«Наезд» на «Кавказский дворик» решили провести по всем правилам, произведя сначала разведку. Мы втроем поехали туда ужинать. Приехали на машине, разделись, сели, заказали шашлыки, сациви, салаты разные, соленья. Едим и смотрим по сторонам.
Хозяин ресторана, Зураб, грузин лет пятидесяти, седой, полный, холеный, время от времени принимал гостей. В основном это были его земляки, грузины. Приезжали и азербайджанцы, торгующие на рынке, – кто с женами, кто с любовницами. В общем, тусовка собиралась. Со всеми Зураб целовался, усаживал, сам приносил первые блюда, рассчитываться тоже приходил сам. В общем, видим – тут и в самом деле деньги большие, рекой текут. Каждый посетитель, кто с женщиной пришел, старается побольше заказать, показывает, что очень богат.
Смотрим мы, все фиксируем… Перекусили, вышли на улицу.
– Ну что делать будем? – спросил Севка, глянув на Сашку.
– «Наезжать» надо, – ответил тот. – Предлог нужен…
– Давай сделаем вот как, – предложил Севка. – Пусть ты, – он показал на Сашку, – заболеешь. Якобы отравился, в больницу лег. А мы к нему завтра с претензией с Олежкой приедем и расколем по жесткому варианту.
– Можно. В принципе это недоказуемо, – сказал я. – И предлог хороший.
Мы так и сделали. На следующий день мы, взяв двоих пацанов и оставив их на улице у входа, вошли в ресторан. Сразу к нам подбегает метрдотель:
– Проходите, раздевайтесь!
Мы сразу к делу:
– Нам бы хозяина, Зураба!
– Зураба Георгиевича? Сейчас позову, минуточку!
Появился Зураб, улыбается:
– О, дорогие гости! Проходите, раздевайтесь! – стандартно встретил он нас.
– И вовсе мы не дорогие, – остановили мы его. – Зураб, поговорить надо!
Он сразу понял – что-то не то.
– Зачем здесь говорить? Зайдем ко мне в кабинет, там спокойно, говорить будем, пить будем – коньяк, кофе…
Прошли мы в кабинет, не зная, что там нас ждет ловушка. Входим – а там парень молодой сидит, русский. Телевизор смотрит. Сразу бросил вопросительный взгляд на Зураба. Тот подмигнул ему. Парень тут же встал и вышел из кабинета. Севка сразу:
– Что за человек?
– Да это племянник мой! Зачем ему слушать наши разговоры? Слушай, какие проблемы, рассказывайте!
– Зураб, проблемы возникли у тебя. Мы вчера у тебя ужинали…
– Да, помню вас, ужинали.
– Так вот, трое нас было, а сейчас двое к тебе пришли, – сказал Севка. – Один из нас не смог прийти к тебе.
– А что случилось? Заболел?
– Да, заболел. И заболел от твоей пищи, от твоей кухни.
– Ты что, дорогой, зачем так говоришь?! Что вы ели?
– Слушай дальше, – продолжил Севка. – В больнице он лежит, умирает. Ему дорогостоящее лекарство требуется.
– Что вы ели? – повторял Зураб.
Тут я не выдержал и вступил в разговор:
– Какая разница, что мы ели? Мы весь вечер были у тебя, много чего ели. И что-то было такое, от чего нашему другу плохо.
– Тогда почему вам хорошо?
– А кто тебе сказал, что нам хорошо? – сказал я угрожающим тоном.
– Что вы хотите? Компенсацию хотите? Хорошо. Сколько нужно денег дать – говорите! – И Зураб, достав бумажник, стал готовить сотенные, чтобы откупиться от нас.
– Нам деньги не нужны, – сказал Севка, – нам процент нужен от твоего дела, потому что человек серьезно заболел и будет долго лечиться.
Зураб сразу смекнул, в чем дело.
– Короче, вы хотите меня рэкетировать? – спросил он.
– Понимай как хочешь. Это твои слова, ты их первый сказал, – проговорил Севка.
– А вы знаете, что я работаю с одним человеком, серьезным, уважаемым всеми?
– Что за человек? Назови его! – потребовал я.
– Я работаю с Кешей. Кеша Лесоповал. Слышали про такого?
Конечно, мы слышали о Кеше. Он был вором в законе и самым авторитетным уголовником в нашем городе – то ли три, то ли четыре судимости. Но наиболее силен он был в авторитете: умел очень грамотно, по всем правилам уголовного мира разводить людей, убеждать их, что они не правы.
Конечно, от имени Кеши Лесоповала меня покоробило, стало даже страшно. А Севка, смотрю, – ничего, даже не дрогнул!
– А может, ты нам лапшу на уши вешаешь? Может, нет никакого Кеши Лесоповала? Может, ты нас обманываешь, за нос водишь?
– Зачем так говоришь, дорогой? – сказал Зураб.
Тут в разговор вмешался я.
– Послушай, если есть Кеша Лесоповал, давай звони ему по телефону! Звони, вызывай его!
– Понимаешь, я не могу ему звонить. У нас нет такой договоренности, – сказал Зураб.
– Так как же тебя Кеша защищать будет? Вот к тебе пришла братва, а защитить он тебя не может! – стал напирать я. – Все с тобой ясно, Зураб. Давай твои бухгалтерские книги, ревизию будем делать!
– Какую ревизию?!
– Теперь налоговая инспекция у тебя на хвосте.
– Какая налоговая инспекция?
– Налоговая инспекция – это мы. Налоги с тебя брать будем. Двадцать процентов еженедельно, – сказал Севка, назвав стандартную цифру.
Подошли мы к столику. Зураб вытащил амбарные книги, стал показывать выручку – один квартал, другой… По книгам получалось, что он чуть ли не в убытке.
– Слушай, Зураб, что ты нам лапшу на уши вешаешь? Мы вчера были в ресторане и видели, как тебе все башляют! Там триста, там пятьсот, там четыреста, а ты говоришь, что все должен, в убыток себе работаешь!
Зураб пытался оправдываться:
– Пожарники есть, санэпидемстанция, торгинспекция есть, все с Зураба хотят денег, все уходит!
Неожиданно открылась дверь, вошли шестеро человек. Все какие-то мрачные, в черных пальто, надвинутых на глаза черных кепках. Среди них один небольшого роста. Наверное, это и был Кеша Лесоповал. Он сразу спросил:
– Кто из вас старший, братва?
Мы как-то растерялись – вроде бы старшего мы и не назначали… Но Севка распрямился и выступил вперед.
– Ты, что ли, братан? Как зовут?
– Севка. – И Севка протянул Кеше руку.
Тот в ответ протянул Севке руку, только почему-то левую… А правой изо всей силы как саданет Севке в челюсть!
Севка сразу зашатался. Я было занес руку, но в меня вцепились двое, и не успел я обернуться, как почувствовал, что тонкое острие «пики» – шила, длинного, острого, с пластмассовой, очень красивой ручкой, видно, сделанного в колонии, – прижалось к моему горлу.
– Ну что, цыпленочек, жареным запахло? – продолжал Кеша. – Вы что, братва, понятий не знаете? – Он поочередно переводил свой холодный взгляд то на Севку, то на меня. – Или что, крутых из себя строите? Да знаете, кто вы? Вы перхоть! Поняли? – И с размаху залепил мне пощечину. Я хотел вырваться, но меня держали сильные руки. «Пика» все так же касалась моей шеи.
