Мы снова принялись за работу.
Глава 6
На следующее утро Мэриан сделала кое-какие покупки и около
одиннадцати часов отбыла в Нассау. Как только за ней закрылась дверь, в
квартире воцарилась невыносимая до боли пустота.
Я собрал на кофейном столике вещи, приготовленные для моей
дальнейшей работы, и стал их рассматривать: семь кассет, уложенные в коробки,
пронумерованные и снабженные индексами, очки в роговой оправе, мундштук,
безвкусные сигареты с фильтром, карта Томастона с названиями улиц и местами,
где находились предприятия Чэпмена и его контора, которую Мэриан начертила,
список телефонных номеров (их было более двадцати), три документа с образцами
его подписи, флакон жидкости для осветления моих волос и пробивающихся усов.
Эта жидкость, по ее словам, не была в буквальном смысле
красителем, и если я не переборщу, то мои волосы будут производить впечатление
не искусственно подкрашенных, а слегка выгоревших на солнце.
Я прошел в ванную, смочил голову осветлителем, согласно
инструкции, и стал тренироваться в воспроизведении подписи Чэпмена.
Когда рука устала, я запустил первую кассету.
В комнате зазвучал голос Мэриан. Я закрыл глаза, и мне
показалось, что она здесь, рядом со мной. Я заставил себя сосредоточиться.
Когда мой мозг отупел от запоминаний, я снова взялся за
чэпменскую подпись и обнаружил, что по части подделки далеко не так талантлив,
как в перевоплощении. Однако после нескольких сот попыток дело пошло
значительно лучше. Я продолжал упорно тренироваться. Через некоторое время
решил разбить подпись на буквы и написать каждую несколько сот раз, чтобы
выяснить и устранить возможные отклонения от оригинала.
Около семи я пообедал в ресторане, находившемся в трех или
четырех кварталах от дома, и, вернувшись, работал до полуночи. Когда наконец
выключил свет, образ Мэриан приблизился ко мне в темноте…
На следующий день, в воскресенье, я проработал с семи утра
до полуночи с кратким перерывом для еды, атакуя каждое задание со страстной
сосредоточенностью, лишь бы изгнать из памяти саму Мэриан. Понемногу я входил в
роль. Целые разделы записанных на магнитофоне данных крепко запечатлелись в
моем сознании. Я уже видел и ощущал Чэпмена так, что надобность практиковаться
в его речи отпала. С подписью тоже почти справился. Продолжая подписываться его
именем час за часом, я в то же время вслушивался в записи. Еще никогда в жизни
я не работал с таким рвением и упорством. Когда наконец лег в постель, у меня
голова кружилась от усталости.
Она оставила мне пятьсот долларов наличными. Я отправился в
понедельник утром в Майами и взял напрокат машину с приспособлением для
прицепа. На этой машине поехал туда, где сдавались лодки и моторы. Используя
свое настоящее имя и выданные мне в Калифорнии водительские права, а также наш
адрес на Довер-Уэй, я взял весь комплект: шестнадцатифутовую лодку, мотор Джонсона
в двадцать пять лошадиных сил и прицепную тележку с креплениями для лодки.
Заплатив за неделю вперед, купил спиннинг и другое
снаряжение, расспросил о лучших местах для рыбной ловли и выехал на шоссе.
Через час с небольшим я уже был на Ки-Ларго. Сверившись с
картой, отметил показания спидометра и свернул на прибрежную дорогу,
кончавшуюся тупиком где-то у верхней оконечности острова. Я высматривал места,
где удобнее спустить лодку. Отыскав одну такую бухточку, записал ее точное
местонахождение и поехал дальше. Проехав с милю, нашел еще одну удобную бухту и
тоже записал все данные. Теперь я мог найти любую из них даже в темноте, и если
одна из них окажется занятой, то смогу остановиться в другой. В настоящее время
обе бухты были безлюдны. Теперь следовало потренироваться с машиной. Сначала
выходило неуклюже, но после получасовой тренировки дело постепенно пошло на
лад.
Дав задний ход, я снова подъехал к воде, облачился в
рыбацкую одежду, которую захватил с собой, и спустил лодку на воду. Дул
умеренный юго-восточный ветер, но море до самой линии рифов светилось спокойной
гладью. Минут через пятнадцать я вышел на рифы, туда, где начиналось морское
течение. При умеренном донном волнении лодка слушалась меня идеально. Значит,
все хорошо, только бы погода не испортилась. Я вернулся на берег, закрепил
лодку на прицепе и поехал назад, в Майами-Бич.
Гараж находился за домом. Я запер в нем прицеп с лодкой, а
машину оставил перед гаражом на дороге. Поднимаясь в квартиру, обнаружил в
почтовом ящике открытку.
Она была отправлена из Нассау в воскресенье, во второй
половине дня, и в ней сообщалось, что в понедельник вечером Мэриан вылетает в
Нью-Йорк. Открытка была написана печатными буквами. Подписи не было. «Скучаю по
тебе», — написала она. Неужели правда? На какое-то мгновение я вновь
почувствовал ее присутствие, увидел незабываемый жест ее руки, покачивание ноги
с тонкой лодыжкой и гладкую, темно-русую головку, смотреть на которую было
бесконечной радостью.
Я принял душ и побрился, пользуясь безопасной бритвой, чтобы
не задеть усов. Они начали отрастать, и я с удивлением отметил, что с ними
выгляжу несколько старше. Что ж, тем лучше.
Потом опять стал практиковаться в подделывании подписи.
Временами она у меня получалась так здорово, что отличить было почти
невозможно, но следовало научиться подписываться побыстрее, естественнее и
непринужденнее.
На следующее утро я поехал в Майами, в лавку старьевщика, и
купил кусок подержанного брезента. На обратном пути остановился у магазина
строительных материалов и приобрел четыре бетонных блока, сказав, что мне нужно
залатать стену. В магазине дешевых товаров взял моток проволоки и клещи. Все
это сложил в багажник и запер его. Вернувшись в нашу квартиру, я с яростной сосредоточенностью
принялся за работу и трудился до двенадцати часов ночи.
Утром, проснувшись, сообразил, какой сегодня день, и внутри
у меня все задрожало, заныло. Сегодня тринадцатое число, и вечером он должен
быть здесь. Меня охватил страх. Легко сказать, что то и другое вполне надежно,
но может ли вообще что-то быть вполне и до конца надежным? Существует миллион
вещей, способных подвести.
Я попробовал поработать, но не мог сосредоточиться.
Собственно говоря, мне уже не нужно было готовиться. Единственное, чего мне,
возможно, еще не хватало, так это нахальства. Я далеко не был уверен, что у
меня его хватит на то, что мне предстояло.
Утро прошло без каких-либо новостей. Мэриан молчала. А
может, он не приедет? Во мне шевельнулась надежда, что какой-то неожиданный
случай помешал ему выехать из Томастона. Но в семнадцать тридцать зазвонил
телефон. Меня вызывала миссис Форбс из Нью-Йорка. Телефонист спрашивал, оплачу
ли я вызов. Я ответил утвердительно и услышал голос Мэриан:
— Джерри? Слушай, дорогой, я звоню из переговорного пункта.
Не хотела, чтобы этот мой счет вписали в счет гостиницы. Он уже в пути.
