Наконец он вышел за пределы мира, в котором обитают люди, и
переместился в сферу воображаемых объектов – в мир, созданный Гомером и другими
величайшими поэтами Древней Греции. Впереди показалась Лета,
[37]
затем взору открылась мрачная пещера – здесь Река Забвения впадала в Авернское
озеро
[38]
. Аззи стремительно пронесся над его темными водами,
углубляясь в пещеру, повторяя все причудливые изгибы и повороты подземного
тоннеля. Это было похоже на путешествие по внутренностям гигантской змеи. Он
спускался все ниже; постепенно в пещере становилось жарко – чувствовалось
раскаленное дыхание Преисподней. Вот уже он добрался до мрачных берегов Стикса.
Призрачный свет, исходящий от скал, нависших над черной водой, не мог разогнать
окружающую тьму. Кое-где на скалах смутно вырисовывались контуры человеческих
фигур, чью наготу прикрывали только полотняные хитоны – то были античные герои,
точь-в-точь такие, какими их изображали древние вазописцы. Аззи прибыл туда,
куда стремился – к самой границе Преисподней.
Развернувшись, Аззи полетел почти над самой водой и через
некоторое время нагнал ладью Харона, дрейфующую вдоль илистого берега Стикса.
На корме сидели Фауст и Елена; глядя на черную, подернутую мелкой рябью воду,
они о чем-то беседовали вполголоса. Как ни напрягал свой слух Аззи, ему не
удалось расслышать ни слова из их разговора.
Аззи камнем упал вниз, на лодку, но в самый последний момент
приостановился, на долю секунды завис в воздухе и аккуратно сел рядом с
Фаустом. Лодку чуть заметно качнуло; Харон оглянулся посмотреть, в чем дело, но
Аззи не обратил на перевозчика душ умерших никакого внимания.
– А вот и я! – лучезарно улыбнулся он. –
Добрый день, доктор Фауст!
– Привет тебе, нечистый дух, – ответил
Фауст. – Зачем пожаловал в здешние края?
– Для того, чтобы проведать вас, – сказал Аззи,
присаживаясь на складной стул, поставленный возле самых перил. – Ну-с, как
идут дела?
Фауст самодовольно усмехнулся:
– Весьма неплохо. С Хароном, конечно, трудно иметь дело
– он вообще не ладит с людьми – но мне, кажется, удалось его уговорить. Он готов
помогать мне.
– Уговорить Харона? Это неслыханно! Как вам удалось?..
– Я просто сказал ему, что перед ним открывается
уникальная возможность с самого начала участвовать в одном приключении,
которое, возможно, войдет в историю как совершенно новый, оригинальный миф.
– Какой еще миф? – спросил демон.
– Ну, миф о встрече Фауста и Харона и о том, как Фауст
и Елена Прекрасная при помощи Харона совершили путешествие в
Миры-о-которых-никто-не-знал-доселе.
– Ха! – громко произнесла Елена. Она сидела на
корме, свесив ноги в воду, и внимательно прислушивалась к разговору между
Фаустом и демоном.
Аззи не обратил на ее реплику никакого внимания.
– Я явился к вам с другим предложением, – сказал
он Фаусту.
– Я уже сказал, что не буду вам подчиняться.
– А я от вас этого и не потребую, – ответил
ученому доктору Аззи. – Вот послушайте, – голос рыжего демона стал
мягким и певучим. – В крупной игре, где ставкой является право властвовать
над миром на протяжении всей грядущей эпохи, уже сделаны первые ходы. Этот
парень, Мак, которого Мефистофель забрал вместо вас, играет в ней отведенную
ему роль. Хорошо или плохо он с нею справляется – не нам судить, да и речь
сейчас пойдет не об этом. Что сделано, то сделано; а сделанного, как известно,
обратно не переделаешь. Тут уж ни вы, ни я ничего изменить не можем. Вот я и
предлагаю вам – оставьте все как есть. Не вмешивайтесь. Выйдите из игры.
Добровольно. Сами. А я позабочусь о том, чтобы вы провели все оставшееся время
как можно более приятно и в то же время с пользой, доктор. Ручаюсь, вы не
пожалеете о своем решении.
– Что вы мне предлагаете?
– Я знаю один период в истории, который идеально
подходит для такой личности, как вы. Вам будет дано все – власть, деньги,
слава. Вы будете сказочно богатым человеком.
– И все это будет принадлежать только мне одному? Или
же у меня будет супруга, вполне достойная того, кто занимает столь высокое
положение?
Такова уж была натура доктора Фауста – он опять начал
торговаться!
– Вы сможете оставить у себя Елену – это будет входить
в условия сделки, – ответил Аззи. – Подумайте только, Иоганн, вам
будут завидовать все смертные. И к тому же вас ожидает огромное богатство. Вам
и не снилось такое.
– Положим, что вам, с вашим-то талантом по части всяких
козней, я не доверяю, – заметил подозрительный Фауст. – Знаю я вас,
чертей! Вы можете сделать так, что, как только я вступлю во владение этим
несметным богатством, меня хватит удар или разобьет паралич, так что
наслаждаться им я уже не смогу. Какой, спрашивается, толк от туго набитого
кошелька, если не можешь до него дотянуться?
– Как вы могли так дурно обо мне подумать? –
огорчился Аззи. – Я, может быть, и злой, как всякий демон, но я отнюдь не
плохой! Если вы опасаетесь за свое здоровье, я включу в список полный курс
омоложения в специальном восстановительном центре, где работают лучшие мастера.
После недолгой и совершенно безболезненной процедуры вы будете чувствовать себя
так, словно заново родились на свет – ваша плоть и ваш дух, ваши мыслительные
способности претерпят изменения к лучшему. У вас впереди будет много счастливых
лет, вы сможете взять от жизни все лучшее, что она даст вам. Это будет
прекрасно, доктор. О, дорогой мой, как это будет прекрасно!
Расписывая все преимущества предлагаемой сделки, Аззи
настолько увлекся, что сделал довольно странный для демона жест – поднеся к
губам сложенные щепотью пальцы правой руки, он громко чмокнул их и отвел руку в
сторону, раскрыв при этом кисть наподобие чашечки цветка – точь-в-точь грузин,
торгующий на базаре апельсинами (что, конечно же, было вовсе не в натуре Аззи).
Фауст, однако, остался ко всему безучастным и не изменил своего первоначального
решения.
– Нет, – сказал он демону. – Мне очень жаль,
мой нечистый друг, но я не могу принять ваши условия. Я вполне понимаю ваши
чувства. Но с собой я ничего поделать не могу.
– Но почему же вы все-таки отказываете мне? –
спросил Аззи.
