Кажется, последовало секундное колебание, но все же моего
желания оказалось достаточно и без более формальной команды.
Он отступил, опять сомкнулся вокруг моего запястья, а затем
погас.
Я надлежащим образом завершил посещение мужской комнаты и
вернулся в бар. Я подал Люку кольцо и отхлебнул порядочный глоток из кружки.
— Как это тебе удалось его снять? — спросил с любопытством
Люк.
— Кусочек мыла, — лаконично ответил я.
Он завернул кольцо в салфетку и положил в карман.
— Похоже, мой бизнес с его продажей сорвался, — вздохнул
Люк.
— А разве ты не носишь его?
— Нет, это подарок. Знаешь, я не ожидал, что ты появишься
здесь. Я думал, что ты мне позвонишь, когда получишь записку, и мы договоримся
о будущей встрече.
Он взял пригоршню орехов из вазы, появившейся на столе за
время моего отсутствия.
— Но это хорошо, что ты прилетел. Кто знает, когда еще мы
могли бы встретиться. Понимаешь ли, некоторые мои планы начали требовать более
быстрых действий, чем я предполагал, и вот об этом-то я и хотел с тобой
поговорить.
Люк вернул мне кивок.
Я еще в туалете решил пока воздержаться от обсуждения
встречи с Мартинесом и того, что он говорил и подразумевал.. Хотя из разговора
с Мартинесом у меня и не сложилось впечатления, что его дело затрагивает
какие-то мои интересы, я все же чувствовал себя более уверенно в разговоре с
людьми, даже с друзьями, если я располагал некоторой информацией, которой не
располагали они. Поэтому я решил пока придержать эту, пока еще не вполне ясную
для меня информацию, для себя.
— Итак, есть предложение — как люди цивилизованные, мы
должны отложить все важные разговоры до тех пор, пока не пообедаем, — объявил
Люк.
Он медленно отрывал кусочки от своей салфетки.
— Давай отправимся куда-нибудь, где мы сможем спокойно
поговорить.
— Неплохая идея, — согласился я. — А здесь ты не хочешь
пообедать?
Он покачал головой.
— Здесь я уже бывал. В общем, здесь неплохо, но мне хочется
разнообразия. Знаешь, здесь за углом есть весьма приличное местечко. Если не
возражаешь, я схожу и узнаю, есть ли у них свободный столик.
— Конечно.
Он допил одним глотком пиво и покинул бар.
Я снова погрузился в размышления.
Что за дьявол, кем же на самом деле был этот Мартинес?
Узнать это было более чем необходимо, потому что не вызывало ни малейшего
сомнения, что Мартинес вовсе не тот, за кого он пытается себя выдать. Последние
слова он произнес на тари, моем родном языке. И это упоминание об Амбере… Как
это могло быть, я понятия не имел. Я проклинал собственную самонадеянность,
инертность, которая позволила П. так долго управлять ситуацией. Мне и в голову
не приходило, что ситуация может дойти до столь плачевного и жутко запутанного
состояния.
И поделом тебе, подумал я. Но все-таки такой поворот дела
мне совсем не нравился.
— Все в порядке, — вдруг раздался голос Люка.
Он появился из-за угла, вынул из кармана несколько монет и
бросил их на стол.
— Готово, — столик заказан. Допивай и пошли.
Я допил пиво и поднялся. Люк провел меня по коридору обратно
в холл гостиницы, потом к выходу с другой стороны.
Снаружи благоухал вечер. Мы пересекли площадку автостоянки,
вышли на дорожку тротуара ведущего вдоль Гваделупа-стрит, которую вскоре пересекла
авеню Аламеда.
Мы дважды перешли улицу, миновали большую церковь, потом
свернули за угол. Люк показал на ресторан под названием «Ла Тертулия» по другую
сторону улицы неподалеку от нас.
— Вот и он.
Мы пересекли улицу, миновали большую церковь. Вошли в зал.
Это оказался испанский, довольно элегантно и в солидном
стиле оформленный ресторан. Мы заказали кувшин сангрии, хлебный пудинг и много
чашек кофе, свято блюдя наш уговор отложить все серьезные дела на потом.
Пока мы обедали, Люка дважды приветствовали проходившие мимо
люди. Оба остановились у нашего столика, чтобы обменяться приветствиями.
— Похоже, что ты многих знаешь в этом городе, — заметил я
немного погодя.
Люк усмехнулся.
— Я здесь часто бываю по делам.
— В самом деле? На вид это не слишком крупный город.
— Да, согласен, но, знаешь, это впечатление обманчиво.
Как-никак, это ведь столица штата. И наша продукция здесь неплохо покупается.
— И ты часто сюда наведываешься?
— Да.
Он кивнул.
— Это одна из самых горячих точек в моем деловом маршруте.
— А как это тебе удается проворачивать такие дела,
одновременно прогуливаясь по горам?
Он поднял голову, оторвавшись от боевого расположения посуды
на нашем столике, и улыбнулся.
— Мне позарез понадобилось немного отдохнуть, — смущенно
сказал он. — Знаешь, я устал от бесконечных городов, контор… Нужно было уйти и
немного побродить на природе, иначе я бы просто не выдержал. Собственно, это
одна из причин моих дел в этом городе. Дела, а потом — здесь в округе так много
прекрасных мест…
Он отхлебнул кофе.
— Знаешь, — вдруг сказал он, — я хочу тебе предложить
прокатиться в такую великолепную ночь, чтобы ты мог сам ощутить то, о чем я
говорю.
— Звучит это весьма привлекательно, — ответил я, отыскивая
взглядом нашего официанта. — Но не слишком ли поздно? Мы ничего не увидим в
такой темноте.
— Что ты! Здесь такие звезды, а потом — скоро взойдет луна.
Воздух здесь без всяких преувеличений кристально чистый. Я раньше думал, что
это просто художественный образ, как говорится, но здесь убедился, что такое в
самом деле бывает. Да ты скоро сам все увидишь!
Я расплатился по счету, и мы вышли из ресторана. В самом
деле, всходила луна.
— Моя машина стоит у отеля, — сказал Люк.
Мы ступили на тротуар.
— Сюда.
Когда мы вернулись на стоянку при отеле, он показал на свой
фургон и пригласил садиться. Он вырулил со стоянки, у ближайшего угла свернули
направо, потом вниз по склону холма, по улице Отеро-стрит, потом по другой —
под названием Гайд-парк роуд. Потом машин стало очень мало.
Пока наша машина преодолевала многочисленные повороты,
направляясь все выше и выше, я почувствовал, как постоянное напряжение
оставляет меня.
