Через десять минут Валера перезвонил в офис, и секретарша, пискнув: «Секундочку!» – долго соединяла его с Гамерником, видимо, действительно, находившимся где-то вне офиса. Пока в трубке играла веселая мелодия, Штукин успел облиться холодным потом, так как представил себе, что Сергей Борисович мог запросто улететь в Москву или еще куда-нибудь. Олигархи – они люди такие. Перелетные. Но вот в трубке наконец-то послышался недовольный голос Гамерника.
– Вы в городе? – отрывисто спросил вместо приветствия Штукин.
– В городе. А в чем дело?
– Надо срочно увидеться.
Гамерник раздраженно хмыкнул:
– А что за пожар? Тебе срочно понадобились деньги?
– Пожар, потому что по-другому с вами связаться не получилось. Все немного оторвались от реалий… Короче – дело к ночи! Деньги, если вы про тот полтинник – не к спеху. Хотя могу и взять. Не о том речь.
– А о чем?
– Надо срочно увидеться!
Раздражение Гамерника явственно усилилось:
– Я еще дома… Давай часика в три…
– Не дам! Вы меня видели – я не малахольный. Если я говорю – «срочно» – значит, часика в три никак не пойдет. Я вас со вчерашнего дня вызваниваю… Срочно – это значит еще вчера! Вы поняли?!
Гамернику передалась его нервозность, и через полчаса они уже сидели друг напротив друга в одном очень дорогом ресторане, где на них посмотрели бы косо за заказанный один лишь кофе, если бы не внешний вид Сергея Борисовича и его охрана.
Гамерник выглядел каким-то помятым и явно недоспавшим. Без удовольствия отхлебнув кофе, он строго спросил:
– Ты меня хочешь спросить – знаю ли я тетю Хану с Костецкой?
[21]
Гамерник явно не ожидал, что Штукин читал «Одесские рассказы» Бабеля. А Валерка их таки читал, и ему очень нравился Король
[22]
.
– Нет, Король. Я хотел спросить, знаете ли вы за облаву? – усмехнувшись, парировал Штукин.
Сергей Борисович удивился, но ему явно польстило обращение «Король».
– Говори, – сказал Гамерник.
Валера вытер со лба испарину тыльной стороной ладони:
– Облава должна быть сегодня… А если серьезно, то через несколько часов к одному тихому и уютному дворику города Пушкина подъедет автомашина черного цвета с синими номерами и мигалкой. В ней будет находиться, кроме водителя, некто полковник Крылов – серьезный чин из ГУВД. Он же – лепший кореш Юнгерова. Этот Крылов заберет из тихой незаметной конторы крупную сумму денег…
Гамерник саркастически дернул бровями, Валерка это заметил и повторил:
– Очень крупную сумму: два миллиона ненашенских долларов!
Повисла пауза. Потом Гамерник недоверчиво ощерился:
– Ты когда-нибудь держал хоть четверть такой суммы в руках?
Штукин качнул головой:
– Разумеется, нет.
Гамерник вздохнул:
– А я держал. Четверть. А всю такую сумму не держал никогда. Уверен, что и Сашок всю не держал. И не по бедности своей. Просто – столько нала сразу никогда не нужно.
Все это Сергей Борисович проговорил очень спокойно и с откровенным недоверием. Так же спокойно Валера возразил ему:
– Иногда нужно.
Гамерник поднял бровь в немом вопросе, и Штукин объяснил:
– Такая сумма бывает нужна, например, для того, чтобы довезти до столицы и занести в МВД – по частям и в разные инстанции. Наподобие обходного листа. А когда все отметки в этом «обходном листе» будут сделаны, в МВД возникнет вдруг та-акая огромадная неприязнь к некоему Гамернику, что исполнители начнут землю рыть. Замечу: неприязнь будет личная, и сразу у многих начальников – разного уровня. Поэтому то, что этот Гамерник злодей, станет аксиомой, то есть не потребует доказательств. Сложится мнение. М-да. А если учесть, что я и мои товарищи и без миллионов некоторые буквы из алфавита, образующие любопытные инициалы, узнали, то… Рвение исполнителей, да направленное туда же мнение ряда руководителей – тут и небо в полосочку окажется…
Гамерник сразу понял, что Валера не шутит, и стал очень серьезным:
– И готовы взять?
– Так… ежели везут? – вопросом на вопрос ответил Штукин.
Гамерник аж крякнул:
– Ве-еселый разговор. Хороший.
Штукин подождал, пока отойдет официант, принесший ему еще одну чашку кофе, и сказал:
– Только я пришел не для того, чтобы предупредить…
– Что? – не понял Гамерник.
Валера объяснил:
– Да, да. Не предупредить. А предложить.
Что ни говори, а голова у Сергея Борисовича соображала быстро. Он сощурился и язвительнейшим тоном уточнил:
– Предложить вариант: «убиваху одним махом»?
– Ну зачем же так… грубо, Сергей Борисович!
– А что грубо?
Валера посмотрел своему собеседнику прямо в глаза и очень медленно и тихо произнес:
– Когда стреляешь в живых людей, то их можно и убить. Поэтому – лучше не стрелять. Чтобы отнять деньги – не обязательно оставлять за собой трупы.
Какое-то время они молча пристально смотрели друг на друга, потом Гамерник словно опомнился:
– Я же не про стрелять сказал, я – образно… Ты же понимаешь!
На лице Штукина появилась улыбка, которая была бы более уместна на какой-нибудь пиратской харе:
– Что-то мы тормозим, Сергей Борисович… Давайте нормально и спокойно все сформулируем…
– Давай! – охотно согласился Гамерник. – Ты – человек, которого я вижу третий раз в жизни. Вру: с учетом незабываемой сцены в книжном магазине – четвертый. Ты приходишь и говоришь: «Я знаю тему за Юнгерова, у которого я работаю и который решил в Москву в МВД захерачить два лимона бакинских, чтобы урыть тебя. Я знаю место и время, когда будут брать бабки. Давай подхватим их, и все будет красиво». Я правильно излагаю? Ничего не путаю?
Чуть наморщившись, Валера все же кивнул, хотя не сразу:
– Ну… в общем и целом – правильно. Акценты, правда, расставляете несколько… утрированно.
– Ишь ты, – усмехнулся Гамерник. – «Утрированно!» Слова-то какие знаем!
– Ага, – сокрушенно вздохнул Штукин. – Слово слышал, а смысл его мне неведом. Батяня, купите мне мотороллер!
Валера придал своему лицу абсолютно дебильное выражение, и Гамерник нервно хохотнул:
– Смешно. А теперь давай о грустном?
– Давайте…
– Скажи мне, мил человек, почему я должен тебе верить? Где гарантия, что это не ловушка – того же Сашки или твоих друзей мусоров?
