, — . — Мне нужен пистолет. Где мне его найти? — Сказав это,
он потянулся назад, взял выпавший из руки Спаркса топорик и приставил его к
горлу радиста. — Лучше говори сразу, ибо, когда лезвие перережет голосовые
связки, тебе придется изъясняться знаками.
— У меня нет пистолета.
— Ты, наверное, понял, что я спешу, — прошипел Годард и
немного надавил на топорик.
— Я бы сразу отдал вам пистолет, если бы он у меня был.
— Ясно. В таком случае я хочу знать, где его можно найти?
— Послушайте, если вы снимете с моего горла эту проклятую
штуку, то я, возможно, и смогу вам кое-что сказать. Я ненавижу вас и ненавижу
всех надменных свиней. Но если бы у меня был пистолет и если бы я верил, что вы
сможете остановить этим готовящуюся бойню, то я с удовольствием отдал бы его
вам…
Годард нахмурил брови, но ослабил нажим топора:
— И почему так?
— Потому что я пошел на это только ради денег. Потому что
мне нужны были деньги. Говорили, что ни у кого не упадет и волоска с головы. Но
теперь все пошло вкривь и вкось, он хочет уничтожить всю команду.
— А это что? — Годард показал на искореженное оборудование.
— Он сказал, что вырвет кишки из моего живого тела, если я
этого не сделаю. Так и будет, причем, перед всеми…
Да, этот человек действует без стеснения, подумал Годард. И
знает, как повлиять на психику других. Он поднялся и отбросил топорик.
— Что ж, продолжайте в том же духе. Спаркс недоверчиво
уставился на него:
— Вы мне поверили? Вы меня не свяжете?
— Нет на это времени, — ответил Гарри. — Кроме того,
человека, который меня ненавидит, нельзя считать совсем уж плохим. — Он вышел и
пошел вдоль коридора.
Видимо, ему не повезет, но попытаться он все же обязан. Если
Спаркс позвонит Линду, то он и Карин будут мертвы через пять минут, но Годард в
это почему-то не верил. В таком мире он больше не мог верить в театральные
эффекты.
Дым валил уже густыми облаками, и, когда Карин открыла дверь
лазарета, глаза ее слезились, она кашляла. Но время поджимало. Они должны были
что-то предпринять — и немедленно.
— У Спаркса нет пистолета, — доложил он. — Значит, мы должны
как-то схитрить. Я попробую напасть на Отто, а для этого есть лишь одна
возможность. Пока он стоит посреди палубы, перспектив никаких, но если я
заставлю его повернуться в мою сторону и броситься на меня…
— Каким образом?
— Бели я выползу с одной стороны палубы, то люди меня
увидят. Из тридцати, по меньшей мере, десять непроизвольно посмотрят в мою
сторону. И он поймет, что там кто-то есть. Когда же он пойдет в мою сторону, я
по шагам определю, когда мне наброситься на него…
— И это называется продюсер? — Карин покачала головой. —
Гарри, такой человек уже выступал для Отто в тысячах фильмов, и в подобных
обстоятельствах он всегда держал пистолет наготове. Но есть другая возможность…
— Какая?
— Отвлечь его внимание. Древний трюк, и я его сделаю. Мы оба
одновременно выйдем с противоположных сторон, но я выйду из-за угла, так что он
меня увидит первой. Отто убежден, что меня уже съели акулы. Поэтому на какое-то
время будет сражен. А за эти мгновения ты сможешь напасть на него.
— Прекрасно! Но его заряженный пистолет будет направлен на
тебя, и, когда я брошусь на него, он успеет выстрелить…
— Нет. Когда ты набросишься на него, я мигом спрячусь за
угол. Я сделаю только один шаг.
Годард кивнул. Разумеется, он понимал, что возможен и другой
исход: Отто чисто инстинктивным движением может нажать на курок, увидев ее.
— О'кей! — тем не менее сказал Гарри. — Но есть еще одна
деталь. Там, где он стоит, перила совсем закрытые. Если мы появимся согнувшись
в три погибели, люди нас не увидят. Поэтому ты должна выпрямиться за два-три
шага до угла. Только подготовь этого бандита каким-нибудь образом, а то он
выстрелит в тебя от испуга.
— Не бойся, Гарри. — Карин слегка улыбнулась. — Обещаю тебе
— он застынет как столб.
И все-таки какое-то оружие он должен был иметь. В одном из
шкафов они нашли большой и ржавый гаечный ключ. Именно такой вещи Годарду не
хватало. Таким ключом достаточно будет нанести один удар. И ему будет
совершенно безразлично, куда он выбьет этим ключом мозги из головы Отто —
внутрь или наружу. Глянув в иллюминатор, Гарри убедился, что Отто все еще стоит
на своем посту.
Они вместе вышли на бакборт. Огонь на корабле продолжал
бушевать, гроза же немного стихла. Годард решил, что ему легче заходить слева,
— тогда он будет иметь свободной правую руку. Карин пошла по правой стороне.
Неподалеку от угла они еще раз посмотрели друг на друга. Она улыбнулась и
показала кружок, сделанный большим и указательным пальцами. Ему было легче,
если бы он чувствовал себя так же спокойно, как и она. Он почувствовал
неприятное ощущение в желудке. Сейчас ему предстояло преодолеть самые длинные в
мире пятьдесят ярдов. Гарри опустился на колени и пополз.
Дело продвигалось с трудом, так как он мог использовать
только одну руку, потому что в другой держал гаечный ключ. В то же время Годард
лихорадочно обдумывал каждое свое последующее движение. Прежде чем броситься на
Отто, он должен закричать. Тот быстро обернется и взмахнет пистолетом — это не
позволит ему спустить курок, выстрелить в сторону Карин.
Это понятно, не ясно другое — какой сигнал дать людям,
стоявшим на палубе?
Если ему удастся заставить их вести себя спокойно, хотя бы
относительно, то они практически все смогут уйти оттуда, не возбудив
подозрений. А если у него окажется оружие Отто, то он даже сможет обеспечить им
вооруженную охрану при отступлении.
Наконец Гарри добрался до угла и осторожно выглянул. Отто
находился ярдах в двенадцати от него. Через секунду все решится… Ага, Карин
люди уже заметили. Он глубоко вздохнул и приготовился к прыжку. В этот момент
Карин Брук появилась из-за пристройки. Годард удивленно уставился на нее и даже
на какое-то мгновение забыл, что должен делать. У него буквально глаза полезли
на лоб — точно так же, как и у Отто.
Дело в том, что Карин сбросила с себя куртку Антонио и
теперь стояла перед Отто совсем голая и мокрая, словно только что вышедшая из
морской пены. Это была настоящая русалка, которая заставила бы любого мужчину,
не достигшего тридцати пяти лет, жадно хватать ртом воздух. Годарду даже стало
жалко Отто, но в следующее мгновение он уже пришел в себя и бросился на него.
По дороге он успел замахнуться ключом, но люди на него не
обращали внимания — их внимание было поглощено чем-то более интересным.
