Парень кивнул:
— Я уже попросил ребят с клуба, они разведку провели… Я вместе с Артемом Токаревым занимался, его, говорят, вся милиция Острова знает… Я, правда, ему не говорил ничего — стыдно было, что так… Ребятам сказал, они соседей обошли, якобы девчонку одну ищут… Соседи сказали, что квартира приличная, но живут в ней последние несколько дней не хозяева, а два парня, вроде бы из Челябинска… Ребята из почтового ящика вынули газеты… там были квитанции за межгород. Вот!
Молодой человек протянул Вадиму слегка надорванный, но разглаженный листок уведомления.
— Когда вытаскивали — надорвали…
На квитанции стоял код города. Карандашом было написано «Челябинск».
— Я по справочнику перепроверил… — «Леха» смущенно улыбнулся и оглянулся на дверь — там, опершись о косяк, стоял Толя Гороховский, он слушал беседу где-то с середины и в тему врубился.
— Давай по-быстрому запрос в межгород организуем, выясним, что за адрес, — предложил приятелю Толя.
Вадик только рукой махнул:
— Чего тут организовывать! Какая разница, что у них за фамилии и на какой улице они там живут?
— Может, они в розыске?
— Да хоть в двух! — Колчина уже несло. — Через час ласты скрутим — там и разберемся!
«Потерпевший» деликатно кашлянул в кулак:
— Вадим… вам виднее, но… соседи точно говорили, что квартира непростая…
— …А золотая?..
— Ну… вдруг там какие-нибудь шишки — их знакомые.
— Шишки? Это будет замечательно! Знаешь, на чем будут стоять шишки, когда в их квартире изымут ствол, антикварные часы и двух гоп-стоповцев?
Молодой человек улыбнулся, словно перед ним, измученным, наконец-то забрезжила надежда:
— Вадим… Вам виднее…
Колчин усмехнулся покровительственно:
— Да что ты мне все «выкаешь»… Будь проще, не в райкоме, чай… Опознать их сможешь? «Леха» кивнул:
— Одного — точно смогу.
Вадим глянул весело на Гороховского:
— Толя, твои предложения?
Гороховский рубанул воздух ладонью:
— Атакуем!!!
— Заряжай!!! — Колчина аж затрясло с азарта. Он достал из сейфа ПМ и несколько картинно передернул затвор.
«Потерпевший» напрягся и вдруг сказал твердо:
— Я с вами!
Вадим одобрительно хмыкнул и подмигнул приятелю:
— Нравятся мне боксеры, Толя!
Гороховский для вида вроде как попытался возразить:
— Ты же говоришь, что у тебя со зрением неважно?
Парень набычился, как мальчишка, которого старшие братья не хотят брать с собой в поход:
— Я вас подбил, а сам тут отсиживаться буду?! Колчин махнул рукой:
— Толя, да пусть с нами идет. Мало ли — жалобы потом, а он — лицо гражданское, отбрехаться поможет…
— А опознание? — почти сдался Гороховский. — Следователь вопить будет, как обычно…
Но Колчину уже море было по колено, он чувствовал себя боевым командиром на горячем коне, который нетерпеливо бьет копытами и рвется в атаку:
— Да кто им даст возможность вякать, что терпила с нами был? Ежели без шума возьмем…
Его азарт накрыл волной и Гороховского:
— Понеслось! Тем более, что за ними — наверняка серия!
Вадика и Толю закружило и понесло — и донесло ровно до угла 5-й линии и Среднего проспекта. Пока шли, они наперебой рассказывали «Лехе» разные истории — как катались в лужах при задержаниях, как получали сковородками по загривкам на ночных вызовах. Опера были нервны и веселы, а «потерпевший», казалось, разделял их настроение. Вот только взгляд его поймать было трудно… Ну, да он ведь сам же говорил, что с глазами — беда, потому, наверное, и взгляд не фокусируется…
— Мужики, если все получится, я часы продам и… с меня — причитается.
Колчин замотал головой на ходу:
— Лех, ты это брось. Во-первых, купишь матери лекарства, во-вторых… А что, Толя, во-вторых? Гороховский улыбнулся:
— Во-вторых, может, найдем что-нибудь, не подлежащее учету…
Колчин подмигнул «Лехе»:
— Ты ведь «свой» человек?
— Надеюсь…
Вадим рассмеялся заразительно:
— Свой-свой… Он же, Толя, Темку Токарева, Палыча сына знает — рекомендация исчерпывающая… Так что — если лишнее изымем… короче, сами поделимся.
Гороховский кивнул и даже предвкушающе облизнул губы:
— А те шишки нам еще коньяк носить будут, чтобы мы не обнародовали их гостей. А то — зашлем представление в соответствующие инстанции…
— А если шибко партейные — то можем и в соответствующие органы! — поддержал коллегу Колчин, и оба опера снова рассмеялись. О том, что «Леха» даже не успел заявление написать, они не думали. Да и зачем время впустую тратить на «…прошу привлечь к уголовной ответственности двух преступников…». Вадим как решил — мол, возьмем, так сразу и материал создадим, пока следователь едет. Потому что бывает, что и «не возьмем», а заявление уже написано, приходится его не регистрировать, а это уже сокрытие — то есть, уголовное между прочим, преступление.
Когда троица подошла к парадной, молодой человек ткнул пальцем на окна второго этажа:
— Первое, второе, третье — от лестничной площадки.
Вадим присмотрелся и через прозрачную, не до конца задернутую тюлевую занавеску действительно разглядел часы на серванте. Разглядел и рассмеялся:
— Я же говорил — все просто в жизни… Значит, так: Леха, если они добром в плен будут сдаваться, ты их не бей в сердцах. А то у тебя удар не простой, поставленный, потом будем рапорт писать, что они на нас с топорами кидались, а мы приемы «самбо» применяли. Ну, а если по-хорошему не получится, тогда уж…
— Тогда как придется. Пошли! — перебил приятеля Толя.
Втроем они быстро поднялись на второй этаж. Гороховский прильнул ухом к двери и поднял руку, призывая всех к тишине:
— Кажись, кто-то дома. Значит, так: мы вдвоем под залегендированным предлогом заходим, ты, Леха, — туда, — он показал на пролет между вторым и третьим этажами. — Когда нужно будет — позовем, чтобы ты аккуратно глянул на их хари… Поехали!!!
Вадим по-милицейски смело позвонил в дверь — звонок красиво защебетал иностранным птичьим голосом. Дверь открыл парень в тренировочных штанах и футболке.
— День добрый, уголовный, знаете ли, розыск вас беспокоит, — представился Колчин, сунув парню в нос удостоверение и быстро его спрятав. Парень даже рот не успел открыть, как Вадим уже оказался в прихожей. Анатолий юркнул между коллегой и открывшим дверь парнем и сразу же бесцеремонно пошел по коридору.
