— Может, оно было бы и к лучшему… О Боже, находиться на
одном корабле с мертвецом и сумасшедшим! — Барсет закурил сигарету. — Скажите,
в Голливуде действительно все так, как об этом говорят? Ну, что там деньги
можно найти прямо на улице?
— О, вы хотите стать актером?
— Ну что вы! Я не такого высокого мнения о себе. Но иногда у
меня появляется мысль, что было бы совсем не дурно иметь там нечто вроде
ресторана. Вот это по моей части, ибо, что касается продуктов питания, я в них
знаток. А как там с профсоюзами?
— Все идет через профсоюзы, — ответил Годард.
— Хм, об этом я бы с удовольствием поговорил с вами еще раз.
Может быть, вы мне дадите какие-нибудь рекомендации?
Когда Барсет ушел, Годард задумался об Эгертоне. Эта повязка
на глазу. Она оказалась бессмысленной. Из этого сразу напрашивался вывод, что
он был не тем человеком, за которого себя выдавал. Видимо, выдумал какую-то
легенду. Может какой-то авантюрист или мошенник? Но что ему светило на дешевом
паровом судне? Авантюристы обычно проделывают свои дела на больших океанских
лайнерах. Даже если бы он ограбил всех пассажиров, то вряд ли покрыл бы свои
расходы.
В салон вошли Карин с Мадлен Леннокс, и Годард поделился с
ними своими соображениями. Они не поверили, заявив, что это совсем не похоже на
Эгертона.
— А где он сел на корабль? — спросил Годард.
— В Кали, как и все, — ответила Карин.
— И он ни разу не встречался с Красицки? Карин задумалась.
— Нет. Они появились на борту в разное время. Поляк,
кажется, перед самым отплытием. А потом внезапно заболел. Мы подумали, что он
страдает морской болезнью, но мистер Линд сказал, что у него поднялась
температура. И тем не менее, мне кажется, однажды они все-таки видели друг
друга. — Она рассказала об эпизоде, который произошел во время спасения
Годарда. — И у меня сложилось впечатление, что Красицки узнал мистера Эгертона,
а тот, судя по всему, никогда его не видел.
— Бредовые измышления параноика, — предположил Гарри. — Но,
с другой стороны, тут может быть и что-то иное. Почему Красицки интересовался
его глазом?
Вошел капитан Стин и успокоил дам, сказав, что поляк сидит
под замком и им не о чем беспокоиться. Увидев стакан, стоящий перед Гарри, он
очень огорчился.
— Я удивлен, мистер Годард, что вы больше не питаете
уважения к смерти, — заметил капитан кислым тоном.
Эти люди, подумал тот, никогда не поймут, что ход их мыслей
неверен. Они считают, что мертвый — это не только застывший кусок плоти, который
больше никогда не увидит восхода солнца, не услышит пения птиц, не выпьет ни
капли вина, но и почему-то уверены, что он ушел в более прекрасную, богатую
жизнь, в вечный рай. Тем не менее им его жаль, и потому что ему не повезло, и
потому что он больше не может наслаждаться теми страданиями, которые были
уготованы ему на земле.
— Капитан, — сказал Годард, — все это зависит от того, как
на это смотреть. А поскольку мы уже никогда не сможем ни о чем спросить
Эгертона, то никогда и не узнаем, кто из нас прав.
Вошел Спаркс с телеграфным бланком в руке.
— Наконец удалось получить через Калифорнию, сэр, — сказал
он. — Я связался с Аргентиной. Сообщение для полковника Эгертона.
— Для него оно немного запоздало, — заметил капитан.
— Да, сэр. И мне очень жаль, что я не получил его немного
раньше. Было бы лучше, если бы аргентинская станция передала его через
американцев.
Стин открыл конверт:
— Хм, подписано Консуэлой. Должно быть, той самой женщиной,
которой мы недавно послали извещение о смерти.
— Возможно. Через несколько часов мы должны получить ответ.
Я буду в радиорубке. — С этими словами радист ушел.
— Тут ничего важного нет, — хмуро пояснил капитан. — Но он,
конечно, порадовался бы этой весточке. — И Стин зачитал ее вслух:
— «Полковнику Уолтеру Эгертону, пароход „Леандр“. Энрике
присоединяется моим пожеланиям и желает удачного путешествия. С любовью
Консуэла».
У Карин и Мадлен Леннокс на глазах выступили слезы. А Годард
подумал, не слишком ли поздно, спустя шесть дней желать удачного путешествия.
Правда, телеграмма могла застрять в пути.
Когда Годард на следующее утро, в начале девятого, появился
в столовой, там никого не было. Обе дамы, сообщил стюард, попросили принести им
кофе в каюты, а капитан уже позавтракал.
— Никого из них упрекнуть в этом не могу, — отозвался Гарри.
— Кстати, стюард, как вас зовут?
— Карл Бергер.
— Так вот, Карл, я думаю, мне хватит чашки кофе и чашки
компота.
В столовой команда уже в основном устранила повреждения.
Остатки зеркала были убраны, повешена новая лампа. Дырочку в перегородке позади
зеркала расширили и забили пробкой приблизительно того же цвета, что и
переборка.
Закурив сигарету, Годард внезапно подумал: очень странно,
что у Красицки было с собою оружие. Для этого ему нужно было иметь чемодан с
тройным дном, чтобы пронести его через таможню. Правда, когда у человека не все
дома, он может попытаться протащить целый арсенал.
Потом Гарри глянул на стул, на котором сидел Эгертон.
Странно, ни одна из пуль даже не царапнула дерева. Может быть, они прошли через
обивку? Он осмотрел стул с обратной стороны, но и там не нашел никаких следов.
— Все еще исследуете обстоятельства убийства, Шерлок Холме?
— раздался голос позади него.
Годард обернулся. Линд с улыбкой смотрел на него, стоя в
дверях и почти закрывая собою весь проем. Потом подошел ближе и сел с ним
рядом.
— Просто у меня появились кое-какие мысли, — ответил Гарри.
— Какого калибра было оружие?
— Девятого. Чешский автоматический револьвер. Но калибр сам
по себе не очень-то и важен. Самое главное — куда попадет пуля. Вы уже
позавтракали?
Годард кивнул.
— Я исследовал оба ранения. Одна пуля пробила ребро, другая
— позвоночник. Выходных отверстий от них не нашел, этим и объясняется сильное
кровотечение из входных отверстий.
— Все понятно, — кивнул Гарри, хотя в какой-то степени
остался неудовлетворенным. Правда, и сам не знал, чем именно вызвано это
чувство. Как бы то ни было, а Линд должен знать больше него. — От Консуэлы
Сантос пришел ответ? — спросил он.
— Да. — Линд закурил сигарету. — Сегодня рано утром. У
Эгертона нет ни одного родственника, кроме двоюродного брата, с которым он
потерял связь уже несколько лет назад. Она считает, что он живет в Австралии,
но точно не знает где. Может, вообще уже умер…
