Есть не хотел, пить – да, выпил бы, хотя от жажды себя этим вряд ли бы спас, поскольку от нее не умирал. Впервые оказавшись в этом кафе с тоскующим барменом и сияющими хрусталем стеклами, он отдал дань моде сидеть в тишине и тянуть коньяк в ожидании чуда.
В воздухе чуть парило, уже не по-летнему лениво и вальяжно – по-сентябрьски промозгло и сосредоточенно. Собирался дождь. Подозревая, что окажется без зонта под открытым небом, он и вошел в это кафе. Над головой тренькнул колокольчик, и душа его тут же облилась раздражением. Чтобы смыть его, Левша заставил себя поверить, что жажда, как и ненастье, на подходе. Примостившись у окна, дабы перезвон протираемых барменом стаканов раздражал не так сильно, он попросил апельсинового сока.
Двадцать часов до поезда. С этим нужно было что-то делать.
Ничего необычного в его внешности – внешности второго, если он не ошибся, за день посетителя – бармен не нашел. Лицо гостя не было примечательно. Хотя и в толпе он бы не потерялся. Средней длины, чуть выше плеч, волосы аккуратно уложены назад, дорогой костюм, уверенный, но не радушный взгляд. Все это указывало на него как на человека, с которым не хочется разговаривать.
Сейчас не был час встреч и разговоров. Пока гость рассматривал принесенный напиток, бармен снова принялся скрипеть полотенцем в стаканах.
Если бы мужчина за соседним столиком не встал, Левша не замечал бы его и далее, наверно. Сок оказался ужасным. Это был кислый сок. Он убивал вкусом его внимание. А мужчина встал и направился прямиком к его столику. И Левше не оставалось ничего другого, кроме как поднять взгляд и равнодушно пожать плечами в ответ на просьбу сесть за столик. Он не любил знакомства, начинающиеся вот так.
– Скорее всего вы здесь проездом, – предположил мужчина. Левша кивнул. И в наказание тут же получил следующий вопрос: – Скажите, вы верите в любовь мужчины к женщине, которую он никогда не видел?
– Вас на самом деле это интересует, или, быть может, вы испытываете трудности с началом спасающего от скуки разговора?
Мужчина, лет которому было около сорока, поерзал на стуле и положил локти на стол. На очень чистый стол. В «Двух образинах» грязных столов не бывает.
– У меня нет трудностей с началом разговора. Последние дни я только и разговариваю, создавая тем самым проблемы.
– У вас это неплохо получается, – подтвердил Левша. – Сок апельсиновый, кстати, будете?
Мужчина решительно замотал головой.
– Я не пью апельсинового сока! У меня от него аллергия!
– Тогда, быть может…
– Ни-че-го! Впрочем, спасибо. Просто скажите, вы верите в…
– Да-да, я помню, – немного раздраженно поторопился Левша с ответом и прокашлялся. – Которой ни разу не видел. Нет, не верю.
Мужчина покачал головой и, прикусив губу, посмотрел в засиженное мухами, но совершенно прозрачное для бармена окно.
– А я верю.
Ничего не ответив на это, Левша откачнулся назад, поставил недопитый стакан на соседний столик и выбросил на свой пачку сигарет.
– Вы скорее всего и не курите.
Мужчина трижды мотнул головой.
– Все началось полгода назад, – сказал вдруг он. – Совершенно случайно я бродил в Сети и наткнулся на диалог в чьем-то живом журнале. Мне показался интересным ход мысли одной женщины, и я присоединился к диалогу… Через неделю мы общались с ней близко, а через две я стал понимать, что… – он помолчал, пронзая стекло взглядом, и вернулся к разговору. – Мне стало не хватать ее. Мы знаем друг о друге все – привычки, цвета чувств, мы слились с ней в одном настроении, понимаете?.. Мы договорились встретиться с ней в этом кафе. В два часа дня. В половине второго прибывает на вокзал ее поезд, – он посмотрел на часы и с беспомощной улыбкой добавил, – через пять минут.
– Она красива? – спросил Левша.
– Она прекрасна!
– Вы обменялись фото, понимаю.
– Наполовину.
Левша вскинул бровь.
– Она не хотела разочаровываться до встречи, – и мужчина стушевался.
Левша саркастически улыбнулся и посмотрел на бульвар через стекло.
– Понимаете, она мне свои выслала… Я ей не высылал свои… Я боялся… словом, я и сейчас боюсь.
– Она умна? – логично вырвалось у Левши.
– О да…
– Женщина выслала вам свои фотографии, а вы ей не ответили тем же. Это выдает в вас, простите, не самого рассудительного из мужчин. Не говоря уже о порядочности.
Он занервничал.
– Вот… Вот то же самое я говорю себе каждый раз, когда дело доходит до решительного шага. Я боюсь, что она отвергнет меня. Когда я покажусь ей не Бандерасом… И не Эйнштейном.
– Вы не пьете апельсинового сока, вы не курите. Вы боитесь показать свои снимки, зная между тем за верное, что рано или поздно она вас все равно увидит. Не Бандерас. И с таким багажом обольстителя являетесь на первое свидание с женщиной, прекрасной, как Афродита, и умной, как Клио. На что вы рассчитываете?
Минутная пауза пошла всем на пользу. В окно застучал мелкий, но резвый дождь. Он врезался в стекло неожиданно, как хамский ответ, до смерти перепугав играющих в салочки у стены дома напротив воробьев и застав врасплох пса, который только что поднял у водосточной трубы лапу. С видом законченного неудачника пес ожесточенно и хрипло, как туберкулезник, гавкнул на переполошившихся птиц. Гавкнул еще – и отправился искать на этой планете более подходящее для серьезных мужских дел место.
– Где она живет? – спросил Левша неожиданно для собеседника и развернулся к бармену. – Дружище, у вас есть апельсиновый сок, выжатый не из вчерашнего клиента?.. Так где она, вы сказали, живет?
– Я вам не говорил, – растерянно пробормотал мужчина. – На другом конце света.
– В Перу?
– Ну почему обязательно в Перу? – застигнутый врасплох, он даже огорчился. – В Шестнадцатом квартале…
Левша замер на стуле.
– В Шестнадцатом квартале? – И он взглядом фейс-контролера окинул внешний вид собеседника. – И вы считаете, у вас есть шанс?
Левша услышал шаги приближающегося бармена и повернулся к нему:
– А вот и вы, здравствуйте. Спасибо, что подогрели сок.
– Я его не подогревал.
– Тогда почему у него температура, как у тифозного больного?
– Я могу охладить.
– Лучше вскипятите нам граммов по сто абсента. Я хочу напиться и понять, на что рассчитывает этот рантье, ожидая девушку из богатой семьи.
– Я честно охлажу, – пообещал бармен.
– Так она заверила вас, что приедет? – Это адресовалось уже мужчине. Левша не заметил, как разговорился.
Тот кивнул головой.
– Ненавижу эту сопливую осень. – Вытянув из пачки вторую сигарету, Левша щелкнул зажигалкой. – Этот небесный фарингит, эти гуталиновые ручьи, волокущие на себе до канализации мятые кленовые листы – ненавижу. Мне кажется, что эти фурацилинового цвета листики – черновики душевнобольного, пытающегося найти причины для досрочной выписки. Выворачивает аж… Наш гарсон несет нам напитки…
