонное золото и голубой камень. Я не мог
припомнить, чтобы Люк когда-нибудь носил его в моем присутствии. Я надел его на
безымянный палец левой руки, и оказалось, что оно идеально подходит мне по
размеру.
Я решил, что буду носить кольцо до тех пор, пока не встречу
Люка и не верну кольцо лично ему.
Распечатав конверт, я прочел вложенную в него записку:
«Мерль, мне очень жаль, что обед не состоялся. Я ждал, но…
Надеюсь, все в порядке. Утром, я улетаю в Альбукерк, пробуду там три дня, потом
несколько дней в Санта-Фе. В обоих городах остановлюсь в „Хилтоне“. Я хотел бы
еще кое-что тебе рассказать. Пожалуйста, свяжись со мной.
Люк.»
Я позвонил своему трансагенту и выяснил, что могу еще успеть
на дневной рейс в Альбукерк, если потороплюсь.
Поскольку мне нужна была живая беседа, а не телефонный
разговор, я так и поступил. Я заехал в бюро, купил билет, заплатив наличными,
потом сразу же направился в аэропорт, где припарковал свою машину и сказал ей
последнее «прости». Едва ли мне придется увидеть ее снова.
Дальше все пошло, как по маслу.
Глядя вниз, на плавно уходящую землю, я понимал, что
заканчивается определенная фаза моего существования.
Как и многое другое, она была не такой, какой бы мне
хотелось ее видеть. Я хотел бы как можно скорее уладить это затянувшееся дело с
П. и навсегда забыть о его существовании. Потом я собирался навестить людей,
которых я давно уже должен был навестить, и побывать в некоторых местах, давно
уже меня манивших.
Потом, сквозь Отражения я совершил бы окончательную проверку
Колеса-Призрака, а после этого я мог бы направиться к более радостному полюсу
моего существования. Теперь же очередность пунктов в моем плане совершенно
переместилась, и все из-за П. и из-за смерти Джулии, которые каким-то образом
были связаны, и потому, что здесь была замешана какая-то непонятная мне сила из
Отражений.
Последнее беспокоило меня больше всего. Не копал ли я себе
могилу, одновременно подвергая опасности друзей и родственников, и все это лишь
из чувства ложной гордости? Я хотел справиться с этим делом самостоятельно, но
чем больше я размышлял об этой истории, тем большее впечатление производили на
меня возможности моего противника и крайне жалкое состояние моих собственных
знаний о П.
Нет, нет, было просто нечестно держать остальных в
неведении. Им тоже могла грозить опасность.
Да, я был не прочь преподнести им это дело в уже завершенном
виде, в розовой упаковке и перевязанное ленточкой — подарок на Рождество, так
сказать, и все же…
Проклятье! Я должен рассказать им все. Если П. доберется до
меня, а потом переключится на них, они должны быть готовы.
Хотя мне и не очень нравилась эта идея, я должен им
рассказать.
Я наклонился, и моя рука замерла в воздухе над моей сумкой,
лежащей под передним седением передо мной.
Я решил, что ничего страшного не случится, если я сначала
переговорю с Люком. Я уже покинул город и, скорее всего, они на какое-то время
потеряли меня из виду, так что я находился в безопасности. А Люк, возможно,
даст мне наколку или две для дальнейшего расследования. Раз уж я решил
рассказать им эту историю, будет лучше, если мой рассказ станет немного
длиннее. Словом, я решил, что надо немного подождать.
Я вздохнул, попросил у стюардессы что-нибудь выпить. Теперь
я двигался в Альбукерк со стаканом в руке. На машине потребовалось бы слишком
много времени. Короткий путь через Отражения тоже невозможен — я никогда там не
был и не знал, как найти нужное место.
А жаль. Мне пригодилась бы там моя машина.
Вероятно, Люк сейчас в Санта-Фе.
Я не спеша делал глоток за глотком и разглядывал в
иллюминатор облака. То, что я наблюдал, соответствовало моему настроению,
поэтому я достал из сумки припасенную книжку и читал до тех пор, пока мы не
начали снижение. Тогда я снова выглянул в окно — до горизонта тянулись все те
же бесконечные гряды облаков. Хрипловатый голос уверял меня, что погода
прекрасная.
Я почему-то вспомнил об отце. Где-то он сейчас?..
