— Ох, — пролепетал громила, — ох, я… Просто я говорил, что
надеюсь, нам удастся отыскать эту девчонку.
Он вытащил доллар из кошелька и протянул его в окошко так
осторожно, словно тот мог взорваться.
Дядя Сагамор невозмутимо взял его и махнул рукой. Машина
буквально сорвалась с места. В жизни не видывал, чтобы деньги сыпались
куда-нибудь так густо, как сыпались они сейчас в этот его мешок из-под муки.
Иногда дяде давали бумажку в пять или десять долларов, и тогда он небрежно
совал руку в мешок и вытаскивал целую пригоршню купюр, чтобы отсчитать сдачу. А
остаток снова кидал в мешок вместе с новой пятеркой или десяткой. И серебряные
монетки тоже сваливал туда же вперемешку с бумажными.
С ним еще пару раз попытались поспорить, поэтому он как
сунул ружье под мышку, так уже и не убирал. Так ему не приходилось каждый раз
за ним тянуться, что сберегало уйму времени, да, сдается мне, и пререканий было
меньше. Те, кто не хотел платить, даже не могли потихоньку смыться, потому что
другие машины загораживали им путь назад. По всей дороге, насколько хватало
глаз, стояла сплошная пробка, не было места, даже чтоб развернуться. Так что
все, хочешь не хочешь, подъезжали к воротам и исправно вносили свою лепту. Как
удачно для дяди Сагамора, подумал я, он будет в изрядном выигрыше, если это
затянется надолго. Мешок-то уже порядком разбух.
В одной из проезжавших машин водитель высунул голову наружу
и поинтересовался:
— Ну как, ее еще не нашли?
Чуть-чуть помедлив, дядя Сагамор ответил:
— Нет, пока еще нет, — и для убедительности даже покачал
головой.
Вскорости сюда подъехал грузовик, заваленный льдом,
коробками с попкорном, большущими холодильниками и бочонками. Я пригляделся к
водителю и узнал Мэрфа. Дядя Сагамор пропустил его безо всякого доллара и
сообщил:
— Они построили ларек там поодаль супротив цирка.
Мэрф кивнул.
— Похоже, народу тут море, — заметил он и уехал.
Я понял, что мне нечего даже и рассчитывать поболтать с
дядей Сагамором, пока он так занят сбором денег, а потому побежал обратно вслед
за грузовиком. Он остановился слева от дороги рядом с грудой досок. Неподалеку
стоял трейлер доктора Северанса, а вокруг на сотню ярдов почти не было
деревьев. Прямо напротив через дорогу раскинулся цирк. Один большой тент был
уже почти натянут, и рядом установили будочку для продажи билетов и небольшой
помост, над которым висел плакат: “Девушки! Девушки! Девушки!” Только было
непохоже, чтобы у них там были горки или хотя бы карусель.
Мэрф вылез из грузовика. Вокруг царила сумятица и
неразбериха, ну точь-в-точь как на центральной городской улице в разгар дня.
Кто не знал, мог бы подумать, что угодил на ярмарку или куда-нибудь в этом
роде. Машины так и шныряли вокруг, скатываясь с верхушки холма и проносясь мимо
дома к кукурузному полю. Орава людей, оглушительно галдя, возилась с тентами.
Вдобавок из только что приехавшего фургона вывалилась стайка девушек в открытых
костюмчиках. Два типа, разгружавших доски, теперь пытались соорудить из них
нечто вроде ларька с хот-догами.
Они уже сколотили каркас из толстых брусов, но каждый раз,
стоило им взять доску и начать прибивать ее к основанию, приходилось
поворачиваться спиной к дяде Финли. А тот не терял времени зря, цапал доску
какую полегче и волок ее к своему ковчегу. Им приходилось бросать свое занятие,
догонять его и отбирать деревяшки назад.
Мэрф прикурил сигарету и огляделся вокруг.
— Боже милостивый, — вымолвил он, — вот ведь свинюшник. Если
так пойдет, к полудню здесь соберется тысяч десять, не меньше.
— Они наверняка ее найдут, — говорю я. — Что? — переспросил
он. — Ах да, ну разумеется. Черт возьми, да в ближайшие два часа в этой долине
не останется и клочка, где могла бы поместиться эта девица, разве что она
усядется кому-нибудь на плечи.
Два незадачливых строителя вернулись назад со спасенной
доской и бросили ее обратно в кучу. Дядя Финли крался за ними по пятам и
выжидательно остановился неподалеку.
— Эй, пошевеливайтесь-ка, парни, — обратился к ним Мэрф. —
Пора бы нам начинать кашеварить, чтобы накормить всех этих оголодавших героев,
когда они вернутся с поисков.
— Ну скажи на милость, как мы можем пошевеливаться, —
возмутился один из них, — с этим старым придурком, который растаскивает все
доски быстрее, чем мы успеваем их прибивать? И что с ним такое?
— Понятия не имею, — ответил Мэрф. — Может быть, воображает себя
термитом.
И он принялся сгружать бочонки и засыпать в них лед для
бутылок с шипучкой.
А потом он посмотрел на другую сторону дороги, где с
сигаретами в руках толпились девушки из фургона, приветливо махая руками
мужчинам в машинах.
— Хмммм, — пробурчал он, — нечего сказать, неплохую компашку
телок он подобрал. Знаешь, малыш, видел я немало ловкачей за свою жизнь, но он
любого за пояс заткнет.
— А кто он? — спросил я.
— Да кто ж еще? Ну конечно же твой дядя Сагамор. Пусть тебя
не обманывает его показное простодушие и придурковатость. Нет, он гений.
Настоящий, прирожденный гений. Я уже давно ждал, когда он развернется вовсю, и
наконец-то он сподобился. Научиться этому невозможно, даже и не пытайся. Таким
надо родиться. Даже Барнум не мог бы превзойти в этом искусстве Сагамора.
— Да нет же, — заметил я, — он просто заволновался, что
шериф собрал маловато людей, чтобы найти мисс Каролину.
Он уставился на меня и покачал головой.
— Конечно, ты можешь назвать это и так, — согласился он. —
Но как бы там ни было, ты шерифа давно не видел?
— Давно, — ответил я, — он поехал в город еще ночью. Но я
так считаю, он должен уже скоро вернуться.
— Что ж, тут-то у него и возникнут проблемки. Что-то мне
кажется, здесь будет довольно шумно… Эй, старый кретин, а ну оставь в покое эту
доску!
Мэрф бросил колоть лед и припустил на холм вдогонку за дядей
Финли.
* * *
Я огляделся в поисках папы. В конце концов я приметил его
под холмом между домом и конюшней, и он тоже был ужасно занят. Кукурузное поле
было уже битком набито машинами, так что вновь прибывшим приходилось огибать
конюшню и возвращаться обратно к дому. А папа пытался указывать им всем, где
парковаться. Хотя большинство водителей не особо-то обращали на него внимание,
а просто-напросто прорывались вперед насколько могли, пока их машины не
утыкались носом в другие, и там останавливались, выскакивали и опрометью
мчались в лес. Это создавало такую чертовскую неразбериху, что я диву давался,
как это они собираются выпутываться, когда решат собираться домой.
