Когда состав замер, люди в черном быстро направились к вагону первого класса. В ожидании интересующего их пассажира они выстроились в своеобразное каре, и, когда в тамбуре показалась Сонька Золотая Ручка, старший из встречающих, авторитетный московский вор Артур, подав ей руку, помог ступить на перрон.
— С приездом, Софья Ивановна, — склонил он голову. — Рады приветствовать тебя на московской земле.
Девушка, держа на руках Михелину, не без удивления оглядела встречающих и приветливо улыбнулась.
— Знала, что Москва горазда на сюрпризы, но чтобы до такой степени!..
— Главный сюрприз впереди, Софья Ивановна.
— Ты кто?
Встречающий смутился, шепнул даме чуть ли не в самое ушко:
— Вор.
Сонька рассмеялась.
— Я имя спрашиваю.
— Артур.
— Я не люблю сюрпризы, Артур. Без них как-то спокойнее.
— Наши товарищи ждали твоего приезда. И приготовились все провести по чести.
Носильщик вынес из вагона вещи Соньки, воры пропустили гостью с ребенком вперед и двинулись по перрону, мощно и молчаливо рассекая толпу. Филеры не отставали.
Какая-то дама из прибывших спросила своего спутника:
— Кого это так помпезно встречают?
— Супругу важной персоны, — ответил тот. — Видишь, какие молодцы? Наверное, из полиции.
На площади перед вокзалом гостью поджидала роскошная карета и несколько повозок для сопровождающих. Артур, отстранив извозчика в нарядной ливрее, сам открыл дверцу кареты и помог Соньке встать на подножку.
Когда все расселись по местам, Артур поднял руку, и процессия тронулась.
* * *
Тем временем в полицейском отделении филер спешно докладывал старшему по отделению, грузному, тяжело дышащему полицмейстеру.
— В Москву утренним поездом прибыла известная воровка Сонька Золотая Ручка.
— Одна?
— С младенцем. Встречал ее московский авторитет Артур с группой воров численностью девять человек.
— Куда направились?
— Подобных данных пока не имею. За воровкой идет след, через некоторое время смогу доложить.
— За Сонькой следить особо. При возможности задержать для препровождения в участок.
— Цель?
— Пока что сделать фотоснимок. Имея его, мы сможем держать ее в поле зрения.
* * *
Воровская хавира представляла собой большую квартиру с просторной гостиной, погруженной в полумрак. Повсюду горели свечи, стены гостиной были затянуты красной тканью. Воры, которых здесь собралось десятка два, разместились на диванах и креслах вдоль стен. Лица были самые разнообразные — молодые и старые, мрачные и улыбчивые, изуродованные жизнью и задорные, с надеждой на будущее.
Соньку посадили в самый центр комнаты в высокое позолоченное кресло. Одета она была в белое нарядное платье, на шее и на руках перепивались золото, бриллианты, жемчуга.
Было торжественно и тихо, лишь чадно потрескивали свечи.
Вскоре из двери соседней комнаты вышел седовласый и статный духовой вор Мамай в красной мантии, — в одной руке он держал хрустальную чашу с красным вином, в другой — увесистый фолиант, на котором был тиснен червонный валет.
— Уважаемые воры, — негромко низким голосом произнес Мамай. — Я, вор Мамай, избранный вами Червонным Валетом, приветствую вас, самых авторитетных наших товарищей, и желаю вам доброго здоровья, удачливых поступков, благословенной судьбы, милостивых законов и верности близких. Мы не так часто собираемся вместе. Наверно, потому что войти в «Червонный валет» труднее, чем верблюду пролезть в игольное ушко… — Он усмехнулся, показав плохие зубы. — Но Бог милостив, и сегодня мы имеем удовольствие видеть друг дружку, чтобы задать пару теплых вопросов и ответить на пару братских вопросов и удивиться. А удивляться, братья, у нас есть чему. Вот хотя бы такому факту, что сегодня в нашем Червонном Кресле сидит не уважаемый вор, не ссыльный блатарь, не сизый пахан, от одного вида которого стынет не только кровь в жилах, но даже мозги в черепке. В кресле сидит фартовая дамочка, нежная куколка, гнилая цыпочка. Но это, уважаемые воры, полный обман зрения. Потому как в кресле сидит козырная чувайка, звонкая марвихерша, проверенный честняк! — Мамай помолчал, обвел взглядом присутствующих. — Кто не знал — узнает. Кто не видел — увидит. Кто не слышал — услышит. Это, уважаемые воры, Сонька Золотая Ручка. Обращаюсь к честному собранию с главным и основным запросом. Может ли эта воровка по праву войти в наше святое братство?
В комнате стало совсем тихо, воры мрачно и с интересом рассматривали Соньку. Первым голос подал вор Безносый:
— Негоже пускать бабу на корабль. Пробоина в борту, вода в трюме.
Девушка повернулась к нему, оскалилась:
— Братство — не корабль, я — не баба.
— А кто ж ты?
— Воровка.
— А под подолом у тебя чего? — под одобрительный смешок собравшихся спросил вор Кабан.
— Хочешь проверить?
— А чего? Интересно. А вдруг и правда не баба!
— Пошли.
Воры веселились.
— Куда? — не понял Кабан.
— На проверочку!
— Прямо сейчас?
— А чего откладывать? Вернешься, расскажешь ворам, что нащупал, на что попал!
— Не-е, — под общий хохот замахал руками Кабан. — По мне лучше воровать, чем под бабий подол заглядывать!
Сонька тоже смеялась.
— Я не баба! — перекрыла она хохот. — Я — воровка!
— Кто убил Красавчика? — подал голос еще один вор, Куча.
Девушка удивленно посмотрела на него:
— А ты знаешь?
— Знал бы, не спрашивал.
— Узнаешь, скажешь мне.
— Красавчик в Питере был твоим наместником.
— Красавчик был вором, и найти его убийц — долг всех воров, а не только питерских.
Воры были довольны.
— В Питере ты, Сонька, замутила такое дело, как общак, — включился в разговор еще один вор, с изрезанными руками и лицом. — Московские ущурились на это, потому как надо кормить воров не только старых, но и малых. А где гарант, что нашим тугрикам не сделают ножки те же самые питерские?
— Тебя как кличут?
— Ну, Резаный.
— Видать, сильно резаный. Даже мозги зацепили, если такую дурь гонишь!
— Чего крякнула, парчушка трепаная? — вскочил вор.
— Крякнула, что голову надо иметь на плечах, а не хобот, — резко, хоть и довольно спокойно ответила воровка.
Резаный вскочил с кресла, ринулся на нее:
