В глубине двора располагался гараж машин на десять. Размеры его были сопоставимы с гаражом нашего РУВД. Из маленькой дверцы вышел, вытирая руки тряпкой, невысокий человек. Он торопился к дому. Сейчас все зависело от нашей выдержки.
Человек заскочил на крыльцо и нажал на стене, рядом с дверью, кнопку. За перегородкой прозвучал какой-то вопрос, состоящий из одних гласных.
– Юа – ина – уы! – был ответ товарища с тряпкой.
– Во, бля, язычина?! – едва слышно восхитился Верховцев.
Защелкал замок… Теперь – «пан или пропал».
Мы вывалились из-за угла и стали подниматься по крыльцу. Человек смотрел на нас без тревоги. Я подмигнул ему. Последний раз щелкнул ригель замка, и дверь распахнулась.
Ситуация была такой, что с равной вероятностью перед нами могли оказаться как двое корейцев, так и целая сотня. Но привратник оказался один. Ничто не нарушало спокойствия на его лице. Движения Верховцева были молниеносные – металлический торец дробо в раскаленной сковороде. Струйка крови стала быстро расползаться пятном на белой рубашке.
Я схватил смотрителя гаража за шею:
– Сколько человек в доме?
– Юа – юы – аы – юу!!! – Он пытался мотать головой, из чего следовало, что он не понимал русского языка как в прямом, так и в переносном смысле.
– Ладно, – пришлось согласиться с его логикой. – Зададим вопрос по-другому.
Я с силой воткнул ему замерзший «ПМ» в грудь и снял предохранитель.
– Человек, наверное, пятнадцать, – вдруг без акцента ответил смотрящий за «конюшней».
– Молодец, – я толкнул его себе за спину. – Дима, попроси человека, чтобы он не поднимал шум.
Сзади послышался короткий выдох Верховцева, затем сухой стук падения. «Смотрителя» вырубили.
Я приоткрыл тяжелую дверь. Через нее меня в прошлый раз выводили на улицу. Никаких видеокамер в помещении я не заметил, поэтому мы легко проскользнули под массивную витую лестницу. Ступени оказались сплошными, с тяжелыми перилами и балясинами. Нас, видимо, можно было обнаружить только в том случае, если кому-то понадобилось бы заглянуть под лестницу. Вероятность такого развития событий я посчитал крайне низкой.
Если бы не Ольга, мы бы никогда не посмели проникнуть в это осиное гнездо. В доме даже воздух был «пропитан криминалом», поэтому повод вызвать пару отделений СОБРа напрашивался сам собой. Я убеждал себя, что если перевернуть весь дом, поднять паркет и отодрать обои, то появятся и оружие, и наркотики, и документация, которая может упрятать любого здесь присутствующего лет на двадцать пять. Но мне была нужна Коренева – мой единственный свидетель. Потерять ее – значило потерять все.
И что-то подсказывало мне, что Ольга находилась в доме. Ну нельзя было столько времени шляться по городу, чтобы тебя не заметили! Возможно, что магнитофонная пленка, посланная мне, и исчезновение девушки, – всего лишь элементы большой игры, правила которой мне неизвестны. Она была мне нужна, черт подери…
Как у богатыря на распутье, перед нами располагались три двери.
– Предлагаю взять Юнга в заложники.
Это мог предложить только Верховцев.
– Давай договоримся, Дмитрий Сергеевич… Поскольку мы все-таки милиционеры, то и закон соблюдать нужно.
– Да помню я, помню… – поморщился опер. – «Стой, милиция!», «Стой, стрелять буду!», «Бросай оружие!», предупредительный выстрел… Пошли, а?
Не успели мы выбраться из-под лестницы, как из двери слева вышел в коридор огромный кореец. Тот самый, что обыскивал меня перед аудиенцией у Юнга. Наши согбенные фигуры с оружием в руках он увидел сразу и молниеносно сунул руку за пазуху. Судя по сильно оттопыренному пиджаку, там был не пистолет, а как минимум «узи».
– Стой, милиция! Бросай оружие! Предупредительный выстрел… – одним словом проговорил Верховцев, и из ствола его дробовика вылетел сноп пламени.
Выстрел был настолько громким, что у меня на мгновение заложило уши. Кореец, отбрасывая в сторону чешский автомат «скорпион», отлетел к стене. Он скончался, еще не успев скатиться на пол. В груди охранника зияла дыра размером с маленькую тефлоновую сковородку.
– Господи, чем у тебя патроны набиты?! – Я уже бежал наверх.
– Шурупами! – Он поспевал за мной. – А чем я, по-твоему, замки выбиваю?! Утиной дробью, что ли?!
Сзади уже хлопали двери, но лестница, свитая в спираль, не давала возможности внутреннему контингенту нас увидеть.
Знакомые двустворчатые «ворота». Мне хотелось, чтобы за ними сидел в огромном кресле маленький Юнг… И чтобы он отдал приказ привести Кореневу. После этого можно было забаррикадироваться в кабинете и ждать СОБР…
Мысли пролетали у меня в голове, как пули. Но я в очередной раз вынужден был констатировать, что мне никогда и ничего в жизни не дается просто. Дверь распахнулась… Здоровые охранники вскинули оружие…
Их выстрелы из автоматов совпали по времени с нашей атакой. Все произошло в какие-то десятые доли секунды. Я хорошо помнил лишь одно – я успел трижды нажать на курок и дважды услышать грохот дробовика за спиной…
Глава 30
В воздухе стоял смог, кислый запах пороха и свежий запах крови… Один из корейцев, совсем молодой мальчишка, лежал в дверях и судорожно пытался поймать ртом воздух. Белесый цвет его лица и простреленная у самого горла грудь не оставляли сомнений в том, что ему осталось жить считанные мгновения. Возраст второго определить было невозможно. То, что называется головой, отсутствовало. Из тела торчали лишь пучки мускулов и артерии, через которые струей выходила кровь. Ноги корейца подергивались. Мышечная агония… Крови было столько, что даже я, опер со стажем, перевидавший на своем веку сотни трупов, почувствовал легкое недомогание. Даже стены и потолок в красных потеках…
– Черт… – услышал я, приходя в себя. – Дима!
Одна из пуль попала ему в бедро, но вышла в двух сантиметрах от входного отверстия. Ранение навылет! Я бросился к Верховцеву.
– Давай, вперед!! – заорал он, делая злобную мину. – Времени нет!..
Я повернулся к стенке и быстро окинул взглядом кабинет. Чисто! Но не может быть, чтобы охранники сидели в кабинете своего хозяина одни! Этого просто не может быть в принципе! Держа «макарова» перед собой обеими руками, я осмотрел помещение. Сзади меня страховал Верховцев.
– Вон дверь! – Я оглянулся на его крик. – Он туда ушел!..
Один из стеллажей с книгами был отодвинут в сторону. Он играл роль потайной двери. Как в кино! Но в кино, если побежать в этот проход, обязательно выбежишь на какую-нибудь вертолетную площадку или найдешь подземный завод по переработке наркотиков или печатанию фальшивых денег. Там есть где развернуться, пострелять и подраться. Уничтожение владений Юнга не входило в наши планы, равно как и участие в восточных единоборствах. Это не кино. Если бы мы двинулись по указанному пути, то обязательно уперлись бы в стену и оказались в ловушке. Какого хрена оставлять дверь приоткрытой?! Это Восток! У них ляпов не бывает. Охранник скорее подохнет, чем предаст своего господина.
