Это все, что я хочу сейчас сказать. Точка. И поехали.
Я развернул машину, подъехал ко входу в аэровокзал и помог
ей выйти. Она подняла руку в знак прощания, повернулась и вошла в здание
аэровокзала.
Было тридцать пять минут четвертого, когда я, дав задний
ход, доехал до нашего домика. За высокой тенистой изгородью он казался темным,
улицы были безлюдны.
Я остановился у гаража, выключил зажигание, фары и вышел из
машины. Потом открыл багажник. Войдя в дом, прошел в спальню и переоделся как
бы для рыбной ловли. Потом отправился на кухню и, не зажигая света, налил себе
виски.
Предстоявшая работа меня, понятно, не радовала.
Я даже не был уверен, выдержу ли, но одно знал твердо —
должен это сделать. Я весил сто восемьдесят, а он — сто девяносто пять. Но
физически я был в весьма приличном состоянии.
Открыв кухонную дверь, я подтащил его к краю крыльца и встал
на колени, чтобы крепче обхватить его руками. Через три минуты багажник уже был
закрыт, я опирался на него, весь дрожа от усталости и обливаясь потом, а также
стараясь подавить подступающую к горлу тошноту. Говорят, что сумасшедшие не
сознают своей собственной силы. Но и те, кто дошел до отчаяния, — тоже.
Я снова проскользнул на кухню, закрыл и запер дверь,
выключил в спальне свет и вышел через парадный вход. Открыв гараж, я выкатил и
прикрепил к машине прицепную тележку с лодкой. Возможно, при этом и разбудил
жителей соседнего дома, но это было не страшно. Флорида кишела любителями
рыбной ловли, которые будили своим шумом соседей в четыре утра. Я вывел свою
машину на улицу.
Мне хотелось где-нибудь остановиться, чтобы выпить кофе, но
я не осмелился это сделать. Я не знал, как скоро начнет светать. — Выехав из
города и оказавшись на открытом шоссе, я увеличил скорость до семидесяти. Было
десять минут шестого и еще темно, когда я приехал на остров Ки-Ларго. На
перекрестке двух дорог свернул налево и через несколько минут был уже у первой
бухты. Я осветил ее фарами, затормозил и, развернув машину, задним ходом
спустился к воде. Один раз мне пришлось выйти из кабины, чтобы оценить
расстояние.
Потом я снял с прицепа лодку и спустил ее на воду, подтянув
к берегу, носом на песок. Наконец выключил фары.
Восток уже серел, и я впервые заметил, что море спокойно.
Очень хорошо — можно будет уплыть далеко, оттуда меня не услышат.
Вокруг моего лица звенели москиты. Я собрался с духом и
отпер багажник. Уже собирался поднять крышку, как вдруг нечто приковало мой
слух. Я весь напрягся, прислушиваясь. Приближалась машина. Я быстро захлопнул
багажник. В следующее мгновение меня ослепил свет фар. Проходящая машина
замедлила ход, но не остановилась, а покатила дальше. На ее прицепе тоже была
лодка.
Шум ее замер вдали. Я рывком рванул крышку багажника и
вслепую схватился за брезент. Каким-то образом ненавистный тяжелый груз вновь
очутился на моих руках, и я, шатаясь от непосильной ноши, отнес его в лодку.
Потом сбегал назад, притащил бетонные блоки, по два сразу, и, как безумный,
стал искать проволоку, инструменты. Наконец, все было сделано, я вывел машину
за черту примыкающего к бухте пространства и поставил ее у дороги. Я как раз
запирал ее, когда меня снова осветили фары машины.
Автомобиль остановился. Он тоже был с прицепом и лодкой. Из
кабины вышел человек и сказал:
— Доброе утро!
При этом направил на меня луч фонарика.
От страха у меня пересохло во рту. Я с трудом заставил себя
разжать губы и произнести подобающее приветствие. Потом двинулся к лодке.
Человек давал какие-то указания водителю, направляя луч фонарика в сторону
воды. Он осветил мою лодку.
— Ого! — произнес он. — У вас отличное снаряжение.
Забирайтесь на корму, а я оттолкну лодку от берега.
— Спасибо, сам справлюсь, — отозвался я.
Но он все равно приблизился ко мне со своим фонариком. Я
схватил нос лодки, быстро приподнял его, и лодка тотчас же соскользнула в воду.
Я перемахнул через борт, замочив ноги. Оставаясь на носу
между пришельцем и Чэпменом, я схватил весло и поспешно оттолкнулся от берега
футов на пятьдесят. Человек отвернулся и что-то сказал водителю. А я сел на
корме и завел мотор.
Меня била дрожь.
Теперь на востоке посветлело, но видимость была еще очень
ограниченная. Я направил лодку в море, не увеличивая скорости и высматривая
возможные препятствия.
Слева от меня вспыхнул огонь. В западном направлении шел
танкер. К тому времени, когда я выбрался за линию рифов, совсем рассвело. Лодка
лениво покачивалась на длинных волнах, бегущих с юго-востока. Я продолжал плыть
вперед. Танкер отошел далеко на запад, и вокруг я не видел ни одной лодки.
Теперь я был в открытом море совершенно один и, вероятно, недалеко от донной
излучины, где глубина достигала сотни футов. Ки-Ларго остался где-то на
горизонте, и я видел его только тогда, когда лодку поднимало на гребень волны.
Я выключил мотор и взялся за проволоку, которой были
обмотаны бетонные блоки.
Лодка взметнулась на поднявшейся волне и зачерпнула воду,
когда тюк с брезентом упал за борт.
Всходило солнце.
Глава 8
На обратном пути в город я остановился, чтобы сдать лодку и
прицеп. Когда я возвратился в нашу квартиру, было уже четверть десятого. Еще
раз хлебнув виски, я сварил кофе, принял душ и побрился. Я уже забыл, когда ел
в последний раз, но голода тем не менее не чувствовал. Теперь я держался на
одних нервах, но из-за крайнего напряжения и возбуждения не чувствовал
усталости. Настоящее испытание было еще впереди.
Часа через два я должен был позвонить Корел Блейн. Если я не
выдержу этого экзамена, мы с Мэриан погибли. Легко себе представить, что она
чувствует в эту минуту, зная, что все зависит от меня и что отныне между нами
не может быть никакой связи!
Я облачился в легкий шерстяной костюм, белую сорочку и
традиционный галстук такого же фасона, какой был на Хэррисе Чэпмене. Положив в
карман мои очки в роговой оправе, я убрал подальше пачку сигарет с фильтром,
мундштук и зажигалку Чэпмена. А также его бумажник, чековую книжку, записную
книжку с адресами, ключи от машины и от его номера в мотеле «Дофин».
Но я должен был сделать и еще одну вещь от собственного
имени — вернуть взятую напрокат машину.
Вынув квитанцию из своего бумажника, переложил ее в карман.
Соломенная шляпа была мне чуть-чуть велика, но я отрезал
полоску газеты и подложил ее внутрь.
Потом убрал все восемь кассет и другие информационные
материалы в портфель, купленный Мэриан перед отъездом в Нассау, закрыл
магнитофон, включил кондиционер и в последний раз оглядел комнату.
