— Возможно, ты и прав, — отозвалась она. Что ж, не
исключено, что Годарду удалось ее убедить. Но сам он в этом сильно сомневался.
Стояло жаркое солнечное утро, легкий бриз рисовал рябь на
поверхности воды, «Леандр» лениво плыл вперед. Пробило восемь, когда Годард
начал свою утреннюю прогулку по средней палубе. После вчерашней грозы корабль
казался словно вымытым, и чистота на нем гармонировала с ясной погодой.
Недоверия и подозрения прошедшей ночи улетучились, и все
мысли, занимавшие его накануне, теперь казались ему смешными. Улыбнувшись
самому себе, он констатировал, что не только Мадлен Леннокс смотрела слишком
много шпионских фильмов и читала детективных романов.
Сделав четыре круга, Гарри обратил внимание, что корабль
плывет сквозь огромные стаи макрелей. Он перегнулся через перила, чтобы
внимательнее понаблюдать за этими рыбками. Такой феномен ему доводилось видеть
всего два или три раза в жизни, а этот косяк, казалось, состоял из миллионов
недавно вылупившихся рыбок.
Продолжая любоваться их игрой, он внезапно почувствовал, что
пахнет чем-то паленым. Огляделся, но не заметил ничего подозрительного. И
вскоре запах паленого исчез.
Когда Годард вошел в столовую, там были только капитан Стин
и Мадлен Леннокс. Оба закончили завтрак. Гарри обратил внимание, что они
поздоровались с ним с каким-то мрачным видом. Когда он сел, миссис Леннокс
повернулась к нему:
— Вы не испугались этой ужасной грозы, которая пронеслась
вчера над кораблем?..
В этот момент в столовую входил Линд, и у Годарда сложилось
впечатление, что она хотела сказать ему совсем другое.
Линд рассмеялся и после того, как уселся, сказал:
— Этими словами вы, миссис Леннокс, обижаете человека,
который на ореховой скорлупе решился обогнуть мыс Горн.
Она немного смущенно улыбнулась и вскоре вышла вместе с
капитаном.
— Я начитался всякой всячины о кататонических состояниях,
мистер Годард, — поделился Линд. — И кое-что хотел бы испробовать на Красицки.
Не хотите составить мне компанию?
Гарри немного растерялся, так как ему в голову опять пришли
страхи прошедшей ночи, но потом лишь пожал плечами:
— Конечно, — ответил он.
После завтрака они спустились на нижнюю палубу. Линд крикнул
молодому филиппинцу, чтобы тот принес завтрак Красицки, и начал отпирать дверь
каюты. Годард стоял позади него. Офицер открыл дверь, сразу чертыхнулся и
устремился внутрь. Гарри успел заметить, что тело Красицки висело на одной из
труб, проходивших вдоль потолка.
— Быстро! Принесите мою аптечку! — прокричал Линд и, выхватив
из кармана ножичек, перерезал веревку.
Гарри помчался со своими мыслями наперегонки. Разумеется, он
был прав. Тем не менее сам своими глазами увидел довольно убедительную сцену.
Линд еще что-то прокричал ему вслед, но он его уже не слышал и буквально через
две минуты вернулся с аптечкой. Несколько человек из команды уже стояли у двери
и заглядывали в каюту.
— Отойдите от двери! Пропустите его! — прокричал им Линд.
Труп Красицки лежал на полу. Веревка была уже снята с его
шеи, так что можно было видеть страшные кровоподтеки.
Очень правдиво, подумал Годард. Выглядят, как настоящие,
пока не подойдешь к телу слишком близко.
Линд поднялся.
— Я кричал вам, чтобы вы вернулись, но вы уже не слышали, —
сказал он усталым голосом. — Дело в том, что он мертв уже несколько часов.
Годард сокрушенно покачал головой.
— Какая жалость, — пробормотал он, а сам подумал: как все мы
превосходно играем. Имея такого режиссера, мы способны на все, что угодно.
— Черт возьми! — взорвался Линд. — Именно об этом я и
подумал! — Он показал на веревку и повернулся к двери:
— Прочь отсюда! Чего вы здесь не видели?
Превосходно, подумал Годард. Гнев, направленный на самого
себя, чтобы ввести других в заблуждение и одновременно переключить внимание с
Красицки, если тот по неосторожности шевельнется или не сможет сдержать
дыхания. Он огляделся и увидел, что иллюминаторы в каюте заперты на задвижки.
— Я заходил к нему что-то около одиннадцати, — сказал Линд.
— И они уже были заперты. О Боже мой, я-то, дурак, не мог догадаться, что он
уже тогда что-то задумал… Помогите мне уложить его на койку.
Так как ни Отто, ни боцмана нигде не было видно, Годард решил,
что Линд обращается к нему. На губах Линда появилась сардоническая улыбка:
— Или вы боитесь мертвецов?
— Нет, конечно нет, — поспешно ответил Гарри.
Линд взял Красицки за ноги, а Годард подхватил его под мышки
и почувствовал, что тело уже холодное, застывшее.
Линд сорвал простыню с другой койки и накрыл ею труп. Потом
с каким-то беспокойством повернулся к напарнику.
— Если судить по степени окоченения, то он, должно быть,
сделал это еще вчера. После того, как я ушел от него. А я действительно не врач
и не психолог, а просто болван.
Годард пытался привести свои мысли в порядок и принять
соответствующее выражение лица. В какой-то степени ему это удалось, и он даже
сказал каким-то покорным тоном:
— Разве можно все предвидеть?
Глава 8
Люди молча отступили от двери и дали Годарду пройти. Он
услышал позади себя шепот: «С тех пор, как мы выловили этого парня из воды… Вот
уж действительно накликали себе на голову…»
Значит, его сделали козлом отпущения? Он лишился своей яхты
и перенес проклятие, тяготевшее над ним, на этот корабль. Ни один моряк,
конечно, не сознается, что он суеверен до такой степени, но тем не менее и в
нашем столетии такие казусы еще встречаются. Поэтому Гарри постарался не
слушать, что говорят вокруг него, а подумать над вопросами, нахлынувшими на
него со всех сторон.
Карин Брук прогуливалась по бакборту. И, как всегда,
выглядела изумительно — холодно, сдержанно. Увидев его, она улыбнулась и
спросила:
— Ну как, изменилось что-нибудь в состоянии Красицки?
В этот момент мимо них поспешно прошел капитан Стин. Карин
удивленно посмотрела ему вслед.
— Да, изменилось, — ответил Годард. — Он умер… Повесился. —
И про себя подумал: «А может быть, это я его убил».
— О, какой ужас! — В ее глазах сразу появились слезы. — Как
это несправедливо! Вся его жизнь была сплошной трагедией!
