Как бы то ни было, Генеральная прокуратура теперь имеет три факта.
Факт первый: те минуты, когда умирал Резун, горничная Майя провела в триста девятнадцатом номере с Колмацким. И тот это уверенно подтверждает.
Факт второй: из номера, где ночевала блондинка, был вынесен мусор, среди которого находился парик и квитанция на оплату счета Резуна.
Факт третий: в триста восьмом номере куражились кавказцы с каким-то «светлым» мужчиной, и вид их был далек от законопослушания.
Второй и третий факты – так, на случай осложнения ситуации. Но именно они должны были выстроить окончательные версии Генеральной прокуратуры. Нельзя же из одного невероятного, но очевидного, пытаться выстраивать другое, еще более невероятное!
А вот первый постулат – фундамент. Майя к убийству не причастна, и Филипп Колмацкий, который непременно расколется при допросах, лучшее тому подтверждение.
– Я все никак не мог понять, Майя, – отпив из стакана на столе воды, уставшим голосом сказал Кряжин, – зачем ты вызывала меня на ту квартиру ночью? И все удивлялся опытности в даче чаевых блондинки. А совсем недавно понял, что ничего сверхъестественного в этом нет. Ты знаешь, как правильно подавать и принимать мелочь. А тот вызов в ночь…
Он улыбнулся, невидимый для собеседницы, и прикурил сигарету.
– Я действительно был похож на «Скорую помощь». Нужно было подлечить твою будущую версию подтверждением того, что в коридор ты выходила для того, чтобы сбегать за нарзаном. На самом же деле ты видела, что твои маневры с гостиничными номерами заметила Маша, вошедшая к тебе, посветлевшей волосами, двумя минутами позже. Странно, правда? Зловредная баба из триста четвертого номера строжится и грозится разнести гостиницу в пух и прах, если горничная опоздает с пивом. Когда же та опаздывает на пять минут, та молча благодарит ее чаевыми. Впрочем, это мелочь в череде шероховатых выступов поверхности, по которой ты скатывалась все ниже и ниже. Выступы, они ведь и для прокуратуры – выступы.
Не было никакой белокурой дивы. Не было никаких кавказцев, покинувших гостиницу в тринадцать часов на следующий после убийства Резуна день.
Была Майя, горничная «Потсдама», исполнительница главной партии в чужой опере. И арию эту довести до конца не удалось. Она просит Колмацкого, с которым разделила ночь, отнести Резуну поднос. Допрашивать, конечно, будут Филиппа. Яресько, питающий к нему неприязнь, покажет, конечно, на него. Колмацкий будет врать, потом расколется и скажет правду. И Майя подтвердит алиби коридорного следователю, который даже не догадается о том, что это алиби для горничной.
На том конце таилось молчание.
– Знаешь, Майя, – Кряжин помедлил, угадывая, какую реакцию вызовет его сообщение, – мне хочется знать, как ты сейчас себя чувствуешь.
– Я поражена изумлением и вашим очевидным психическим расстройством. Пока моя вина лишь в том, что я не доехала до деревни и вернулась в Москву. И это мне хочется знать, по какому праву вы мне все это рассказываете!.. – выговорила на одном дыхании она. – Вы представляете, что вам придется все это доказывать?!
Что ж… С этим голосом еще придется повозиться. Это не Колмацкий и не Яресько. И даже не христопродавец Власов.
– Я просто хотел знать, как ты отнесешься к сообщению, что в тот момент, когда ты заходила к Резуну с ножом под платьем… – Кряжин взял паузу на затяжку и закончил: – Тот уже был давно мертв от передозировки клофелина, который вы с Занкиевым влили в его пиво.
Тишина.
Еще тишина.
И еще. И только потом – стук. И еще раз стук. Грохот. Топот.
– Иван Дмитриевич!.. – раздался в трубке знакомый с прошлого раза мужской голос.
– Что там у вас?
– У нас бессознательная баба.
– Да? – глядя на алый кончик своей сигареты, буркнул Кряжин. – Ну, вызывайте «Скорую».
И повесил трубку.
Эпилог
Первый снег лег, как и обещали синоптики, в начале ноября. Жидкое полотно опустилось на землю, и ветер, пронизывающий, злой, гонял острые и твердые крупинки по мостовым. Собирал их в кучки под бетонным ограждением тротуаров, накапливал под крышами домов и носил по воздуху, бросая в лица прохожих.
Что изменилось с сентября? Наступил холод, и ждать второго бабьего лета безрассудно. Природа берет свое неизменно, и этот снег в начале ноября нужно принимать безоговорочно, точно так же, как дождь в сентябре, судейство и смерть.
Кряжин закончил это дело. Осталась мелочь. На столе Кряжина лежал бланк с распечатанными графами, в верхней части которого значилось: «Обвинительное заключение». Оно предназначалось всем, кто остался по окончании этой истории жить. Не имел на это права, но продолжал дышать, принимать пищу, отправлять естественные надобности и видеть это небо, полное холода и сырости.
Тоцкий, тот уже ничего не увидит. Когда со дня его смерти исполнилось девять дней, советник с Сидельниковым навестил вдову и сына. Молча посидел там час, выпил несколько раз по полстакана водки, попросил у нее фото майора, которому уже никогда не стать подполковником, и незаметно оставил в комнате Андреева сына джойстик от игры.
Фотографию Тоцкого Кряжин убрал в сейф. Никто не должен знать его настоящих чувств, как не знал до сих пор.
ИЗ РАПОРТА СТАРШЕГО СЛЕДОВАТЕЛЯ ПО ОСОБО ВАЖНЫМ ДЕЛАМ ГЕНЕРАЛЬНОЙ ПРОКУРАТУРЫ РФ СОВЕТНИКА ЮСТИЦИИ КРЯЖИНА И.Д.
ГЕНЕРАЛЬНОМУ ПРОКУРОРУ РФ, 05.11.2004 Г.:
«Докладываю, что в ходе расследования уголовного дела № 173-Р/17 – 04 по факту убийства Резуна К.И. мне стали известны следующие факты.
Международной террористической организацией, филиал которой базируется на южных границах Российской Федерации, проводится крупномасштабная операция в отношении государственной власти России, направленная на подрыв государственного строя страны путем ликвидации государственных деятелей, противостоящих этому и пользующихся своим административным ресурсом.
Основными задачами МТО (международной террористической организации, название которой и руководство которой мне неизвестны поименно) являются:
1. Захват политической власти в регионах, наиболее важных стратегически для России.
2. Переподчинение интересов населения России, ориентированных на демократические завоевания, деятельности новой общественно-политической формации, которую представляют эмиссары МТО, внедряемые в преступную среду российского криминального бизнеса.
3. Захват политической и экономической власти в России.
В связи с особой важностью и высокой сложностью проверки и реализации данной информации предлагаю перенаправить ее для реагирования и проверки по подследственности в Федеральную службу безопасности Российской Федерации».
Он поставил дату, подписался и посмотрел на чистый бланк обвинительного заключения. Потом на часы и понял, что сегодня заключение Смагину уже не попадет. Так какая разница, когда он его напишет – сегодня или завтра, если отдавать все равно завтра?
