Оглядев себя в зеркале, она включила фен. Встав возле двери ванной, Чили наблюдал за ней; обвязав полотенце вокруг талии, Эди разглядывала себя в зеркале, водя вокруг головы феном.
– Эди…
Она выключила фен. – Что?
– Я сказал им, что мы виделись несколько раз то тут, то там, и всегда в обществе Томми.
Она кивнула, не отрывая взгляда от зеркала.
– Это все, что я им сказал. – Он выждал минуту-другую, следя за ее движениями.
– Эди, а что же будет с рекорд-студией? Она подняла на него взгляд.
– Я, может быть, продам ее.
– Вам так хочется ее продать? Я хочу сказать, будучи партнером, а теперь единственной владелицей?
– Представляю, какой из меня босс!
– Ну а если я подберу вам управляющего, толкового управляющего? Вы будете президентом компании и заниматься станете главным образом общественными связями – ну, вы понимаете, принимать посетителей, вести беседы или же рыскать по клубам в поисках новых солистов. Вы заимели рекорд-студию и, стало быть, музыку любите.
– Знаете, кого я люблю? – сказала Эди. – «Эроусмит», «Грезы». Писаю кипятком от Джо Перри. Одно время я ездила за ними, сопровождала их повсюду.
– Поклонницей были?
– И даже круче. Была их костюмершей, стирала на них. Девушка, которая делала раньше эту работу, уволилась, ну я и заступила на ее место. Они за собой и стиральную машину возили, и сушилку. Я все их костюмы в порядок приводила, кроме костюма Стивена – его он на сторону отдавал. Здорово было. Ни Джо, ни другие ко мне и пальцем не прикасались, зато я играла в теннис с Томом Гамильтоном. – Она улыбнулась и словно бы слегка опечалилась. – Я девчонкой тогда была…
– И всегда будете девчонкой, Эди, – заверил ее Чили. – Вы знаете, как не стареть. – Комплимент ей понравился, он сразу это понял. – И знаете, я подумал, что, если вы сохраните компанию, я тоже могу поучаствовать, попытаться использовать ее для кино.
Она сказала:
– Вы это серьезно?
Было ясно, что она у него в руках.
– Снять картину о студиях звукозаписи, о солистке, нацеленной на карьеру. Там будет девушка, музыканты…
– Господи, Чил, неужели это не сон? Я надеялась, но потом решила: нет, после кончины Томми вы за это не возьметесь.
Так трудно было сосредоточить взгляд на ее лице… И Чили сказал:
– Почему бы вам не одеться? Мы бы тогда все обсудили.
Он вышел из спальни, прошел в гостиную, огляделся. Теперь гостиная показалась ему похожей на вестибюль шикарного клуба здоровья на каком-нибудь курорте, преддверье бассейна, где клиент сохнет и отдыхает. Оттуда, где стоял Чили, был прекрасно виден Дерек, плававший на своем желтом плоту под яркими лучами солнца, бликующими на его темных очках. Выйдя наружу, Чили пересек террасу в направлении большой и почти полной бутылки «Абсолюта», постоял у плиточной кромки бассейна, поглядел на Дерека, распластанного в нижнем белье. Он окликнул певца:
– Дерек Стоунз? – и увидел, как тот приподнял голову над валиком плота, поглядел в его сторону через очки и опять уронил голову.
– Мать звонила, – сказал Чили. – Требует тебя домой.
В тенистой зеленой беседке возле дома вокруг резного металлического стола были расставлены такие же кресла с подушками. Чили пошел туда и опустился в кресло. Он стал наблюдать за Дереком, за его усилиями подняться и грести руками, подгоняя плот к краю бассейна; он наблюдал, как тот пытался выползти из бассейна и опять плюхнулся в воду, когда плот вывернулся из-под него и начал отплывать. Наконец усилия Дерека увенчались успехом – он подошел к столу и встал, нависнув над Чили всем своим тощим белым телом с кольцами на сосках, татуировками и облепившим его мокрым бельем.
– Тормошишь меня из-за всякой ерунды… Что это ты плетешь? Какой дом? Я тебя знать не знаю. А-а, ты из похоронного бюро! Вырядился в черный костюм и притащил пепел Томми! Нет, я и позабыл, что пепел еще не собран. И все-таки ты из похоронного бюро или… черт меня возьми, да ты, наверно, адвокат! Сразу видно – все вы, мерзавцы, на одно лицо!
– Ты что, зае… ть меня вздумал? – сказал Чили. На что Дерек ему ответил:
– Если б, парень, я вздумал тебя зае… ть, ты бы уж понял, что к чему.
Но прежде чем он успел это выговорить, Чили неодобрительно покачал головой.
– Ты уверен, что правильно выразился? «Если б, парень, я вздумал тебя зае… ть, ты бы уже понял, что к чему». Первая часть фразы, уж так и быть, сойдет, но вторая – «ты бы уже понял, что к чему» – слабовата, мог бы придумать и что-нибудь похлеще!
Дерек снял очки и хмуро уставился на него.
– Что это ты городишь?
– Произносится реплика, – продолжал Чили, – это как в кино… Один из ведущих диалог говорит: «Ты что, зае… ть меня вздумал?» Следует ответная реплика: «Если б, парень, я вздумал тебя зае… ть» – и все ждут в нетерпении, что он скажет дальше, потому что зачин сильный. Но говорить: «Ты бы уж понял, что к чему» – глупо. Когда первый из собеседников задает вопрос: «Ты что, зае… ть меня вздумал?», второй уже е… т его, и ты понимаешь, что вопрос его – риторический. Поэтому и не стоит говорить: «Ты бы уж понял, что к чему» Фраза не достигает цели. Надо придумать угрозу посильнее.
– Погоди, – сказал Дерек, стоя в мокрых трусах не совсем твердо, так как все еще был под градусом, – первый говорит: «Ты что, зае… ть меня вздумал?» Ладно… Тогда второй говорит: «Если б я вздумал тебя зае… ть… Зае… ть тебя, парень…»
Чили ждал.
– Ну и что дальше?
– Ладно. Ну а если это будет: «Ты бы уже не стоял сейчас на этом месте»?
– Господи боже! – вскричал Чили. – Ты меня просто удивляешь, Дерек! Ну какой же в этом смысл? При чем тут «стоять на этом месте»? Что, зае… ть кого-то – это то же самое, что дать тому под дых? – Чили поднялся из-за стола. – Вот чем бы тебе не худо запастись, Дерек, если желаешь быть крутым, это десятком-другим фразочек посильнее на все случаи жизни, чтобы сразу от зубов отскакивали. Вот скажет кто-нибудь тебе: «Ты что, зае… ть меня вздумал?», а у тебя уже и ответ готов! Вот подумай об этом на досуге! – И с этими словами Чили отошел. Через стеклянные двери он направился внутрь дома, в спальню.
Эди в своих неприметных трусиках натягивала через голову футболку. Волосы ее совсем распушились – настоящая грива, цвета чуть светлее, чем красновато-рыжий.
Она сказала:
– А почему бы не снять фильм про женщину, унаследовавшую после смерти мужа компанию? Она ни черта не смыслит в бизнесе, но у нее потрясающее чутье: услышит новую песню – и уже знает, пойдет на рынке или не пойдет.
– И зубами и когтями продирает себе путь наверх, – сказал Чили. – Уверен, что это может сработать. Но насчет картины – это потом. Вначале давайте поговорим о парне, которого я вам прочу в руководство компанией, и о том, чем вы можете заманить парня, который вот уже тридцать восемь лет крутится в этом бизнесе и… – Он замолчал, так как увидел, что Эди смотрит мимо него.
