— Что с вами, синьора? — встревожено спросил корабельный чин у трапа, глядя на заплаканную Соньку.
— Что-то с ребенком. — Слезы текли по ее лицу. — Я должна покинуть судно. Срочно нужен доктор.
Тот задержал пассажиров, требовательно попросил:
— Господа, прошу дать дорогу! Пропустите синьору! Господа!
Соньку с орущим младенцем на руках пропустили, она почти бегом ступила на причал и бросилась к экипажам, ожидающим прибывших. Оглянулась и вдруг увидела Сильвио Вентуру. Его вели под руку два корабельных служащих, — он водил головой, выискивая кого-то, и тоже заметил Соньку, бегущую через площадь.
— Questa e lei! — закричал он по-итальянски. — Это она! Держите ее!
Девушка подбежала к ближнему экипажу, передала извозчику вещи, запрыгнула на подножку.
— Синьор, быстрее! В клинику! Умоляю, синьор!
Тот забросил чемодан, вскочил на козлы и, ударив по лошадям, стал круто разворачиваться, но тут повозку перехватили два карабинера.
— Стоп! — крикнул один из них. — Остановитесь! — И когда извозчик натянул вожжи, Соньку заставили выйти из повозки. — Синьора, вы должны задержаться.
Михелина продолжала плакать, не унимаясь.
— У меня больной ребенок, — нервно принялась объяснять карабинерам девушка по-французски. — Вы не видите? Его надо показать врачу!
— Синьора, — спокойно ответил один из них, — на вас падает подозрение в воровстве. Мы должны отвести вас в участок.
— Какое подозрение? Что вы говорите? Мой ребенок может умереть!
— Синьора, вы обязаны повиноваться. Просим следовать с нами, синьора.
* * *
Кроме Соньки и все еще не пришедшего в себя Сильвио, в полицейском участке находились два молчаливых карабинера и начальник, толстый лысый господин. Михелина наконец успокоилась и тихо посапывала на руках у матери.
Начальник внимательно изучил паспорт девушки, бегло взглянул на документы итальянца.
— Синьор Вентура, — сказал он Сильвио по-итальянски, — в чем вы обвиняете эту синьору?
— Что он спросил? — по-французски обратилась Сонька к Сильвио.
— Он спросил, — ответил тот, не глядя на девушку, — что именно вы у меня похитили.
— О чем вы разговариваете? — вмешался полицейский.
— Она не знает итальянского, я ей перевел, — ответил молодой человек и, растопырив пальцы, объяснил полицейскому: — Эта синьора украла у меня украшения, очень дорогие украшения. Перстни, кольца. Но самое главное — бриллиант на золотой цепи, наш фамильный талисман, который я никогда не снимал.
— Что вы ему объясняете? — вмешалась Сонька. — Я должна понимать, о чем вы разговариваете!
— Вы сняли с меня кольца, перстни, фамильный бриллиант. И я объясняю это господину начальницу, — повернулся Сильвио к ней.
— Я с вас сняла?! — искренне возмутилась девушка. — Вы с ума сошли!
— Я поймал вас за руку! Я все видел!
— Как вы могли видеть, если были пьяны! Вы хотя бы помните, что сделали со мной?! Вы избили меня! — Сонька показала кровоподтек на руке. — Это ваших рук дело!
— Моих? Да я к вам не прикасался!
— Вы приставали ко мне!.. Вы хотели меня изнасиловать!
— О чем вы опять разговариваете? — грохнул по столу начальник. — Я должен вести допрос, а вы все время о чем-то болтаете! — Он посмотрел на девушку. — Синьор утверждает, что вы похитили у него драгоценности! Вы согласны с этим?
Она молчала, тупо глядя на него.
— Почему вы молчите? — Полицейский начал терять терпение.
— Она не понимает, о чем вы спрашиваете, — объяснил молодой человек.
— Ну так переведите!
Потерпевший снова повернулся к Соньке:
— Синьор полицейский спрашивает, согласны ли вы с моим утверждением, что вы ограбили меня?
— Спросите синьора полицейского, — насмешливо предложила она, — согласны ли вы с тем, что хотели меня изнасиловать.
— Я спал! Спал! Я был пьян! — взвился Сильвио. — Я не мог вас изнасиловать! Вы пробрались ко мне в каюту и стали снимать с меня драгоценности!
— Опять?! — снова ударил кулаком по столу начальник полиции. — Я прошу отвечать на вопросы, а не устраивать здесь бедлам! Что она вам ответила?
— Она ответила, будто я хотел ее изнасиловать.
— Вы это отрицаете?
— Конечно! Она воровка и аферистка!
— Как это доказать?
— Надо ее обыскать.
— Это нарушение протокола.
— А мне плевать! — вскочил Сильвио. — У меня похитили фамильную драгоценность! Она стоит дороже вас и всех ваших полицейских!
— Откуда вам знать, сколько я стою? — побагровел начальник.
— Вижу! Я все вижу! Сейчас же обыщите ее, или я буду жаловаться в верховный комиссариат! Вам известно, чью фамилию я ношу?
Полицейский замолчал и принялся снова изучать документы, находящиеся в участке.
— К чему вы пришли? — спокойно спросила Сонька молодого человека.
— Сейчас вас будут обыскивать.
— Хорошо. Я согласна.
Сильвио удивленно посмотрел на нее, сказал полицейскому:
— Она согласна на обыск.
Тот решительно поднялся, подошел к Соньке, взял сумочку и начал выкладывать на стол ее содержимое: пудреницу, зеркальце, носовые платочки, пару дамских колец, заколки для волос и, наконец, толстую пачку денег.
— Деньги ваши?
Сонька поняла смысл вопроса, кивнула.
— Деньги мои.
Полицейский посмотрел на Сильвио.
— А может, это ваши деньги?
Тот пожал плечами.
— Может быть…
— Ее или ваши? Отвечайте более внятно!
— Не знаю, — нервно ответил итальянец. — У меня было много денег. Как докажешь? На них нет меток! Они не фамильные!
Начальник раздраженно вытряхнул сумочку.
— Все! Драгоценностей ваших нет.
— Посмотрите в чемодане. — Ткнул молодой человек.
Полицейский махнул карабинерам.
— Эй вы! Перетряхните все вещи в чемодане!
Сонька спокойно наблюдала, как карабинеры, открыв чемодан, стали беспорядочно доставать вещи — костюмы, платья, кофточки, ночную одежду, обувь. Сильвио и полицейский тоже внимательно следили за происходящим.
— Все! — развел руками полицейский. — Ничего, кроме денег. Но насчет денег вы сами не уверены.
Неожиданно закряхтела Михелина, и Сильвио вдруг предложил:
