Книга Сонька. Конец легенды, страница 121. Автор книги Виктор Мережко

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сонька. Конец легенды»

Cтраница 121

— Вы там служите или вас уже там ждут? — по-одесски удивился парень.

— В гости, — отшутился Андрей.

— Это таки такое место, где одесситы тоже любят ходить в гости.

Носильщик погрузил чемодан, помог вначале девушке, затем приехавшему господину забраться в пролетку, и извозчик ударил по лошадям.

Следом за пролеткой тут же тронулся экипаж с двумя господами.

Город радовал зелеными бульварами, веселыми лицами, бестолковыми извозчиками и наглыми автомобилистами. Анастасия улыбалась ветру, незнакомому городу, теплу.

— Какими новостями живет Одесса? — спросил, улыбаясь, князь.

— Одесса новостями не живет, она их делает! — радостно отозвался парень.

— И какие новости она делает?

— Главная, которая усиленно жуется в городе, это за нашу Сонечку!

— За какую «Сонечку»?

— Шутите, господин?.. За Сонечку Золотую Ручку!.. И за ее дочечку! Это ж самые любимые дамочки всей Одессы!

— Разве они одесситки? — удивилась княжна.

— Вы меня, мамзель, еще больше удивляете. А где ж еще могли народиться такие интересные люди, как не в Одессе!.. Не поверите, но Пушкин тоже из Одессы, хоть Дантес так не считал. Если он знал за такое, то вряд ли стал стрелять в такого человека!

— Но пишут, что их арестовали!

— Не делайте мне смешно! Я вчера своими глазами видел Соню с дочкой в ювелирке на Решильевской. Зашли, покрутили смачными фигурами, щипнули по бриллиантику и смылись!.. Хозяин не только чуть не тронулся умом, но от счастья даже чуть не повесился!


У главного подъезда полицейского управления Андрей оставил кузину в пролетке, и, опираясь на трость, стал медленно подниматься по ступенькам.

Сопровождающий экипаж с двумя господами остановился поодаль, один из филеров сошел на тротуар, стал неторопливо расхаживать вдоль выкрашенной в желтый цвет стены управления.

…В просторном фойе Департамента полиции было гулко и прохладно. Князь подошел к дежурному офицеру, представился:

— Князь Ямской из Санкт-Петербурга.

— Слушаю, ваше высокородие.

— Мне крайне важно попасть на прием к господину полицмейстеру.

— Господин полицмейстер принимает просителей только по вторникам.

— Доложи, любезный, что полный георгиевский кавалер князь Ямской просит его высокородие сделать исключение и принять для аудиенции в ближайшее время.

— Будет исполнено, князь!

Глава тринадцатая
Чистилище

Мирон Яковлевич расхаживал из угла в угол допросной комнаты, поглядывал то на хозяина продуктового магазина Грибова, то на писаря, сидевшего за пишущей машинкой.

Грибов был избит до такой степени, что с трудом удерживал окровавленную голову и все время пытался утереть рукавом разбитые губы.

— Еще раз… для протокола… повторите, — подошел к нему Миронов. — Кто расстреливал подпольщиков?

— Дама, — с трудом вымолвил хозяин магазина.

— Приметы дамы?

— Шрам, увечье возле глаза.

— Вы сами это видели?

— Не видел. Лоб дамы был всегда прикрыт прядью волос.

— С чего вы взяли, что на лбу были шрам и увечье?

— По предположению господина следователя, который допрашивал.

— О чем еще говорил следователь?

— Будто дама была когда-то известной актрисой.

— Еще!

— Чтобы я не смел говорить, будто эсеров расстреливала эта дама.

— Почему?

— Мне это неизвестно.

— Все?

— Все. Больше ни о чем сказать не могу. — Грибов осторожно коснулся рукавом разбитых губ, попросил: — Попросите больше меня не бить. Я больше ничего не знаю.


…Час спустя в кабинет Икрамова заглянул ординарец Асланбек, сообщил:

— Князь, к вам господин Миронов.

Тот оторвался от бумаг, раздраженно бросил:

— Я его не звал.

— Говорит, очень важно.

— Ладно, пригласи.

Мирон Яковлевич вкрадчивым шагом победителя вошел в комнату, с улыбочкой приблизился к столу начальника.

— Простите, выше высокородие, что отрываю от важных дел.

— Если можно, короче.

Миронов протянул Икрамову папку, тот открыл ее, пробежал глазами напечатанное.

— Что это?

— Допрос хозяина магазина, в котором были расстреляны эсеры.

Князь теперь более внимательно стал читать документ. Когда закончил, удивленно поднял глаза:

— Что все это значит?

— Это значит, ваше высокородие, что следователь Гришин попытался направить следствие по ложному следу.

— Получается, что эсеров расстреляла госпожа Бессмертная?

— Получается, именно так. Хотя Егор Никитич докладывал, что подобное проделала некая Ирина.

— Какой ему резон так утверждать?

— Не могу даже представить… Любые фантазии наталкиваются на стену. В нашем департаменте он едва ли не лучший следователь.

Икрамов отодвинул папку, некоторое время в раздумье побарабанил пальцами по столу, усмехнулся:

— Но получается, что мадемуазель совершила благое дело, уничтожив террористов?

— По беззаконию — да. Но если судить по закону, это также терроризм.

— Ее могут убрать.

— Кто? — вскинул брови Миронов.

— Эсеры. Точно так же, как они убрали барона Красинского.

— Вы хотите сказать, что ее следует охранять?

— Ну, если не охранять, то постараться в самое ближайшее время выйти на ее след и задержать. Чтобы мы имели дело с живым человеком, а не с трупом. Это в наших интересах.

— Резонно, ваше высокородие, — согласился Мирон Яковлевич. — Но есть еще одна любопытная информация. По некоторым сведениям, убитый барон и госпожа Бессмертная готовились эсерами к покушению на высших государственных лиц. В частности, на господина генерал-губернатора.

Князь в растерянной задумчивости прошелся по кабинету.

— Не вздумайте, Мирон Яковлевич, арестовывать мадемуазель.

— А я как раз собирался просить вашего распоряжения.

— Нет. Арестовав Бессмертную, мы можем загнать террористов в еще большую конспирацию и ожесточенность.

— То есть ждать вашего особого распоряжения?

— Да. Мне необходимо самому кое в чем разобраться.

— А с господином Гришиным?.. Немедленно арестовать?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация