– «Комната Бет». – Чили посмотрел на Карен через огромный дубовый стол. – Он еще сказал, что если поступить по-твоему, то фильм провалится.
– Ты и это помнишь.
Опять этот милый взгляд, полный интереса, говорящий, что он ей нравится. Последнее время она постоянно так на него смотрела. Сегодня, правда, на ней были круглые очки в тонкой черной оправе. Карен поведала, что отделка кабинета осталась предуорреновской, она еще не успела ничего изменить и не собирается ни к чему прикасаться, пока не удостоверится, что обладает здесь решающим голосом, хотя, по ее мнению, такой интерьер больше подходит мужскому клубу.
– А ты слов на ветер не бросаешь.
– Ты о работе? Ну, почему бы мне за нее не взяться?
Карен пожала плечами в бежевой шелковой блузке. Девяностофунтовая крошка за огромным конторским столом.
– Думаю, у меня все получится. Если разрешат действовать, как я хочу. Только посмотри на эти сценарии.
Она выбрала из пачки один из десяти сценариев и переложила его на другое место.
– Илейн сказала, что все они по-своему привлекательны. А это означает, что, предположительно, плохих среди них нет.
Она взяла еще одну папку.
– «Комната Бет» – решение до сих пор не принято.
Карен взяла следующий сценарий, но тут же положила его.
– Илейн хочет знать мое мнение.
– Говори ей правду.
– Насчет этого не беспокойся.
– У меня тоже есть идея.
– Ты мне рассказывал.
– И она становится все лучше.
Тут зазвонил телефон. Карен ответила:
– Да? Скажите, что я перезвоню ему. – Она быстро взглянула на Чили и положила трубку. – Гарри, уже третий раз.
– Мне тоже нужно позвонить ему, поставить в известность о происшедшем.
– Верно. Итак, ты поехал в аэропорт…
Ее глаза потеряли приятный блеск, стали серьезными. Она сняла очки, и он описал ей, как его задержали агенты отдела по борьбе с наркотиками, а она наклонилась вперед и не сводила с него глаз – может, представляла себе сцены из будущего фильма. Так ему показалось.
– Неужели все так и случилось? – удивленно спросила она. – Значит, деньги все еще там?
Тогда ему пришлось рассказать ей о Рее Боунсе, и она выслушала эту часть, не моргнув глазом. Когда он закончил, Карен откинулась в кресле, по-прежнему глядя ему в глаза, а потом снова наклонилась вперед и спросила, кто такой этот Боунс. И Чили пришлось вернуться к самому началу – к обеду в «Везувио» и к кожаной куртке.
На этот раз, когда он завершил повествование, Карен задумчиво проговорила:
– Но он ведь обязательно скажет агентам, что именно ты его подставил.
– Если его схватят. Да, Боунс попытается все свалить на меня. Но если они все-таки заявятся и попытаются меня забрать, я заявлю, что просто не понимаю, о чем идет речь.
– Но они видели тебя сегодня в аэропорту.
– Да, только им еще предстоит доказать, что это я положил деньги в ячейку, а здесь у них ничего не получится, потому что я их туда не клал. Даже не прикасался к этому ящику. Если же я пойму, что завяз слишком глубоко, то всегда могу сдать Кэтлетта. Не хочу сейчас говорить об этом. Даже если мне не придется вносить залог, меня все равно достанут до смерти всяческими вопросами. Поэтому я выписался из «Сансет Маркиз» и теперь мне надо найти другое место жительства.
Она снова удивленно посмотрела на него:
– Все так серьезно?
– Да. Я попробовал поселиться в «Шато Мармон», но у них нет мест. Однако один прокол я все же совершил – сказал этим агентам, что работаю в «ЗигЗаг». Они не записали, карточки у меня не было, так что, может быть, не вспомнят. А если вспомнят, найдут Гарри и через него попытаются разыскать меня.
– Гарри это не понравится, – заметила Карен. – То, что ты не забрал деньги. То, что ты можешь угодить в тюрьму, его не волнует.
– Придется популярно объяснить. Как только Боунс нашел ключ, я потерял контроль над ситуацией – так уж работает его примитивный ум. Мне пришлось довольствоваться ролью наблюдателя.
– Жаль, я этого не видела. – Карен поднялась с кожаного кресла и встала рядом, прижавшись к столу бедром. Черная юбка заканчивалась за несколько дюймов до колен. Чили показалось, что она хочет дотронуться до его лица.
– Готова поспорить, у тебя есть шрамы, – сказала она, глядя на него сверху вниз.
– Несколько.
– Мне нравится твоя прическа.
– Это совсем другая история, как-нибудь расскажу.
– Почему бы тебе не спрятаться в моем доме?
– И спать в комнате служанки?
– Что-нибудь придумаем.
* * *
Что-то в облике мексиканца-садовника заставило Гарри вспомнить одного из своих маньяков, а именно маленького, гномоподобного придурка из «Гротеска-3», который сменил страшно обезображенного маньяка, сгоревшего в «Гротеске-2» (двадцать миллионов сборов по миру). Может, причиной тому кривые ноги латиноса? «Гротеск-3» собрал восемь миллионов, что тоже было весьма неплохо. А, вот в чем дело, парень нес перед собой садовые ножницы. Гномоподобный маньяк часто прибегал к ножницам.
Гарри нервно бродил по патио Карен, ожидая телефонного звонка. Он кивнул мексиканцу, подумав, что лучше бы тот опустил ножницы.
– Как поживаете?
– Мисс Флорс нет дома.
– Знаю.
– Она на работе.
– Мне известно, где она находится, и она знает, что я здесь. Все в порядке. Я – ее старый друг. Мы с ней амигос.
Мексиканец своей темной кожей и огромным носом напомнил Гарри каменное изваяние ацтеков.
Он вдруг подумал о жертвоприношениях, вековом культе крови, о девственницах, которых бросают в жерло вулкана… как будто предлагал сценарий студии. Впрочем, мексиканец что-то говорил.
– Что?
– Я спросил: хотите выпить?
– Хочу ли я выпить? А я думал, ты – садовник.
– Меня зовут Мигуэль, я – слуга. Делаю работу по дому, в саду, везде.
– Так ты Мигуэль?
Настроение Гарри резко улучшилось, он понял, что Карен не спит с этим стариком, со своим слугой. Ему, в принципе, было все равно, но он почувствовал себя лучше.
– Да, Мигуэль, принеси мне скотч и много-много льда.
* * *
Кэтлетт уже четыре раза пытался связаться с Медведем: звонил ему из дома, из лимузинной конторы, из своего «порше» по пути сюда. Сейчас он набрал его номер, стоя на площадке для разворота перед домом Карен Флорс, который почему-то показался ему французским. Ни ответа, ни привета, кроме записанного на пленку голоса Медведя: «Если хотите, оставьте сообщение…» Единственное, что его порадовало, это старый «мерседес» Гарри, припаркованный у дома, ведь именно повидаться с Гарри он сюда и приехал. Кэтлетт подошел к двери, позвонил, поправил солнечные очки и одернул двубортный блейзер темно-синего цвета, в который был одет, плюс хлопчатобумажная белая сорочка с расстегнутым воротником и кремовые брюки.
