– Где Ист-Янг-стрит?
– Завтра скажу.
– Вы хотите взять его сегодня?
– На рассвете. К нему ворвутся патрульные.
– А ты?
– Я буду наблюдать за домом.
– Значит, у тебя не будет случая застрелить его?
Карл ответил не сразу.
– Почему ты спросила?
– Не знаю, – ответила Лули, думая о чем-то своем. – А как же Руби и малыш?
– Им позволят уйти.
– И мне нельзя даже проехать мимо их дома?
– На улицу тебя не пустят. Придется ждать, пока появится отчет в газете.
* * *
Заголовок на первой полосе "Уорлд" гласил: "Красавчик сбежал от слезоточивого газа".
Когда полиция бросила в окно гранату со слезоточивым газом, Флойд и Бердуэлл вышли черным ходом и уехали.
Полицейские обыскали дом, но никого там не нашли. В редакционной статье утверждалось, будто полиции дали неверные сведения. Ниже приводились слова секретаря оклахомской ассоциации банков: "Флойда нужно убить, не дожидаясь пленения".
Лули Браун, окончившая всего шесть классов школы, спросила:
– Зачем брать его в плен, если он уже мертвый?
Ее удивило, что она обратила внимание на слова секретаря банковской ассоциации; вопреки ожиданиям, она не чувствовала, что сердце ее разбито из-за Чока. Может, она просто устала считать его хорошим парнем на том основании, что когда-то была с ним знакома? Устала сохнуть по нему. Она послушала "Эймоса и Энди", а потом пошла спать и лежала в темноте, думая, что написать в записке, если утром она будет чувствовать то же самое.
Потом Лули написала записку. Записку на бумаге с шапкой отеля "Мэйо". Она положила ее на кухонный стол рядом с газетой.
"Дорогой Карл!
Я сильно разочаровалась в двух мужчинах, которыми я, как я считала, восхищалась больше всех на свете, – в тебе и в Чарли Флойде. Мне надоело ждать, пока ты поведешь меня на танцы и покажешь город, потому что ты вечно занят. То же самое можно сказать и о Чарли Флойде (вот уж кто на самом деле занят)! Я давно перестала морочить репортерам голову, будто я его подружка. Угнаться за вами обоими невозможно. Я уезжаю в Канзас-Сити, ведь ты даже ни разу не зашел с тех пор, как Чок сбежал. Отправляюсь сегодня утром. Карту возьму на заправочной станции.
Целую. Лули.
P. S. Наверное, я сменю имя на Китти и начну новую жизнь".
13
Через несколько дней после того, как Джек Белмонт и Хейди сняли бунгало с мебелью в Эджвейле – современный шестикомнатный дом с застекленной верандой, – в дверь позвонил мужчина лет пятидесяти, похожий на итальянца, в очках, длинном пальто в талию и мягкой фетровой шляпе.
– Добрый день, – сказал он. – Меня зовут Тедди Ритц. Добро пожаловать в Канзас-Сити. Откуда вы, ребята?
Хейди подумала: смешно. Почти старик, а называет себя Тедди, как мальчишка. Да еще и жует резинку.
– А хотя бы и с Северного полюса, Тедди, – ответила она. – Вам-то что за дело?
Джек успел заметить второго пижона, стоявшего у "ла саля", – молодого парня, водителя или телохранителя Тедди, – и понял: Тедди не из тех, кто стерпит хамство со стороны заезжей девчонки. Тедди Ритц перестал жевать резинку и уставился на Хейди сквозь стекла своих круглых очков без оправы.
– Деточка, – сказал он, – я вице-президент Демократического клуба и главный над всеми полицейскими участками округа Джексон. Другими словами, я подчиняюсь непосредственно самому Боссу, – потом он повторил: – Добро пожаловать в Канзас-Сити.
На сей раз Хейди промолчала, а Джек сказал:
– Рад познакомиться, мистер Ритц. – Он пожал визитеру руку и заявил, что они с Хейди оба – демократы из Талсы. Они приехали осмотреться и поглядеть на Канзас-Сити.
Тедди спросил, все ли у них в порядке с коммунальными услугами и с арендной платой. Джек ответил: все в порядке, вот только телефон еще не подключили.
– Позвольте мне вам помочь, – предложил Тедди. – Чтобы вас включили в списки избирателей, вы должны назвать свои имена. – Он записал их имена в книжке с черной кожаной обложкой; услышав фамилию Белмонт, внимательно посмотрел на Джека.
Хейди, стоявшая у окна, заметила пижона на улице. Предложила Тедди:
– Может, ваш друг зайдет, а не будет стоять на жаре? Могу сварить вам, джентльмены, кофе по-французски.
– Лу всегда меня дожидается, – махнул рукой Тедди. – Такая у него работа.
– Вы вроде похожи, – заметила Хейди. – Я решила, что он ваш сын.
Тедди смерил ее удивленным взглядом:
– Я что, похож на макаронника? Он мой телохранитель, Лу Тесса.
Джек улыбнулся:
– Она не хотела вас обидеть.
– И я пошутил, – ответил Тедди и вышел.
– Он вернется, – сказал Джек, глядя вслед отъезжающему "ла салю", – как только наведет обо мне справки.
– Когда он сообщил, кто он такой, – заметила Хейди, – мне показалось, ты сейчас поцелуешь его в зад.
– По дороге я рассказывал тебе о Томе Пендергасте – ты что, меня не слушала? Том заправляет всеми делами в Канзас-Сити. Я говорил тебе, что в городе всего полно? Двадцать четыре часа в сутки ты можешь делать все, что хочешь! Пить, играть, проводить весь день в борделе! Их здесь сто пятьдесят. Пендергаст получает со всех дань, "долю", как они это называют, и откупается от полиции. У него все куплены – и полиция, и судьи, и политики. Он сам назначает судей и прокуроров.
– Как ему это удается?
– Помнишь, Тедди обещал, что подключит нам телефон? Вот и Том действует так же – оказывает людям услуги. Завтра у нас будет телефон, а я проголосую за их кандидата. И не важно, скоро ли выборы, у них тысячи фамилий избирателей; владельцы некоторых уже давно отдали концы.
– Ты когда-нибудь голосовал?
– Еще нет.
– Откуда же ты обо всем знаешь?
– Детка, мне некуда было спешить. Зэки любят почесать языком, похвастать тем, что им известно, а я помалкивал и слушал. Если ты в бегах и тебе нужно залечь на дно, езжай в Канзас-Сити. Почему, по-твоему, город называют "криминальной столицей"? Ты в безопасности, если голосуешь за нужного кандидата и не похищаешь жену судьи. Если система Пендергаста тобой довольна, можешь развлекаться как хочешь. Вот, например, что делать, если тебе в центре города захочется выпить, а ты не знаешь, где ближайший подпольный кабак? Спроси у копа!
– Да ладно тебе!
– Детка, говорю тебе, в Канзас-Сити можно все. Как по-твоему, почему все пуритане и святоши, попадая сюда, сходят с ума? И почему мы здесь, как ты думаешь?
