Бригадир взглянул на часы.
— Так, сейчас половина седьмого… Ну куда там Рябой с Аркашей запропастились?..
Этот красный «Фольксваген-Гольф» Саша Солоник видел уже несколько раз. Впрочем, как и его пассажиров. И машина, и пассажиры сразу же показались Македонскому подозрительными, и потому он сразу же обратил внимание на номер…
Все началось еще до поездки в Москву. В тот день, в восемь утра, когда он собрался на утреннюю пробежку, «Гольф» подкатил почти к самым воротам. Трое мужчин, сидевших в салоне, о чем-то переговаривались и, как показалось владельцу виллы, то и дело посматривали в его сторону. Вернувшись после трехкилометрового кросса, Саша невольно обратил внимание на то, что те же пассажиры продолжают рассматривать его дом. В руках одного из них был какой-то черный предмет, напоминавший бинокль.
На следующий день после своего возвращения из России киллер вновь увидел все тот же «Фольксваген», с тем же номером. Теперь в салоне сидело лишь двое, но лица их Македонский запомнил отлично: один — невысокий, чернявый, плотно сбитый, похожий на татарина; другой — высокий, широкоплечий, с соломенными, словно выкрашенными волосами.
И вновь они внимательно, в открытую наблюдали за его домом.
Сегодня в Афины прилетела Наташа, и это заставило Солоника забыть о машине с подозрительными пассажирами. Но лишь на какоето время.
Вчерашнее происшествие и вовсе заставило насторожиться: неожиданно сработала охранная сигнализация, и подоспевшая полиция мгновенно изловила нарушителя — местного пацаненка лет десяти. Пацанчик плакал и божился по-гречески, что он ничего не хотел воровать на вилле, и его отпустили с миром.
Это никак уже не могло быть случайностью — за ним следили, его пасли, его пробивали. Впрочем, чему удивляться? Македонский был готов к такому повороту событий.
Конечно, можно было временно перебраться на какую-нибудь из двух вилл, недавно снятых на всякий случай, но Македонский уже знал, как ему следует поступить.
Поднявшись к двойнику, Саша коротко приказал:
— Одевайся, Валера. Сейчас поедем в одно место. Дело есть.
Тот с готовностью поднялся, словно бы и ждал этой команды.
— Далеко?
— По дороге расскажу.
Двойник принялся одеваться, а Саша спустился к Наташе и, стараясь вложить в свои интонации как можно больше уверенного спокойствия, произнес:
— Мне по делам надо в аэропорт. Ты спать не ложись, на всякий случай собери вещи и держи наготове документы…
— Что-то случилось? — забеспокоилась та. Видимо, женская интуиция подсказывала, что у Саши возникли какие-то проблемы.
— Да нет, все в порядке, ни о чем не волнуйся. Скоро буду.
— Мы куда-нибудь поедем? — Подойдя к Солонику, Наташа нежно обняла его за плечи. — У тебя вид какой-то встревоженный.
— Ничего, бывает. Вернусь — съездим куданибудь проветриться. К телефону не подходи, никому не открывай. Ну все, пока.
Он поцеловал ее в лоб и почему-то поймал себя на предчувствии, что видит эту девушку последний раз в жизни.
Уже темнело, когда из ворот виллы выкатил белоснежный джип «Тойота». Яркие конусы света фар на секунду выхватили из темноты два автомобиля: «Фольксваген-Гольф» и «АльфаРомео». Солоник, сидевший за рулем, тут же отметил, что в каждой из машин по два человека.
— Куда это на ночь глядя? — поинтересовался двойник, внимательно наблюдая за Солоником.
— В аэропорт, к римскому рейсу. Надо будет встретить одного человека. Вот ты и встретишь его вместо меня. — Объяснение казалось довольно убедительным, и Горчаков осторожно поинтересовался:
— Может быть, мне сразу пересесть за руль?
— Нет, потом.
Дорога в международный аэропорт Эллиникон была знакома Македонскому, ему не единожды приходилось ездить по ней.
Тяжелый джип, вспарывая темноту ночи мощными фарами, катил по пустынной трассе. Сидевший за рулем Саша то и дело бросал быстрые, настороженные взгляды в зеркальце заднего вида. Ему показалось, что «Гольф» и «Альфа-Ромео», которые он видел возле виллы, медленно и верно настигают его.
Как ни странно, но это даже обрадовало Македонского. Его преследовали сразу обе машины, а это означало, что Наташа оставалась в безопасности хотя бы на какое-то время…
Глава двадцать восьмая
Белоснежный джип «Тойота» стремительно мчался по дороге, ведущей к аэропорту Эллиникон. Внизу, под обрывом, на морском берегу, светились многочисленные огоньки гостиниц, мотелей и увеселительных заведений, и лунная дорожка на водной глади отливала жидким золотом.
В просторном салоне джипа сидели двое мужчин. Их внешность была удивительно схожей: оба невысокого роста, атлетически сложенные, кареглазые, тонкогубые. Даже следы от удаления родинок на губах и шрамы от сведенной татуировки на средних пальцах рук удивительным образом повторялись.
Тот, что был за рулем, продолжал бросать быстрые взгляды в зеркальце заднего вида. Красный «Фольксваген-Гольф» то приближался, то отставал.
— За нами? — поинтересовался пассажир джипа.
— Вроде бы.
— А кто?
— Знал бы, остановился, поздоровался, предложил бы в свою тачку пересесть, — с усмешкой процедил водитель. Доехав до поворота, он прибавил скорость, и «Гольф» отстал. Лишь жиденькие светящиеся капли фар, расплываясь, маячили вдали, но теперь невозможно было определить, чьи это фары — машины преследователей или какой-то другой.
— Если тебя действительно преследуют, остановись, аккуратно сверни в сторону и выключи габариты, — посоветовал пассажир «Тойоты».
Шофер взглянул на спутника несколько удивленно, однако последовал его совету. Скоро джип, притормозив, свернул на неширокую асфальтовую дорожку и выключил габаритные огни.
— А кого в аэропорту встречаем? — поинтересовался пассажир.
— Люди из Италии приезжают, пришлось бы засветиться, а светиться я не хочу, — объяснил шофер. Обернувшись, взглянул на шоссе — «Гольф» вроде бы исчез.
— Что я должен говорить, кого встречу?
— Возьмешь их в машину, сядешь за руль, отвезешь в район Глифады, оставишь в какомнибудь баре, скажешь, что скоро вернешься. Все.
— А как зовут этих людей? Они откуда? Русские или нет? О чем мне говорить с ними по дороге? Что они меня могут спросить? Как в конце концов я их узнаю? Или они узнают меня… то есть, тебя? — не отставал пассажир; в голосе его проявлялось нараставшее недоверие.
Водитель поморщился, словно от зубной боли, и вновь взглянул в зеркальце заднего вида — преследователей по-прежнему не было.
— Я тебе все по дороге расскажу, — пообещал водитель и посмотрел на часы. — У нас еще есть время. Ну, поехали.
