Не сводя с нее глаз, я закурил новую сигарету.
Эта женщина привела меня в сильное замешательство. Я присел
рядом с ней на край кровати.
— Должен признаться, что знаю о девушках не больше, чем
знал, когда мне было девятнадцать, — сказал я. — Но даже при таком малом знании
столь сложной материи могу уверенно сказать, что твой вид и твои слова
совершенно не вяжутся друг с другом. «Идеальное преступление»! Как сказано! Но
по твоему виду, по-моему, самое тяжкое преступление, какое ты способна
совершить, — это использование показаний неисправного счетчика на автостоянке.
Мэриан сделала изящный жест тонкой ручкой.
— Я не утверждала, что когда-либо что-нибудь украла.
— Но теперь собираешься? Зачем?
— О причинах поговорим позднее. Я хочу знать, заинтересовало
ли тебя такое дело?
— В деньгах я всегда заинтересован.
— Ты когда-нибудь совершал кражу?
— Нет. Но сомневаюсь, чтобы это имело большое значение. Меня
еще никогда не искушали, предлагая сто семьдесят пять тысяч долларов.
— Значит, ты мог бы пойти на такое?
— Возможно. Но что гарантирует недоказуемость?
— Есть такие гарантии! — убежденно произнесла она. —
Фактически никто даже не будет знать, что это кража.
— Вот даже как? Но ведь деньги не испаряются… А кстати, где
они?
Мэриан изучающе посмотрела на меня.
— Кажется, ты говорил, что твой отчим — маклер. Так что ты
должен знать, что такое торговый счет.
— Само собой!
— Вот и прекрасно! Хэррис Чэпмен имеет торговый счет в
маклерской фирме Нового Орлеана.
Человек по имени Крис, голос которого ты только что слышал в
записи, — официальный представитель, который ведет для него этот счет. И в
данный момент акции и деньги на этом счету вместе составляют немногим больше
ста восьмидесяти тысяч долларов.
Я невольно присвистнул, потом пристально посмотрел на нее:
— Итак?
— Ну, ты же знаешь, как ведется такой счет.
— Разумеется! Акции, которые он покупает, записываются на
его счет, но хранятся в сейфах фирмы, так что ему нет надобности проходить
всякие формальности — подписывать их и отсылать обратно, если он захочет их
продать Поскольку он все время покупает и продает, ему проще снять телефонную
трубку…
Тут только до меня все дошло окончательно, и Мэриан
возликовала.
— Вот видишь! — воскликнула она.
— Ничего не вижу, — возразил я. — Деньги на таком счету так
же неприкосновенны, как и в банке без подписи их не выдадут — тебе ли этого не
знать? Фактически нужны даже две подписи. Сначала надо расписаться в совершении
операции, потом подписать чек на получение денег…
Она прервала меня:
— Ты можешь выслушать меня хотя бы минуту?
Конечно, все это не так просто. И при других обстоятельствах
не сработало бы. Но тут ситуация уникальная. Требуется самый элементарный
подлог, потому что никто даже не посмотрит на подпись.
— Почему?
— Потому что ни у кого не возникнет сомнений в том, что
деньги снял со счета сам Хэррис Чэпмен. И об этом позабочусь я…
— Ты бы лучше просветила меня хоть немного, — попросил я. —
Кто такой Чэпмен и что тебя с ним связывает?
Она наклонилась вперед, стряхивая пепел с сигареты.
— Это — бизнесмен. И весьма богатый для такого небольшого
городка. Он владелец «Чэпмен энтерпрайзес», газеты, радиостанции,
хлопкоочистительной фабрики и склада. Среди прочих вещей…
— И ты у него работаешь?
Ее глаза встретились с моими, но в них я ничего не прочел.
— Да, я у него работала. Была его личным секретарем,
любовницей, руководящим работником, невестой… Называй мои амплуа как хочешь. Я
пришла к нему восемь лет назад и в последние шесть была чем-то средним между
его заместителем и женой. Не хватало только одного: мы не состояли в
официальном браке.
— Почему?
— Причина проста и банальна. У него уже была жена.
— Ты не относишься к той категории женщин, которые так долго…
— Не будем пока об этом.
— Прости, — сказал я. — Но тем не менее я не понимаю, как ты
собираешься все это провернуть. Что будет делать сам Чэпмен, пока ты будешь
тянуть с его торгового счета?
— Ничего.
— Как это — ничего?
— Его не будет в живых.
— Почему ты так решила?
— Потому что я убью его!
* * *
В аэропорту Майами мне удалось получить место неявившегося
пассажира, и в начале девятого я уже прибыл в Айдлуайлд. Лимузин довез меня до
города.
Был один из тех ненастных вечеров, когда нельзя сказать
точно, что идет дождь, но тем не менее холодный северный ветер время от времени
бросает в вас пригоршню дождевых капель.
Я был без пальто, и люди смотрели на меня как на
сумасшедшего, когда я вышел на конечной остановке, чтобы поймать такси.
Маленькая гостиница на 44-й улице в Восточном районе, где я уже когда-то
останавливался, вполне мне подходила. Правда, мой номер окнами выходил во
двор-колодец и выглядел невзрачным, унылым.
Я сел на кровать и пересчитал свои денежные ресурсы. У меня
осталось триста шестьдесят долларов. После того как я куплю пальто, останется
триста. Как-никак, а это все-таки Нью-Йорк. Не могу же я в поисках работы идти
по Мэдисонавеню, имея вид жалкого беженца. Мне и так придется туго: последнее место
работы, на которое можно сослаться, я оставил два года назад.
Я отправился в бар и выпил стаканчик, но от этого настроение
мое не улучшилось. Через какое-то время вернулся в отель и попытался читать, но
тщетно. Я не мог выбросить из головы сто семьдесят пять тысяч долларов, синие
волны, солнечные блики и черноволосую головку с гладкой прической.
Я взял журнал, прилег на кровать и уставился в раскрытые
страницы невидящим взглядом.
Какое мне дело до того, что случится с человеком, которого я
знаю только по имени? И если бы меня так беспокоила его судьба, то почему я не
позвонил ему и не предупредил, что она замышляет его убить?
