— Она так и не нашлась, па, — говорю я. Папа кивнул:
— Знаю. Но непременно найдется, подожди. Глянь, сколько тут
людей собралось, неужто они не найдут ее?
— А вдруг с ней что-то случилось? Папа похлопал меня по
спине:
— Нет, сэр, не вешай носа. У меня такое предчувствие, будто
с мисс Каролиной все хорошо.
Закончив подсчеты, дядя Сагамор сгреб денежки обратно в
мешок и куда-то его унес, а когда вернулся, мы все вместе вышли на крыльцо.
Дядя Финли сидел на самой верхотуре своего ковчега и знай себе настукивал
молотком, стараясь заглушить оркестр.
— Он, верно, решил, будто потоп уже начался, — усмехнулся
папа. — Еще бы, столько машин понаехало.
— Пожалуй, — согласился дядя Сагамор. — О, вот и Харм. Пойду
поговорю с ним.
Он выскочил со двора и перехватил какого-то здоровяка в
штанах и куртке цвета хаки, но без шляпы. Плешь у него была точь-в-точь как у
дяди Сагамора. Они о чем-то потолковали несколько минут, а потом дядя Сагамор
вернулся и сел на крыльцо.
Начинало темнеть, и на деревьях возле цирка и над сценой,
где танцевали девушки, развесили фонари. Должно быть, в одном из грузовиков был
генератор.
Тут из-за угла вывернул шериф со своим новым подручным и
Бугером. Они едва волочили ноги. Под глазами у Бугера залегли красные круги, а
одежда вся истрепалась и покрылась пылью. Шериф хромал на обе ноги, да и
поистрепался не хуже Бугера.
— Присаживайтесь отдохните, ребята, — радушно пригласил дядя
Сагамор. — Вы, похоже, совсем выдохлись. Ну как, удачно поохотились? Девушку
нашли?
Бугер с новым помощником буквально рухнули на ступеньку, но
шериф остался стоять, заметно покачиваясь и сверля ледяным взглядом дядю
Сагамора.
— Нет еще. Но мы рассчитываем найти ее с минуты на минуту.
Собаки уже в четвертый раз пустились поперек лощины, причем по горячему следу.
По моему расчету, это уже около семнадцати миль. Девица была босиком да к тому
же привыкла ходить лишь по тротуару, так что логично предположить, что она
должна быть где-то неподалеку.
Дядя Сагамор почесал ногу об ногу:
— Ей-богу, сэр, похоже на то. Шериф кивнул:
— Если, конечно, она не решила устроить марафонский забег.
Примите во внимание, бежит она всего каких-то двадцать четыре часа, совсем
пустяки. А если она к тому же уже стерла все, что могла стереть, ну, скажем,
примерно до коленок, то ей, верно, уже ничего не мешает, и она может прибавить
скорости.
Дядя тоже озадаченно кивнул, сложив губы трубочкой:
— Да, эта девчонка та еще штучка. Сплошная загадка. В жизни
не видывал ничего подобного.
И тут шериф взорвался. Он весь побагровел, наставил палец
прямо дяде в лицо да как заорет:
— САГАМОР НУНАН! ГДЕ ЭТА ДЕВУШКА? Дядя Сагамор удивленно
вытаращился на него:
— Господи помилуй, шериф, да мне-то откуда знать? Разве я
сам не ищу ее день и ночь?
Не успел шериф ничего ответить, как кто-то окликнул его, и
мы все обернулись поглядеть. Это оказался Отис. Он прохромал через двор и
выглядел под стать всем прочим — глаза красные от недосыпа, щетина на
подбородке и одежда в грязи.
Шериф устало обернулся к нему:
— Ну, как там дела?
Отис, в свою очередь, без сил опустился на ступеньки.
— Ну, — начал он, — главное шоссе уже вроде как расчистили и
выставили посты против новых порций спасателей. На проселке работают три
аварийки и один бульдозер — отодвигают машины там, где это возможно, и
прокладывают обходные пути там, где уже нельзя ничего поделать. Уже обработали
полпути от большака и, похоже, вся дорога будет открыта к полуночи. Беда
только, кто-то переехал последнего Джимерсонова поросенка, так что теперь он
подает в суд на власти округа.
— А в городе что? Отис покачал головой:
— Да то же самое. Женщины осадили здание суда.
Учительско-родительская ассоциация, Женский клуб и Союз женщин-избирательниц
устроили совместный митинг протеста в колледже и собираются отправить
губернатору телеграмму с требованием выслать сюда войска Национальной гвардии,
если к утру мы не вернем мужчин по домам. Кое-кому из репортеров удалось пешком
добраться до города и пустить слух обо всех этих балаганах, танцах живота и
девочках, так что на митинге поговаривали о том, чтобы нанять вертолет и
отправить сюда делегацию, да денег у них не хватило.
Посты на дорогах, конечно, не пропустят сюда еще и женщин,
но долго они их сдерживать не смогут, особенно ежели к утру все это безобразие
не прекратится. А уж коли женщины все же прорвутся сюда, то лично я сматываюсь
отсюда хоть на своих двоих и не остановлюсь, пока не достигну Западного
побережья. Шериф содрогнулся:
— Ну, ребята, у кого есть идеи, как разогнать всех по домам?
Если мы скажем им всю правду, большинство просто побоится возвращаться. Решат:
пропадать, так уж с музыкой, семь бед — один ответ. А девушку найти — надежды
мало, вряд ли она там, в лощине… — Он остановился, взгляд его отвердел, и он
продолжил, глядя в упор на дядю Сагамора:
— Разве что я сумею им доказать, что один старый лис обвел
их вокруг пальца, принудил тратить денежки понапрасну да еще настроил их жен
против них и обеспечил им по неслыханному доселе домашнему скандалу на брата…
— Думаете, вам это удастся? — В голосе Отиса впервые
промелькнул интерес.
— Ну, попытаться-то можно, — пожал плечами шериф. — Они,
поди, уже и сами начали задумываться, как это целая армия до сих пор не может
найти одну девушку в семи соснах.
— Но послушай, — сказал Отис с вредненькой улыбочкой, —
нельзя же так. Они ведь и линчевать его могут.
— Да нет, — отмахнулся шериф. — Как им удастся? Нас же целых
четыре офицера, чтобы защитить его, а их всего-то каких-нибудь восемь тысяч.
Глава 17
Дядя Сагамор поджал губы.
— Да Бог с тобой, шериф, — произнес он. — Ты же не станешь
делать, ничего подобного.
— В самом деле? — переспросил шериф. — Да ты не беспокойся.
Наш долг, как блюстителей закона, защитить тебя. И уж наверное, не у всех них
есть в машинах револьверы, а всего-то у пары сотен, — Эй, обожди минутку, —
вмешался Отис. — Я только что от фургона с громкоговорителем. Он сломался.
Шериф кивнул:
— Знаю. Вчера ночью, пока Рутерфорд дрых, там вдруг что-то
разладилось. Но ничего, я возьму тот, что висит возле цирка. Видит Бог, мы
положим этому конец!
