— Мое обращение с молитвой к Господу больше похоже на беседу с Ним.
— Думаешь, Он слышит тебя?
— Конечно, иначе бы я не молился.
— А откуда ты знаешь, что Он слышит?
— Я не знаю, я верю в это.
— Ты всегда молишься распятию?
— Я молюсь не распятию, а перед распятием. Но не всегда…
— Дар исцеления у тебя от Господа, да?
— Думаю, да! Возможно, наука нашла бы иное объяснение, но иногда в природе наблюдают настолько необычные явления, что кажется неразумным позволять ученым портить ощущение от них. Согласна?
— Ты прав, конечно, — кивнула Линн. — Как реагировали на твой дар отцы Римско-католической церкви?
— Мне велели помалкивать об этом. Им не нужен еще один Христос или еще одна деревня Фатима, что в Португалии. Ажиотаж всегда чреват появлением всякого рода мошенников и жуликов.
— Об этом говорил Билл Хилл. Скоро стали бы продавать куклы, изображающие тебя, или нечто подобное.
— Мне надо встретиться с ним, — сказал Ювеналий.
— Он уже звонил, когда ты принимал душ. Хотел приехать, но я велела ему подождать. Вдруг что-то подобное случится еще раз.
— Думаю, долго ждать придется.
— Откуда ты знаешь? Ты что, чувствуешь приближение этого?
— Иногда я думаю, что это должно произойти, но это не происходит.
— А ты исцелял кого-либо без кровотечения?
— Нет. Вообще-то я не знаю, что происходит сначала. Может быть, и то и другое происходит одновременно.
— А почему ты уехал из Бразилии?
— Меня направили в семинарию, которую в XIV веке основал Джон Данс Скотус, схоласт-теолог. Это недалеко отсюда.
— Я знаю, где это, — сказала Линн. — Красивое место…
Ювеналий улыбнулся, увидев, как у Линн округлились глаза.
— Нет, не для того, чтобы кого-то исцелять. Мне просто нравится работать в больнице, я раньше, в юности, там работал. Мне велели подождать. Я прождал семь месяцев и ушел. Возможно, так не следовало поступать, но я распрощался с семинарией.
— И что потом? Ты попал в центр по лечению алкоголиков?
— Да, но не сразу.
Она ждала, что он расскажет, что было перед тем, как он оказался в реабилитационном центре, но он молчал. Юви, похоже, устал.
— Не возражаешь, если я задам один вопрос? — спросила она погодя.
— Не возражаю, задавай, — ответил он, кинув на нее внимательный взгляд.
— Впрочем, я и так задала тебе слишком много вопросов, этот подождет, — произнесла она в раздумье.
— Как знаешь! — улыбнулся Ювеналий. — А мне пора возвращаться в центр. Ты собираешься завершать свое лечение?
— Я уже вылечилась от алкоголизма, — усмехнулась Линн. — Но я тебя подвезу.
Они поехали по Вудворд-стрит, по широкой главной улице города, а не по автостраде. Всюду — жизнь, люди! Ювеналий сказал, что ему больше нравится смотреть по сторонам. Возле кафедрального собора чернокожая проститутка цеплялась к белому парню, что вызвало у него добродушную улыбку и незлобивый комментарий.
Ей нравилась его улыбка. Он вовсе не хотел казаться улыбчивым, и, уж конечно, он был не из тех, кто вечно скалится, чтобы показать свои зубы. Кстати, зубы в порядке, правда мелковатые. Когда он улыбался, казалось, он что-то знает. Но это не была улыбка типа «я знаю кое-что такое, от чего вам будет не до смеха». Такая улыбка была у Бобби Форши — дьявольски хитрованская, будто он уберегся от чего-то такого, чего никому знать не дано. У Ювеналия была милая, доброжелательная улыбка. Конечно же он этого не осознавал. Похоже, он вообще был не в состоянии уяснить истинную сущность самого себя.
Они какое-то время ехали молча, пока Ювеналий не сказал:
— Ты собиралась задать мне какой-то вопрос. Убежден, тебя интересует, как складываются мои отношения с женским полом. Думаешь, я не от мира сего или дал обет безбрачия по религиозным мотивам, а?
— Господи! — воскликнула Линн. — Ты что, читаешь чужие мысли?
— Обыкновенное экстрасенсорное восприятие, — пожал плечами Ювеналий.
— Как в тот вечер у тебя в кабинете?
— Ну да! — кивнул Ювеналий. — Когда мы разговаривали, у меня возникло ощущение, будто тебя волнует вопрос, нет ли у тебя рака груди. По-моему, ты хотела проверить меня.
— Ты подумал, что я сексуально озабочена?
— Ничего подобного!
— А почему ты положил свою ладонь мне на грудь?
— Потому что мы говорили о твоей груди.
Наступило молчание. Линн вела машину, глядя прямо перед собой.
— Хорошо, я задам тебе этот вопрос. У тебя пунктик в отношении женского пола?
— Вовсе нет. Но физическая близость — это кое-что неведомое мне. Ты была замужем, девять лет?
— Восемь с половиной.
— Ну, тогда ты испытала то, чего не испытывал я. У меня кровоточат стигматы, я исцеляю больных, но любовная страсть, похоже, обошла меня стороной…
17
В понедельник ежедневная утренняя газета «Детройт фри пресс» опубликовала на третьей полосе статью, которая могла бы служить передовицей для первой, если бы сопровождалась фотоснимками.
«КАК УТВЕРЖДАЮТ ОЧЕВИДЦЫ, В ОЛМОНТСКОЙ ЦЕРКВИ ПРОИЗОШЛО ЧУДО
Кэти Ворсингтон, наш собственный корреспондент.
Олмонт, штат Мичиган. На ладонях бывшего францисканского миссионера, известного лишь по имени Ювеналий, стоявшего в воскресенье в алтаре, появилась кровь в тот момент, когда он собирался благословить детей-калек, прибывших на освящение церкви Святого Джованни Боско.
Ладони стали кровоточить непроизвольно, что немедленно было провозглашено чудом, одной из форм стигматизма.
На литургии освящения церкви, места отправления религиозных обрядов католиками, ратующими за проведение службы на латинском языке в противовес новому формату католического богослужения на английском языке, одобренному Вторым Ватиканским собором, присутствовало около 200 прихожан, и все они стали свидетелями спонтанного кровоточения ладоней Ювеналия.
Ювеналий, которому около 30 лет, в течение 11 лет был монахом-францисканцем. Он служил в миссионерской миссии в Бразилии, прежде чем покинул орден францисканцев в прошлом году.
Многие из присутствовавших в церкви уверены, что этот феномен кровоточения — самые настоящие стигматы, отметины или раны на человеческом теле, соответствующие ранам Христа. Отец Нестор, патер церкви Святого Джованни Боско, сказал: „Вне всякого сомнения, это стигматы“.
Сразу же после случившегося прихожанам раздавали брошюру под названием „Стигматы“. Ювеналий, однако, оказался недоступен для вопросов либо пояснений.
