— Ирина, — сказал Джинн, — я могу пожить у тебя на даче?
— На даче? А здесь ты не хочешь пожить?
— Очень хочу, но по ряду причин это нежелательно… Меня ищут.
— Горе ты мое, — сказала Ирина.
* * *
Генерал-майор Сухоткин пошел с докладом к начальнику ГРУ генерал-полковнику Лодыгину. С тяжелым сердцем направился Сухоткин к шефу. Он шел по коридорам «стекляшки» и прикидывал, как будет строить доклад.
После инцидента с омоновцами на Автозаводской оперативники ГРУ прокачали ситуацию, опросили соседей Фролова, и тех самых омоновцев, и, сопоставив место и время событий, пришли к выводу: неизвестным, «напавшим» на наряд, был Джинн. Это означало, что Фролов перешел на нелегальное положение и на контакт выходить не намерен… В принципе, Сухоткин мог бы скрыть от начальника этот факт. И если бы ему пришлось докладывать предыдущему начальнику — человеку в разведке случайному — он бы так и сделал. Но к Лодыгину — двадцать шестому, если считать от легендарного Семена Аралова, начальнику ГРУ — он относился с величайшим уважением… Сухоткин отлично знал о той подковерной борьбе, что шла вокруг руководителя военной разведки. О том, что в окружении Анатолия Ч. давно ведутся разговоры о необходимости замены Лодыгина на более «лояльного» человека. У лояльного было двойное гражданство и имидж «атлантиста». Если бы удалось пропихнуть этого «патриота» на должность начальника ГРУ, это означало бы смерть военной разведки России.
— Разрешите, Федор Иваныч? — спросил Сухоткин.
— Проходите, Борис Ефимович, — ответил Лодыгин. — Жду вас.
Генералы обменялись рукопожатием и сели за стол.
— Что у нас по Фролову? — сразу спросил Лодыгин.
— Караул у нас по Фролову… Проверка подтвердила, что он в Москве. Или по крайней мере был в Москве сутки назад. И даже посетил свою квартиру…
Лодыгин изумленно вскинул брови. Сухоткин сказал:
— Прошлепали, Федор Иваныч. Не ожидали, что он придет домой. Да и погранцы сообщили о его появлении в Питере с огромной задержкой.
— Он вернулся со своими документами?
— Нет, с документами прикрытия.
— Первый спецотдел?
— Так точно… Вчера, около 12:30 он покинул свою квартиру. Его видели две соседки. Наша опергруппа разминулась с ним на пять-десять минут. Приблизительно в 12:40 Фролов был остановлен милицейским патрулем на улице. Вы же знаете, Федор Иваныч, как милиция сейчас относится к «лицам кавказской национальности». Собственно, они тормознули Фролова только из-за внешности.
— А Фролов что — кавказец? — уточнил Лодыгин.
— Нет, русский. Но черты лица имеет своеобразные. Он востоковед, закончил «консерваторию» «"Консерватория" — Военно-дипломатическая академия. (слэнг)»… При задержании Фролов предъявил паспорт на имя Нургизова Олега Гафаровича. Мы проверили — паспорт настоящий А Нургизов был смотрящим в Туле, в девяносто первом исчез.
— Каким образом этот паспорт попал к Фролову? — спросил Лодыгин.
— Проверяем, Федор Иванович… Полагаю, что к исчезновению этого Нургизова Джинн мог приложить руку. На момент исчезновения Нургизова Джинн… извините, Фролов как раз находился в Союзе.
— Вот только этого не хватало, — покачал головой начальник ГРУ.
Сухоткин продолжил:
— Проверка только началась… Если позволите, я вернусь к событиям вчерашнего дня. В результате столкновения с милицейским патрулем Фролов их обезоружил и…
— Так это он нашумел на Автозаводской? — спросил Лодыгин.
— Так точно, он.
— Час от часу не легче, Борис Ефимыч. Да что же это такое?
Сухотин промолчал. Ответить на вопрос Лодыгина по существу было нечего. Да, собственно, вопрос и не требовал ответа.
— Куда как худо, Борис Ефимыч, — произнес Лодыгин. — Ты же знаешь, сколько «реформаторов» хотят нас сожрать…
— Знаю, Федор Иваныч…
— А мы сами даем им козырь в руки. Представляешь, что начнется, если где-то всплывет информация о том, что нападение на милицейский патруль осуществил офицер ГРУ? Да еще с документами убитого криминального авторитета…
Информации, подтверждающей смерть Нургизова, не было, и он, соответственно, числился без вести пропавшим… Но Сухоткин поправлять начальника не стал: неуместно, и сути дела не меняет.
— Эта информация, — сказал Сухоткин, — не всплывет.
— Если только милицейские не вычислят Фролова, — ответил Лодыгин, — раньше нас… Сколько человек у тебя работают по Фролову?
— Четверо.
— Удвой, Борис Ефимыч. Фролова нужно достать из-под земли.
* * *
Почти одновременно в Ясенево, в штаб-квартире СВР, заместитель Директора беседовал с начальником управления, в котором работал Игорь Широков.
Всего пять дней прошло после похорон Широкова. Полковника похоронили с воинскими почестями, три залпа прогрохотали над могилой… Наверно, Игорь Георгиевич их заслужил. Последние события в далекой от Москвы Костайнице поставили его заслуги под сомнение, но о них в СВР никто не знал.
Именно об этом шел разговор между заместителем Прямикова и начальником Широкова.
— То, что Широкова убил этот грушник, — говорил генерал-майор Трифонов Нечаеву, — сомнений не вызывает. Вопрос в том, почему убил? Почему Игорь схватился за гранату, и как вообще у него оказалась эта граната?
— Таких гранат там полно, — отозвался Нечаев. — Из материалов, которые дали югославы, следует, что гранатка британского производства, обзывается «граната Мильса». Похожа на нашу «феньку». А вот уж где он ее взял я, видит Бог, не знаю…
— Это тоже второстепенный вопрос. Главное для нас: что произошло? Почему один российский офицер убил другого?
Нечаев ответил:
— На этот вопрос может ответить только Фролов.
— Найди Фролова, Николай Анатольевич. Обязательно найди Фролова.
* * *
В кабинете детективного агентства «Манхэттен» собрались четверо мужчин — три детектива и директор. Все четверо были в прошлом сотрудниками уголовного розыска. И, надо заметить, неплохими. В силу различных причин все четверо оставили службу.
За окном шел дождь, а в кабинете было изрядно накурено.
— Ну-с, господа детективы, — сказал директор, когда Славка Синцов закончил травить байку про то, как подклеил блондинку в «Праге», — слушай сюды: есть хороший заказ. Хороший, денежный, но… стремный.
— Насколько денежный? — спросил Соколов. Он сидел у окна и «набивал» руку, постукивая по подоконнику. Большаков назвал сумму. Детективы переглянулись: ого!
— В таком случае меня не колышет, стремный он или нет, — ответил Соколов.
— Но эти деньги мы получим только если найдем человека, который нужен заказчику. В противном случае — оплата по обычному тарифу.
